Не претендуя на глубокую научную аналитику – благо, её в сети великое множество – давайте вспомним о таком нелицеприятном явлении Советского Союза, как дефицит продовольственных и промышленных товаров. Это сейчас слово «дефицит» вызывает у нас ностальгическую улыбку, а тогда оно назойливо преследовало нас буквально повсюду. И все-таки, в чём же была причина тотального дефицита в СССР?
«План – по валу, вал – по плану», или издержки плановой экономики СССР
В первую очередь, это побочное явление было вызвано плановой экономикой. Конкуренции среди производителей практически не существовало, поэтому они и не особо ломали голову над тем, как увеличить ассортимент продукции или улучшить её качество – всё равно альтернативы нет, а покупатель… Куда он денется «с подводной лодки»? По той же причине не существовало и рекламы в её изначальном понимании. Те броские рекламные слоганы типа «Летайте самолётами Аэрофлота!» или «Храните деньги в сберегательной кассе!», которыми были увешаны уличные фанерные щиты и тумбы, не в счёт: что это за реклама, которая не даёт выбора?
Что касается стимула работников советских предприятий, то во времена СССР он заключался в постоянных соцсоревнованиях: между бригадами, цехами, заводами и фабриками. И победа в этих соревнованиях была отнюдь не эфемерной: помимо вымпелов, почётных грамот и переходящих знамён, за неё давали вполне достойные награды. Это могли быть денежные премии, путёвки на курорты или ценные подарки: телевизоры, холодильники, радиоприёмники, ковры – то есть, всё тот же самый ненавистный и, в то же время, такой желанный дефицит.
Отсюда – унылое однообразие на магазинных полках, хотя на отсутствие товаров жаловаться не приходилось, просто ассортимент был довольно скудным, да и качество не всегда было на высоте. А упаковка – это вообще отдельная песня: помните рыхлую серую упаковочную бумагу, в которую заворачивали всё подряд: от селёдки до зимних сапог? Это уже позднее в качестве упаковки появились толстые многоразовые полиэтиленовые пакеты, выбрасывать которые считалось верхом расточительства и дурным тоном. Бережливые хозяйки их аккуратно складывали, затем стирали и вереницей вывешивали во дворах на бельевых верёвках.
"Какой дефицит был особенно почитаем в СССР?"
С другой стороны, был обусловлен ещё и тем, что зарплаты в Советском Союзе были достойными. Несмотря на среднюю зарплату в 80-120 рублей, подавляющее большинство советских людей имело возможность откладывать лишние сбережения, не ущемляя себя в повседневных потребностях. Жители СССР копили деньги на летний отдых, покупку мебели, одежды, дорогой посуды и золотых украшений. А поскольку в свободной продаже всего этого было не достать (кроме, пожалуй, путёвок на российские курорты), люди спокойно расставались с деньгами, переплачивая за нужный товар и создавая, таким образом, порочный круг дефицита. Даже продавцы обычных продуктовых или промтоварных магазинов были в почёте, а уж о директорах магазинов, складов и баз и говорить нечего – это была общепризнанная элита, хотя говорить об этом вслух было не принято. Впрочем, особо и не молчали: чего стоили великолепные сатирические монологи Михаила Жванецкого , искромётные, «не в бровь, а в глаз», моноспектакли Аркадия Райкина , блестящие, вызывающие бурный хохот диалоги Романа Карцева и Виктора Ильченко! Их обожали, их выступлений ждали как праздника, в них узнавали свою повседневную жизнь – и смеялись над ней до слёз.
Спасибо советскому дефициту!
Однако, как это ни странно прозвучит, можно сказать и пару благодарных слов пресловутому дефициту. Государство не на словах, а на деле заботилось о социальной защищённости советских граждан, поддерживая из бюджета множество убыточных отраслей экономики. Вы помните, сколько стоил проезд в общественном транспорте? Билет на трамвай – 3 копейки, троллейбус – 5, автобус – 6. А цены на хлеб, молоко, мясо, яйца, сахарный песок и крупы? А квартплата? Не говоря уже о бесплатной медицине, обучении в общеобразовательных, средних специальных и высших учебных заведениях, занятиях детей во Дворцах пионеров и спортивных секциях. Низкие цены на социально значимые товары и продукты были гордостью советских людей, но мало кто задумывался, чем они были обусловлены. Оказывается, поддерживали их искусственно, ежегодно выделяя их бюджета огромные средства в ущерб развитию экономики.
А самое интересное, что при повальном дефиците в Советском Союзе на всё и вся ни , ни любой другой календарный или семейный праздник не обходился без роскошного застолья с обилием мяса, сыров и колбас разных сортов, редких в то время шпрот, овощных, фруктовых ассорти и других деликатесов. И почему бы не побаловать себя в будни аппетитной курочкой или вкусной колбаской, если предприимчивая тётя Катя из соседнего магазина за небольшую мзду всегда готова «понять и помочь»?
October 28th, 2017
Бытовая сторона экономики дефицита известна всем, кто в сознательном возрасте застал времена СССР. И конечно же, не раз доводилось слышать нам тогда фразу Неужели нельзя взять да и наладить производство колбасы (духов, сапог, автомобилей и т.д.)? Чем мы глупее и хуже других? Ни дефицита, ни СССР давно уже нет, однако академическая наука до сих пор пытается разобраться в причинах диспропорций, существовавших в советской экономике.
В экономической науке термин дефицит товара означает симптом превышения спроса на этот товар над предложением, то есть недостаток отдельных товаров и услуг, которые покупатели не могут приобрести, несмотря на наличие денег. На самом деле в самом факте дефицита нет ничего страшного, говорит доктор исторических наук, заведующий сектором экономической истории Института экономики РАН Юрий Бокарев:
Дефицит это такое же фундаментальное понятие для экономики, как закон сохранения энергии для физики. Собственно, экономика это и есть система, решающая проблему дефицита. Если нет дефицита, то нечего распределять, производить. То есть вопрос не в наличии дефицита, а в том, как он решается.
Для того чтобы объяснить причины перманентного дефицита в СССР, необходимо понять, какими принципами руководствовалось советское правительство на заре Советского Союза при решении задачи по модернизации страны. В 1920-х годах теоретики и лидеры партии большевиков вели дискуссию о будущей индустриализации и подходах к вопросам планирования. Основной вопрос заключался в том, как следует развиваться советской экономике...
Фракция, позднее названная в историографии правой оппозицией, поддерживала стратегию сбалансированного роста, предусматривающую постепенное расширение государственной и коллективной собственности, рыночное распределение, скромные темпы накопления капитала, распределение капиталовложений между отраслями для обеспечения их пропорционального развития, значительное повышение эффективности и привлечение зарубежной технологии. Их оппоненты левая оппозиция выступали за ускоренный, несбалансированный рост экономики. Это привело бы к значительному росту накопления капитала за счет вынужденных сбережений (примитивное социалистическое накопление), концентрации капиталовложений в тяжелой промышленности, расширению доли промышленности, подчинению рынка госплану и жестким ограничениям потребления.
В итоге, как мы знаем, победила вторая концепция, получившая впоследствии название альтернативной модернизации. Альтернативная модернизация была попыткой решить те же задачи, которые решали страны первого и второго эшелонов развития капитализма, но диаметрально иными методами не путем развития рыночного механизма, а его полной заменой механизмом директивного управления. В самом упрощенном варианте модель командно-административной экономики представляла собой следующую цепочку:
ГОСУДАРСТВО ГОВОРИЛО ПРЕДПРИЯТИЮ, ЧТО ЕМУ НАДО ПРОИЗВОДИТЬ, КАКОГО ЭТОТ ТОВАР ДОЛЖЕН БЫТЬ КАЧЕСТВА, В КАКОМ КОЛИЧЕСТВЕ ЕГО НЕОБХОДИМО ПРОИЗВЕСТИ И КУДА ВПОСЛЕДСТВИИ НУЖНО ОТПРАВИТЬ. ПРИ ЭТОМ КОНТРОЛЬ ЗА ЭФФЕКТИВНОСТЬЮ РАСХОДОВАНИЯ РЕСУРСОВ НА ПРОИЗВОДСТВО И ЗА ЛОГИСТИКОЙ ЕГО СБЫТА ТАКЖЕ ЛОЖИЛСЯ НА ОФИЦИАЛЬНЫХ ЛИЦ СТРАНЫ.
В сборочном цехе Угличского ордена Трудового Красного Знамени часового завода имени
50-летия СССР, 1983 год
Впрочем, если в условиях одного предприятия эта система и может относительно эффективно работать, то чем больше становится звеньев в цепочке, тем сложнее государству контролировать эффективность производства.
Недостатками командного (директивного) планирования были замедленность его реакции на изменение научно-технического прогресса, моды и других обстоятельств нашей быстротекущей жизни. Однако и сменить производство морально устаревших вещей на новые тоже было крайне сложной задачей. Для того чтобы произвести какой-то новый товар, необходимо заново настроить всю производственную цепочку. И пока командная система перераспределяла ресурсы, проходило значительное время, и в результате новый товар, отвечающий всем последним технологическим требованиям, переставал быть современным. Парадокс директивной экономики в том, что дефицит возникал при всеобщей занятости населения и почти полной загрузки производства.
Наглядный пример подобной неповоротливости приводит Юрий Бокарев:
В конце шестидесятых в СССР начался ажиотаж вокруг плащей из итальянской ткани болонья. Тот, кто достал такой плащ, считался человеком, который умеет жить.
Частично их привозили из-за границы, в том числе контрабандно из Финляндии. Было также организовано нелегальное производство в Грузии, причем цеховики закупали ткань и лейблы прямо в Италии. И вот тут наше правительство решило почему бы нам самим не производить плащи болонья? Через некоторое время все магазины были забиты миллионами этих плащей, но их уже мало кто покупал. Почему? Советскому человеку хотелось не только одеться, но и выделиться с помощью одежды из общей массы. Плановое производство мыслило миллионами и просто не учитывало такие тонкости.
Автоматизированные машины по вышиванию аппликаций на одежде, 1983 год
При этом чем сложнее новое изобретение, тем с большим опозданием и достаточно болезненно его воспринимает административно-плановая система, ориентированная фактически на простое воспроизводство. И если в бытовой сфере этот временной лаг еще можно было нивелировать за счет поставки товара из соседних стран соцблока, то в промышленности это приводило к технологическому отставанию и износу оборудования. В результате в 1989 году средний срок службы оборудования в отечественной промышленности составлял 26 лет, превышая более чем в 2 раза существовавший официальный норматив. К тому же удобная для директивного планирования государственная система постоянных цен лишала их необходимой гибкости. Существующие цены уже фактически не отражали ни величину общественно необходимых затрат, ни величину общественной потребности.
Целевой характер финансирования и строгий контроль за использованием выделенных средств также не позволяли гибко использовать имеющиеся ресурсы. Существовавшая система финансирования фактически не стимулировала и экономию уже выделенных средств. Экономия средств, напротив, могла стать основанием для сокращения финансовых ассигнований в будущем году. Проще говоря, если предприятие не смогло в течение года израсходовать все 100% выделенных средств, а израсходовало лишь 90%, то в следующем году сумма ассигнований со стороны правительства будет сокращена на эти неизрасходованные 10%, в то же время планы по производству вновь возрастут.
С течением времени дефицит стал неизбежно приводить и к ухудшению качества продукции. Для того чтобы покрыть возникающий дефицит, властям было необходимо любыми способами увеличить количество производимых товаров, даже жертвуя качеством. Эту стратегию советское руководство было вынуждено применять и в отношении пищевой промышленности. Так, согласно официально утвержденному в СССР ГОСТу, колбасные изделия могли содержать до 35% немясных продуктов: жиры, крахмал, воду и другие ингредиенты.
Еще одна важная причина, в силу которой в СССР производство потребительских товаров никогда не было главным приоритетом, это постоянная подготовка к вооруженному противостоянию. План в первую очередь был ориентирован на стратегически важные продукты и отрасли, рассказывает Юрий Бокарев. Делали неплохо атомные станции, атомные ледоколы, баллистические ракеты. А на потребительские товары средств уже просто не хватало. Это финансировалось по остаточному принципу. Историк рассказывает апокриф из биографии Никиты Хрущева руководитель советского государства выступал перед коллективом предприятия в Архангельской области. Как обычно, спросил про житье-бытье. В зале поднялся ропот: масла нет, мяса нет. Тогда Хрущев повернулся к народу задом, раздвинул полы пиджака и закричал, хлопая себя по ляжкам:
ВАМ МЯСА ДАЙ, ВАМ МАСЛО ДАЙ? А АМЕРИКЕ ГОЛЫЙ ЗАД ПОДСТАВЛЯЙ?
Этот исторический анекдот про эксцентричного советского лидера хорошо иллюстрирует отношение руководства страны к снабжению населения товарами первой необходимости. К тому же надо учитывать следующий момент в пятидесятые и даже шестидесятые многие, включая партийную верхушку, сопоставляли уровень жизни с периодами довоенного и военного полуголода (а временами и голода), потому граждане не выдвигали особых требований к власти. Однако в семидесятые и восьмидесятые появилось поколение людей, которые не помнили по-настоящему голодные времена и сравнивали уровень жизни в СССР с тем, как обстоят дела в ведущих западных странах, тем более что Советский Союз сам активно продвигал себя как сверхдержаву.
Возможно, полагает Юрий Бокарев, именно эти завышенные ожидания не дали Советскому Союзу пройти через плавную, постепенную трансформацию экономики и общественного сознания вместо того, чтобы с большими издержками и потерями развалиться на части: Мне видится поступательное движение от двадцатых, тридцатых годов к послевоенным временам шестидесятым, семидесятым. Из-за низкого уровня развития страны поначалу был дефицит продуктов питания, даже хлеба, позже появляется уже дефицит другого рода нехватка престижных товаров. Нельзя сказать, что этим никто не занимался. Были определенные сдвиги, в семидесятых годах СССР очень расширил свои международные экономические связи, в том числе и по закупке товаров народного потребления. Одновременно в 1977 году Брежнев принял конституцию, где в преамбуле главным были признаны права человека. Мы встали на путь постепенного встраивания нашей системы в мировую, не нужно было форсировать события, все произошло бы само собой.
НИ СТАЛИН, НИ ХРУЩЕВ, НИ БРЕЖНЕВ НЕ СМОГЛИ ПОБЕДИТЬ ДЕФИЦИТ
Об особенностях советской дефицитной экономики Газете.ru рассказала Елена
Осокина доктор исторических наук, профессор, автор книг по социально-экономической истории России 1920 1930-х годов, в том числе экономического бестселлера За фасадом сталинского изобилия.
Елена Александровна, были ли вообще во времена СССР периоды изобилия, сопоставимые с сегодняшней ситуацией в России?
Нет. Были лишь отдельные оазисы изобилия. Так, Черемушкинский рынок в Москве, благодаря частнику, предлагал ассортимент фруктов, овощей, молочных и мясных продуктов, который был не хуже ассортимента нынешних продуктовых рынков. В валютно-чековой Березке можно было купить хорошую обувь и одежду производства Финляндии, Австрии и других капиталистических стран, но тем советским гражданам, которые не работали за границей и не имели чеков Березки, нужно было покупать их у спекулянтов. Можно было приобрести отечественную машину, бытовую технику или импортный мебельный гарнитур, но для этого порой стояли в очереди годами, дневали и ночевали у магазинов в день записи или когда нужно было отмечаться, чтобы не потерять место в этой виртуальной очереди. Именно так мои родители достали румынскую мебель, которая до сих пор стоит в их квартире, пережив владельцев. Можно было купить книги, достав подписку или сдав макулатуру, но ассортимент определялся представлениями власти о том, что советскому человеку положено или не положено читать. На черном рынке или через друзей-знакомых, которые ездили заграницу, можно было достать желанные товары, но приходилось именно доставать, а не покупать: искать связи, переплачивать, стоять в очередях, долго ждать.
Добывание товаров было одной из главных составляющих советской жизни и даже причиной нешуточных людских трагедий и побед
Эмоциональная окрашенность жизни яркие впечатления, радости и горести в значительной степени определялись именно поиском и добычей товаров. В современной российской жизни этот компонент отсутствует. Вместо добывания товаров теперь нужно добывать деньги. Хочется также отметить, что современный потребительский рынок, особенно в Москве, отличается от советского еще и тем, что в нем много излишеств и гламура, товаров, в принципе, для человека не нужных и предназначенных лишь для того, чтобы выделиться своим богатством. В советское время, даже если бы была такая возможность, вряд ли кто-то стал покупать машину, украшенную стразами Сваровски. И дело не только в том, что человек на такой машине среди москвичей, жигулей и волг привлек бы пристальное внимание ОБХСС и КГБ, но, главное, он выглядел бы несуразно, как павлин в сосновом бору или попугай на березе. В современном российском обществе степень социального расслоения гораздо резче, а уровень материального богатства элиты гораздо выше, чем в советском.
В чем главная причина перманентной дефицитности советской экономики? Насколько большую роль играл тот фактор, что СССР постоянно находился во враждебном окружении и экономика имела ярко выраженный военный характер?
Дефицит это результат несоответствия спроса на товары/услуги их предложению, состояние неудовлетворенного покупательского спроса. Советская экономика была экономикой дефицита не в силу случайных или отдельных погрешностей или ошибок. Производство и воспроизводство дефицита потребительских товаров было ее хронической болезнью. Создание дефицита было заложено уже в самой системе управления в плановой советской экономике. Частник и капиталистический рынок гораздо точнее, а главное, быстрее реагируют на наличие дефицита товаров, чем громоздкая, бюрократически медлительная, с бумажной волокитой и утверждениями в высших инстанциях система органов госпланирования. И не потому, что частник заботится о человеке больше, а потому, что главная цель для него это получение максимальной прибыли, а там, где есть неудовлетворенный спрос покупателей, там и прибыли обещают быть большими. У советской плановой экономики, по крайней мере в 1930-е годы, которые я исследовала, главными были совсем иные задачи. Получение прибыли хотя и было одной из них, но главными показателями в оценке работы предприятий были не качество товаров, не ассортимент, не себестоимость и рентабельность, а наращивание объемов производства. Издержками такого подхода были низкое качество товаров, плохой ассортимент, а то и вовсе трагикомичные ситуации, когда предприятия гнали продукцию одного размера или одной расцветки, ведь главное требование рост объемов производства выполнялось.
Более того, изначально главным приоритетом в развитии советской плановой экономики было наращивание производства средств производства, т.е. машин, станков, оборудования, а также военных заказов, а не потребительских товаров. Эта особенность была прямым результатом ожидания скорой войны и подготовки к ней, которые были определяющими в сознании руководства страны в конце 1920-х и 1930-е годы. Хотя в конечном итоге рост производства средств производства способствовал росту производства товаров потребления, но процесс шел значительно медленнее и с бОльшим количеством издержек, чем в условиях рыночной экономики, где приоритеты и показатели успеха определял частник, а не государство. В результате весь мир знает автомат Калашникова и грандиозные успехи СССР в освоении космоса, но мало кому в мире, кроме советских людей, была известна продукция фабрик Большевичка или Скороход.
Дефицит потребительских товаров питала и политика ценообразования в плановой экономике, когда цены определялись государственными плановыми органами и зачастую были искусственно заниженными.
ГОСУДАРСТВО ПОДДЕРЖИВАЛО ОПТОВЫЕ И РОЗНИЧНЫЕ ЦЕНЫ НА МНОГИЕ ТОВАРЫ НА НИЗКОМ УБЫТОЧНОМ УРОВНЕ, КОТОРЫЙ НЕ СООТВЕТСТВОВАЛ РЕАЛЬНОЙ СЕБЕСТОИМОСТИ ИХ ПРОИЗВОДСТВА, ПОГАШАЛО УБЫТКИ ПРЕДПРИЯТИЙ И ДРУГИЕ ПОТЕРИ.
Политика искусственно низких цен оборачивалась злом для потребителя, так как покупательная способность советских людей все больше опережала предложение товаров и услуг. В конечном итоге избыточные деньги уходили на черный рынок, в карманы к спекулянтам и фарцовщикам.
Дефицит, созданный в системе управления экономикой, воспроизводился и обострялся и в системе распределения товаров. В плановой советской экономике снабжение городов, поселков и деревень определялось не численностью их населения, а их важностью с точки зрения государства. В 1930-е годы, как во время карточной системы первой половины того десятилетия, так и после отмены карточек, город всегда имел преимущество над деревней, а крупные индустриальные города над неиндустриальными. Особенно резко выделялась Москва. Как довольно опасно шутил мой преподаватель политэкономии социализма в МГУ (был такой предмет!), государство решило проблему снабжения просто, практически все отправляя в Москву и предоставляя самим людям развозить продукты и товары по городам и весям. Преувеличение, но по сути верно.
В среде городского населения в 1930-е годы, не считая советской элиты, преимущества в снабжении получили те группы, которые были непосредственно вовлечены в промышленное производство. Государство, которое в отсутствие развитого легального рынка и ограниченности ресурсов фактически было основным, а порой и монопольно-единственным снабженцем, отказалось кормить всех или кормить всех поровну, а преимущественно заботилось о тех, кого считало наиболее важным для выполнения своих стратегических задач. Хотя советская экономика 1970 1980-х годов была свободна от массовых трагедий сталинского времени, она сохранила фундаментальные характеристики управления, производства и распределения, заложенные в сталинское время. Жители городков и поселков все так же ездили отовариваться в Москву или другие близлежащие крупные города, а преимущества в снабжении тех или иных категорий потребителей обеспечивались через систему продуктовых заказов, получаемых по месту работы, или закрытых спецраспределителей. В периоды обострения дефицита в регионах вводились и нормы покупки и карточки. Я росла в небольшом городке недалеко от Москвы. В нашем городе были хорошие молочные продукты, осенью и летом овощи и фрукты, но каждую пятницу мои родители ездили в Москву за мясом, колбасой, сосисками и, по сезону, за тропическими фруктами ананасами, бананами, апельсинами. Гипертрофия военно-промышленного комплекса в советской экономике, безусловно, достигалась за счет недоснабжения гражданского производства товаров массового потребления, однако ситуация не была столь однозначной и требует исследования, так как оборонные предприятия работали и на гражданские нужды. Так, закрытое предприятие, на котором работал мой отец, не только выполняло военные заказы, но и делало точную аппаратуру для МНИИ глазных болезней им. Гельмгольца. Думаю, что не военные траты как таковые были причиной потребительского дефицита, хотя и обостряли его, а принципы и механизмы функционирования плановой экономики в целом, в том виде, в каком она существовала в 1970 1980-е годы.
Если сопоставить уровень потребления усредненного горожанина в России/СССР накануне революции, в тридцатые, в восьмидесятые годы, какая получается динамика?
Сравнивать потребление среднего горожанина царского времени с потреблением среднего жителя советских городов можно с оговорками, так как социальное расслоение в царской России было значительно более резким, чем в СССР. Средний горожанин царского времени будет усреднением российской аристократии, купца и простого рабочего. Все они жили в городе. В советское время потребление городского жителя с 1920-х к 1980-м годам, конечно, выросло, но точными показателями я не располагаю. Есть следующие данные: показатели расхода домохозяйств на потребление (в ценах 1937 года) выросли с 1928 по 1940 год со 178 млрд до 253 млрд рублей. Сквозные данные, показывающие динамику с 1913 до 1989 года, есть о валовом внутреннем продукте (ВВП). ВВП это макроэкономический показатель, отражающий рыночную стоимость всех товаров и услуг, предназначенных для непосредственного употребления, произведенных за год во всех отраслях экономики на территории государства для потребления, экспорта и накопления (таким образом, этот показатель выше показателей внутреннего потребления населения, так как часть произведенного внутреннего продукта идет на экспорт и накопление). Так вот, подушевой ВВП России/СССР в долларах США (1990 года) составлял:
Как вы думаете, были ли варианты сделать советскую экономику более эффективной с точки зрения насыщения потребительского спроса? Сделало бы это СССР более политически устойчивым?
Даже в годы сталинской индустриализации после потрясений первой пятилетки, с отменой карточек во второй половине 1930-х годов отчетливо виден поворот в официальной политике в сторону стимулирования потребительского спроса и потребительских ценностей. Лев Троцкий назвал этот поворот преданной революцией, социолог Николай Тимашев великим отступлением, а Вера Данэм большой сделкой. Признание потребительских ценностей преследовало цель стабилизации, экономической, политической и социальной, ценой удовлетворения интересов нарождавшегося советского среднего класса. Сталин и партия провозгласили время радоваться жизни Жить стало лучше, товарищи, жить стало веселее по сути дела отказавшись от революционного аскетизма в пользу вещизма и обуржуазивания быта. Партийные работники сменили галифе и кожаные тужурки на шелковые пижамы, в которых, были случаи, отдыхавшая в санаториях номенклатура не стеснялась выйти к массам. То, что раньше советская пропаганда объявляла буржуазной роскошью, стало желанным и даже обязательным украшения, косметика, вечерние платья, перманентная завивка, маникюр, лакированные туфли, хотя всего лишь пару лет назад нельзя было даже представить комсомолку с накрашенными губами. Облик процветающего гражданина становился символом процветающей страны. Однако в 1930-е годы в условиях крайне ограниченных ресурсов этот поворот к вещизму был лишь обещанием потребительского изобилия.
Попытки улучшить положение с товарами широкого потребления, ширпотребом, предпринимались и при Хрущеве и при Брежневе, но все они проходили в рамках плановой экономики без цели перейти к рыночной системе и значительно расширить легальное частное предпринимательство. В этом коренилась причина их неуспеха или половинчатого успеха.
Проблема была не в том, что руководство страны не понимало проблемы с потребительскими товарами или не хотело ее решить, а в том типе экономики хронического дефицита, в котором предпринимались эти реформы
В период существования СССР дальше всех пошел Горбачев, приняв серию законов о кооперативах, что значительно расширило сферу рыночного хозяйства и предпринимательства в сфере производства товаров и услуг. Экономическим идеалом и моделью для Горбачева был нэп 1920-х годов, когда командные высоты (земля, промышленные предприятия, банки, транспорт, внешняя торговля) оставались в руках государства, а частный капитал был допущен в сферу розничной торговли и мелкого производства товаров и услуг. Именно допущение рынка, хотя и ограниченного, принесло ощутимые изменения в насыщении потребительского спроса. Однако сам по себе рынок не гарантирует политической и социальной стабильности, так как и рыночное хозяйство подвержено кризисам и потрясениям. Бесспорно, однако, то, что рыночная экономика более эффективно удовлетворяет потребности потребителя, чем плановое хозяйство, хотя и у планового советского хозяйства были преимущества перед рыночным. Так, например, есть экономические историки, которые считают, что для осуществления главной экономической задачи 1930-х годов быстрой индустриализации страны плановая система при всех ее издержках была более эффективной, чем свободный рынок. Такой точки зрения, например, придерживается известный исследователь советской экономики американец Роберт Аллен (автор книги От фермы к фабрике. Новая интерпретация советской промышленной революции).
http://fakeoff.org/history/defitsit-v-sssr-kak-eto-bylo - статья полностью
В январе 1987г. были отменены ограничения во внешней торговле - те ограничения, которые прикрывали от обвала внутренний рынок СССР.
разрешено было предприятиям и частным лицам вывозить за рубеж все дефицитные товары - продовольствие, сырье, электронику, энергию, продукцию химической промышленности - словом: всё, всё. Словно мощный ураган пронёсся над огромной территорией СССР и мгновенно высосал из страны все материальные ценности. Полки продовольственных и промтоварных магазинов опустели."Известия" Статья " О ценах, деньгах, и социальной справедливости":
- " Цены на государственную продукцию у нас, как правило, ниже рыночных.
Но это вовсе не означает, что она нам дешево обходится.
Никто при этом не знает, сколько наиболее качественных и дешевых вещей именно по причине качества не доходит до прилавка, уплывает неизвестно куда.
И сколько криминальных миллионов делается на этих дефицитах".
"АиФ" - "Где же ситец и парча?" -
- "После 1985г. начался доселе невиданный экспортный бум:
поставки тканей за рубеж выросли более. чем в 3 раза.
Хлопчатобумажных - почти в 4 раза,
Льняных - в 7 раз.
Внешняя торговля стала превращаться в дестабилизирующий фактор внутреннего рынка текстиля".
Причем, в "АиФ" речь шла только о государственном экспорте.
Но частный вывоз намного превосходил государственный!
Причем, установить размеры вывоза было невозможно:
Американские эксперты предложили свернуть производство и нормальную торговлю, и всемерно поощрять мелкую торговлю с рук. И таким образом превратить страну в "нацию спекулянтов".
Эти деклассированные элементы - миллионы и миллионы - как саранча налетели на СССР и стали вывозить всё, что могли урвать - от импортной мебели до тюбиков зубной пасты - тоннами.
В те дни на Съезде депутатов поднялся жуткий скандал и крики об отсутствии зубной пасты.
О причинах такого отсутствия рвущим глотку нардепам и не пришло в голову задуматься.
Они запросто приняли решение закупить за рубежом зубную пасту на 60 миллионов долларов.
Во Франции, откуда ее везли, эубная паста стоила 15 франков. В СССР она продавалась по 1 руб.
Разумеется, вся эта паста на 60 миллионов долл. в одно мгновение оказалась снова за рубежом.
В Польшу ее высылали в посылках по 500 тюбиков, но количество таких посылок - прямо в фабричной французской упаковке (!), ограничено не было.
Французские духи вывозили ящиками - 40 руб за флакон по эту сторону границы - и 80-100 долл. - по ту. Тащили всё и как муравьи оставляют голый скелет от мощного тела льва, так и эти "пираньи" оставили советским людям пустые полки.
"Ленинградская правда", 1992г.: - " В СССР к 1990-91гг. ежегодно производилось по 38 метров тканей на человека. из них 75% мирового производства льняных тканей, 16% - Шерстяных, хлопчатобумажных - 13%, и шелковых - 12%. Только официально государством и СП вывезено 50% льняных, и 42% шерстяных тканей." Вывоз был тотальным - 100%-нтным!
По госканалам и каналам СП в Турцию, к примеру, в 1990г. экспорта телевизоров не было.
Однако в эту Турцию ввезли 2 млн. советских телевизоров - почти годовая продажа в СССР.
Советские холодильники, свободно стоявшие в наших магазинах по цене 300-500 руб., шли в Африке по 2-2,5 тысячи долларов.
СССР производил 21,4 % мирового выпуска сливочного масла. (население СССР составляло 4,88% от мирового). Производство масла всё увеличивалось, но в результате вывоза на него появились талоны. На одного жителя СССР сливочного масла приходилось на 26% больше, чем в Великобритании.
В Великобританию поставок сливочного масла не велось, но в магазинах Лондона оно присутствовало. Советское сливочное масло не поставлялось и в Африку, к примеру в Эфиопию, но в Аддис-Абебе оно продавалось. И, конечно, в четыре раза дороже, чем в СССР.
Производство мяса в 1991г. составляло 11.7 % от мирового уровня.
Потребление мяса в СССР было на 668 тыс.тонн меньше его производства.
Однако дело обстояло гораздо хуже. Это данные официальной статистики..
В этом-то и состоит статистическая ловушка тех лет.
Статистика считала потребленным ВНУТРИ СССР всё то масло и мясо, которое было отправлено на склады для продовольственных магазинов.
При придаже масла и мяса никто паспортов не требовал, и посему они, купленные в СССР, но вывезенные за его пределы, якобы увеличивало благосостояние советского народа.
А ведь многие тонны масла и мяса, предназначенные для торговли, уходили прямо со складов, минуя магазины - и вывозились за пределы СССР - контейнерами по морю, поездами и автотранспортом по суше, самолетами - по воздуху. А статистика считала, что всё это сожрал советский народ. Почему либералы до сих пор вопят, что Гайдар "спас страну от голода"?!
Потому что он поднял цены на то же масло так, что мелким спекулянтам стало невыгодно его вывозить. (мелькие-то мелкие, но их были тьмы и тьмы - как саранчи).
Т.е., тотальный вывоз, помимо того что угробил СССР, был одним из механизмов, приведшим лиц либеральной национальности к власти. .
«Черные дыры" в экономике СССР обнаружили в октябре 1988г. В том году частыми лицами за рубеж было вывезено 500 000 цветных телевизоров, 200 000 стиральных машин.
Лишь одна иностранная семья вывезла только в 1988г. :
142 кондиционера.
А сотрудники только одной из сотен тысяч иностранных организаций -
1400 утюгов,
138 швейных машин. 174 вентилятора.
3500 кусков мыла и 242 кг стирального порошка - тех самых, что по настоянию нардепов были закуплены якобы для советских людей за валюту.
Это данные, которые в те времена случайно просочились в прессу.
Так создавались миллионеры, но об этом сейчас помалкивают.
Русская специфика «невидимой руки рынка» проявилась в массовой замене специалистов менеджерами с мышлением: стоит дать денег - и успех обеспечен.
Дефицит — печальнo известный мем советской эпохи да и начала лихих 90-х. Каждый, кто хоть малую часть своей жизни прожил в стране победившего социализма, неизменно помнит о нем. Само слово дефицит является прямой транскрипцией латинского deficit, что переводится просто как недостаток.
Типичный пример.Очередь за водкой. Советский человек упорно за ней тянулся, хотя советская власть и пыталась его отучить от этого и всячески отдаляла от него желанный продукт, особенно во времена Андропова.
Когда исчезала водка и портвейн, народ накидывался на тройной одеколон, который тоже становился дефицитом.
Пили так же и лосьон и другие шильно-мыльные принадлежности. Даже тормозную жидкость и антифриз.
Суть явления
Рыночным дефицитом — а именно так полностью называлось происходившее — называется нескомпенсированное превышение спроса над предложением. Проще говоря, это когда деньги есть, желание купить что-то есть, а купить нечего. Ничего просто нет. В стране господствовала плановая экономика, и спускаемый сверху план обязывал производителей выпускать огромное количество товаров, по сути, никому особо не нужных. При этом зачастую необходимые, просто полезные вещи не производились вообще или производились в таких мизерных количествах, что их элементарно на всех не хватало. Это и порождало дефицит.
Что было дефицитом
Перечень дефицитных вещей сильно зависел от местных условий. Как правило, чем дальше от Москвы и Ленинграда, тем дефицит был круче. Понятно, что в каком-нибудь городе-милионнике «ухватить» что-нибудь было легче, чем на станции Мухосранск-товарная. В качестве исключения (где дефицит почти не ощущался) были некоторые закрытые города, которые снабжались неплохо (Днепропетровск, Севастополь), рай- и облцентры некоторых советских республик (Прибалтика), отдельные города, председатели горсоветов которых вместе бухали с московской партийной верхушкой, а также некоторые крупные транспортно-перевалочные центры (Одесса) и, конечно, Север и приравненные к нему территории. В теперешнем федеральном ядерном центре, он же Саров, а тогда Арзамас-16 было всего дохера. А за колбасу по 2-20 народ заканчивал университеты в соседней Мордовии где не было вообще ничего кроме картошки и леса.
Телевизоры "Березка" — пионеры цветного телевизоростроения, детище конвенции и побочный продукт стратегического ракетостроения. Первые конструкторы этих телевизоров — самые настоящие ракетчики, как никак выпуском "березок" занималось самое секретное ведомство в Советском союзе.
Холодильники "Минск" — первые, в которых использована революционная технология — магниты в резиновом уплотнителе дверцы. Минск легко открывается и плотно запирается безо всяких усилий. За создание "Минска-4" самого изящного в серии — один из создателей даже награжден ценным подарком — автомобилем! А главное — "Минск" очень подходит по размером для малогабаритных советских квартир.
Это обычные граждане знали завод "Маяк" по его радиоприемникам, стереомагнитофонам и дефицитным первым двухкассетникам. А узким специалистам он был известен как предприятие номер 356, производившее электронное оборудование для военных целей. Практически вся бытовая техника СССР выпускалась исключительно как побочное производство оборонной промышленности. Каждое предприятие, выпускавшее детали для ракет, танков и самолетов должно было "в нагрузку" производить и товары широкого потребления. Телевизоры, радиоприемники, магнитофоны. См " О комках"
Автомобили. Чтобы купить новенькие «Жигули», приходилось стоять в очереди на приобретение. Нет, совсем не в той очереди, как в магазине. Вставали в эту очередь или на крупных предприятиях, или в магазине «Спорттовары» (да-да, там торговали машинами), и ждали. Ждали годы, иногда и десятилетия. Нередко не дожидались. Очередь двигалась медленно, наверх постоянно пододвигались различные знакомые или просто блатные.
Хрусталь, хрустальные тазики. Являлись показательством богатства отдельно взятой семьи. Чем больще тазиков стоит в стенке (см. ниже), тем богаче семья.
Мебель. Та же самая ситуация. Предметом вожделения и писком моды были т. н. «стенки» (предпочтительно — чешского пр-ва), определившие собой особый, «совковый» дизайн интерьера.
Бытовая техника. Любая. Особым профитом считалось «урвать» где-нибудь по блату импортный (ФРГэшный, например) миксер или пылесос.
Обои, кафель, сантехника. А также — все остальное, что нужно для ремонта в квартире. Часто командировочным, ехавшим в Мкадск, вместо колбасы заказывались обои.
Одежда и обувь. В принципе, с этим особых проблем не было. Но… Уебанский вид и качество продукции советского легпрома наверняка помнят олдфаги (но иногда вещи были удивительного качества. Луркайте историю о том как Малькольм Макдауэлл купил в сельпо пальто, за которое в США просили бы 1 килодоллар). Приходила одежда большими партиями, и поэтому все ходили в одинаковых пальто, куртках, ботинках и т. д. Импортную одежду можно было достать у «фарцовщиков» (о них позже) или знакомых, «гоняющих в загранку», за 2-3 цены.
Аудиокассеты, пластинки зарубежных, особенно — «не соответствующих коммунистическому образу мышления», исполнителей. А потом и любых. Также — радиодетали.
Продукты. Особенно деликатесные — копчёная колбаса (впрочем, она бывала (по бОльшей цене) в кооперативных магазинах в перестройке), балык-буженина, натуральный[ЩИТО?] растворимый кофе, икра (выменивалась на жидкую валюту вёдрами вместе с балыком на берегах Каспия (Дагестан, Астрахань)), лимоны-бананы и консервы ананасов («доставалось» в Москве или в т. н. «Заказах»), шпроты. «Доставались» специально к праздникам.
Алкоголь. Стал дефицитом после объявленной Меченым антиалкогольной кампании.
Иногда дефицитом в отдельно взятом регионе (вплоть до областного масштаба) мог ВНЕЗАПНО стать и какой-нибудь товар, обычно в продаже имеющийся, например, хозяйственное мыло. И продолжаться такое непотребство могло по нескольку месяцев, на протяжении которых товар либо отсутствовал в принципе, либо появлялся неожиданно, в малом количестве, в каком-нибудь совершенно неожиданном месте (в сельпо деревни Гнилое о 10 дворах), и тогда туда ломилась вся область — пока товар не кончался и там, а продавцы ловили лулзы (и профит), отпуская по одному экземпляру в руки и отшивая вставших в очередь повторно.
В магазинах часто приходилось слышать ненавистное "сегодня завоза не было / не завезли". Но иногда мы слышали вселяющее безмерный оптимизм "сегодня в ЦУМе привоз!" — тут уж главное не прощелкать, потому что привоз он как птица счастья или выигрыш в лотерею.
Как «доставали» дефицит
Американский фокус — достать кролика из шапки
Советский фокус — достать шапку из кролика
Дефицитные товары в Совке не приобретали — их «доставали». Это совершенно особый вид экономических отношений, до сих пор не описанный ни в одном учебнике (а в статьях уже есть). Простому смертному достать дефицитный товар было непросто. Помогало наличие знакомых и друзей, имеющих к нему доступ. Особенно привилегированными были в этом отношении:
Работники торговли . — достаточно было просто «придержать» товар и продать за бОльшую цену или «нужным людям» с «чёрного хода». Особо неудачливых таки ловили, сажали и показывали в «Фитиле». Но явление процветало.
Работник торговли осчастливливает простого советского гражданина
Партийные чиновники (номенклатура) и сотрудники «органов». Для них существовали специальные магазины и «столы заказов». Самым ярким примером являлись закрытые секции московского ГУМа. Моряки торгового флота, ходившие за границу, и военные, получавшие товары по линии военторга.
«Фарцовщики» (спекулянты, барыги). Частные торговцы дефицитным товаром, частенько — импортным. То, что сейчас называется честным бизнесом, в советское время считалось серьёзным уголовным преступлением, за которое можно получить солидный срок. Поэтому работали ребята втихую, и выйти на них можно было только через знакомых. Торговали всем: «вареными» джинсами со множеством собственноручно наклеенных «лейблов», пластинками, заграничными тряпками, импортным бухлом, «американскими жувачками» турецкого производства.
Простые граждане могли отловить дефицит, если:
Происходил выброс товара в случайный магазин. Это, как всем было известно, случалось чаще в конце месяца (предположительно, для быстрого выполнения недовыполненного плана). В принципе, это всё: другие варианты см. выше.
Колбасные поезда
Когда бескормица становилась особенно лютой, тысячи быдла из замкадья грабили корованы набигали на продуктовые (и другие) магазины крупных городов. Проезд был недорогой, а снабжение Москвы и например Мухосранска отличалось радикально. Жители нерезиновой конечно срали кирпичами, но поделать ничего не могли. Торговлю по прописке не стали вводить даже во времена Андропова. Позднее таки ввели, раздав жителям МКАДска «визитные карточки покупателя», в результате чего набижавшим из замкадья купить в московии решительно ничего не получалось. Но вскоре потерпели фэйл — окрестные города ответили тем же, и инициативу пришлось свернуть.
Краткий толковый словарь брежневского СССР
Авоська - сетчатая растягивающаяся сумка. В пустом виде, без содержимого, была размером с кошелёк, но по мере запихивания в неё продуктов, она растягивалась до невероятных размеров. Например, в авоську запросто можно было засунуть парочку средних размеров арбузов. В СССР вплоть до первой половины 80-х годов авоська была самым распространённым видом сумки для походов в магазин. Еще авоську было принято с продуктами вешать зимой за окно на гвоздь если холодильник размораживается.
Блат - представлял из себя знакомство с «нужным человеком». «Нужный человек» - это человек, который работал в местах скопления дефицита. Такими местами были: кафе и рестораны, гастрономы, магазины одежды и косметики, базы (продуктовые и промтоварные)
Блатной - человек, который попал на хорошее место работы или учёбы благодаря чьей-то протекции (блату).
Брак - некачественный товар, который не соответствовал указанным характеристикам. Очень многие товары советского производства, продававшиеся в магазинах, были бракованными. Чаще всего это касалось электробытовых изделий. Однако нередко бракованной была мебель (например, шурупы были забиты, а не ввинчены), и даже одежда (криво пришитые элементы одежды и т.п.). Тем не менее очень часто брак под видом товаров пониженной сортности всё равно отправлялся в магазины для выполнения плана производителя. Ходила даже такая поговорка: «Третий сорт - не брак», то есть товар очень плохой, но всё-таки не сказать, что полный брак (хотя чаще всего он именно бракованным и был).
В одни руки - ограничения на приобретение товара. При покупке дефицитных товаров по желанию администрации магазина или по требованию участников очереди («по требованию очереди») могло быть введено ограничение на количество товара, который мог быть приобретён одним человеком. Например, «один килограмм сосисок в одним руки» или «в одни руки не более двух пакетов молока», или «в одни руки не более одной пары сапог». Некоторые люди, чтобы преодолеть это ограничение, брали с собой в очередь кого-либо из членов семьи, включая малолетних детей.
Выбросили (дефицит) - термин, означающий, что в каком-то магазине для выполнения плана в торговлю поступил дефицит. Дефицит обычно выбрасывали в конце года.
«Вы тут не стояли» - ответ участников очереди человеку, который отошёл на время из своей очереди (например, чтобы купить что-то в другом отделе) и пропустил момент, когда человек, который стоял за ним (и мог подтвердить факт стояния в очереди) купил товар и ушёл. В этом случае пропустившему очередь человеку было очень трудно убедить остальных, что он стоял в очереди. Особенно если это была очередь за дефицитом.
«Где брали?» - вопрос, который один советский человек (преимущественно женщина) задавал другом советскому человеку, когда видел у него в руках авоську с каким-нибудь дефицитом.
Гоняться (за дефицитом) - это значит искать по всем магазинам ту вещь, которая нужна. Гоняться можно было хоть целый год и так ничего и не купить.
Дефицит - товары (в том числе продуктовые), которые редко продавались в открытой продаже. В СССР дефицитом были огромный перечень товаров, включая даже туалетную бумагу. Однако наряду с огромным перечнем дефицитных товаров в СССР существовало и немало т.н. «неликвидов», то есть товаров, которые по разным причинам не пользовались спросом у населения.
Достать - купить где-нибудь какой-нибудь нужный дефицит. Чаще всего достать что-то можно было только с «чёрного хода» или у спекулянта. Однако достать можно было и погонявшись за товаром.
Знак качества - специальный знак, который присваивался товарам повышенного качества (вернее, нормального качества). Представлял из себя пятиугольник, с вписанной в него буквой К, повёрнутой на 90 градусов по часовой стрелке и надпись «СССР» в верхней части. Товары со знаком качества чаще всего были дефицитными. Наличие знака качества не всегда гарантировало, что товар реально качественный. Например он стоял на велосипедах марки "Салют" — говнО был велик.
Из под прилавка - термин, означающий, что покупатель мог купить у знакомого продавца какой-либо товар, которого не было в свободной продаже. Само собой, за это приходилось доплачивать.
Из под полы - то же, что «из под прилавка».
Импорт - любой иностранный товар (чаще всего из соцстран). Весь импорт был дефицитом.
Лапа (иметь лапу) - протекция. Этот термин подразумевал наличие у человека некого покровителя, который помогает ему в карьерном росте или учёбе.
Лезть без очереди - попытка купить товар вне очереди. Сопровождалось обычно скандалом и руганью. В пиковые моменты возникали драки.
Лёня - Леонид Ильич Брежнев.
Неликвид - многие советские бытовые товары, которые советские люди не желали покупать. Неликвид обычно создавал иллюзию заполненности советских промтоварных магазинов. Причины, по которым советские люди не желали покупать товары, были разными. Товары могли быть бракованными или очень низкого качества. В одежде неликвид чаще всего был вызван некрасивыми фасонами предлагаемой одежды, которая давно вышла из моды. Неликвид приводил к неравномерной работе советской торговли и провоцировал «выбрасывание» в продажу дефицитных, особенно импортных товаров, в конце месяца для выполнения плана. Помимо бытовых неликвидов существовали и неликвиды при взаимоотношениях юридических лиц. В общем виде неликвидом называлось любое советское изделие плохого качества, от приобретения которого отказывался потенциальный потребитель.
Обахээс - простонародное произношение аббревиатуры ОБХСС, Отдел борьбы с хищениями социалистической собственности. ОБХСС входили в структуру советской милиции и занимались экономическими преступлениями. По мере расширения теневой экономике при Л.И.Брежневе, у ОБХСС всё больше и больше прибавлялось работы. Считается, что ОБХСС были самыми коррумпированными структурными единицами советской милиции.
Овощебаза - база, на которой хранилась сельскохозяйственная продукция: картошка, капуста, свекла и т.п. Каждый советский человек, начиная с детского возраста, обязательно должен был отработать определённое количество часов на овощных базах. Обычно отработка проходила следующим образом: группа представителей организации (школы, института, научного учреждения, промышленного предприятия) отправлялась на целый день или полдня на овощную базу, на которой им поручалась обычно наиболее грязная работа - перебирать полусгнившую капусту и т.п. Тех, кто пытался отлынивать от отработки на овощебазе, позднее прорабатывали на общих собраниях или через комсомольские или партийные органы.
Очередь - один из символов СССР. Представляет из себя цепочку людей, стоящих примерно в затылок друг за другом для покупки чего-либо. Советские очереди отличались порой огромным количеством участником (до несколько сотен). Собственно огромное количество людей, стоящих в очереди, и отличает советскую очередь. Одной из главных особенностей очереди было отсутствие стопроцентной гарантии купить товар. Человек мог встать в «хвост» очереди за дефицитом, простоять до нескольких часов, но в итоге товар мог закончиться и человек уходил без покупки. Иногда очереди не представляли из себя физическое скопление людей, а были просто списком претендентов на какой-то товар. Например, в очередь на приобретение легковой машины люди записывались и непосредственно в магазине не стояли. Такая очередь двигалась несколько лет. Одним из любопытных элементов очереди была т.н. нумерация. Обычно какой-нибудь активист ставил на ладони человека номерок ручкой. Это делалось для того, чтобы в очень длинных очередях (идущих по нескольку часов и более) предотвращать случаи приобретения товара без очереди. Для приобретения некоторых особенно дефицитных товаров люди занимали очередь с ночи, то есть приходили к дверям магазина ещё ночью и ждали до момента открытия (обычно в 9 или 10 утра) с тем, чтобы гарантированно купить дефицит. Некоторые пенсионеры устраивали небольшой бизнес себе, занимая очередь за дефицитом с ночи, а потом продавая своё место в очереди за несколько рублей.
Перевыполнение плана - финальные отчётные итоги, которые были выше, чем установленный на данный период план. На многих советских предприятиях реальный доход сотрудников складывался из двух составляющих: оклад и премия. Премия сотрудникам выплачивалась только в том случае, если организация или предприятие перевыполнили план. При этом перевыполнить план можно было на незначительную величину - 1, 2, 3 процента и уже выплачивалась премия. Это подчас приводило к тому, что предприятие, которое не могло перевыполнить план, приписывало в отчёте несколько процентов, создавая у вышестоящего органа впечатление перевыполнения плана.
План - в советской формулировке, План (государственный план) - это Закон, подлежащий обязательному исполнению. Представлял из себя перечень всех видов продукции в натуральных или стоимостных показателях, которые предприятие или организация должны были выпустить за указанный период, например, «выпустить сто тысяч деталей такого-то наименования». План был месячным, квартальным, годовым и пятилетним. За невыполнение плана виновного директора могли уволить. В СССР планировалось буквально всё, включая даже количество алкоголиков, которых должен был «обработать» вытрезвитель. Долгосрочное планирование было довольно эффективным, когда речь шла о длительных проектах (например, разработка нового вила вооружения, самолёта и т.п.), но показало свою полную ущербность, когда речь шла о бытовой жизни граждан.
Толкач - обычно представитель отдела снабжения предприятия, который отстаивал интересы своего предприятия (например, по получению дефицитного сырья) неформальными методами (взятки и т.п.)
Тринадцатая зарплата - премия по итогам года. Если предприятие перевыполнило годовой план, в январе сотрудник получали крупную годовую премию, которую люди называли тринадцатой зарплатой.
Упакованный - человек, который имел высокий уровень дохода (очень часто теневого), мог позволить себе ходить в фирмЕ, часто имел машину, дачу в престижном районе, хорошие связи.
Фарцовщик (фарца) - деятель теневой экономики, который продавал с рук дефицитные товары из советской торговли, но чаще иностранные товары (из капиталистических стран), которые в советской торговле никогда не продавались. Цены товаров у фарцовщиков были многократно выше, чем в советской торговле. Деятельность фарцовщиков находилась под запретом и нередко они попадали под суд. Однако далеко не всегда дело заканчивалось осуждением, поскольку фарцовщики могли давать крупные взятки. Существенное увеличение количества фарцовщиков в крупных советских городах к концу правления Л.И. Брежнева свидетельствовало о всё ухудшающейся ситуации с производством товаров народного потребления в СССР.
Цеховик - подпольный предприниматель, участник теневой экономики СССР. Особенностью цеховиков были крупное производство теневой продукции и, соответственно, необходимость её реализации в том числе через государственную торговую сеть (под видом государственной продукции). Ц. были основными «клиентами» ОБХСС.
Чёрный ход (зайти с чёрного хода) - способ приобретать дефицитные товары в советских магазинах. Поскольку очень многие товары в свободной продаже отсутствовали, то некоторые граждане, пользуясь блатом и связями могли отовариваться «с чёрного хода», то есть купить товар не в торговом зале, а непосредственно у кого-то из сотрудников магазина. Самое собой разумеется, что при это покупатель покупал товар не по государственной, а по завышенной цене.
Ситуация в Перестройку напоминала ситуацию перед Февральской революцией, когда в воевавшей РИ был избыток продуктов из-за отсутствия продуктового экспорта, но тем не менее в городах в 1916 году возник острый дефицит продовольствия и товаров первой необходимости. Были введены талоны, цены подскочили в разы, а в деревнях планировали начать продразверстку. При Горбачеве в СССР разыграли аналогичный сценарий с целью разжечь недовольство народа и расшатать советскую власть.
Дефицит товаров в СССР создавался намеренно. Во времена работы Лужкова на посту обеспечения Москвы продуктами (он был тогда «начпродом» Москвы) в газетах появилась статья за его подписью, что, мол, мяса в Москву мы могли бы поставить и значительно больше, до полного удовлетворения спроса, но «фронт выгрузки» рефрижераторных секций не позволяет. Ибо не хватает «подъездных путей», холодильник не успевают выгружать и т.п. Это была полная «бредятина» для знающих, но довольно убедительно для людей, в этой области несведущих.
Еще задолго до 1991 года была создана и работала «пятая колонна», постепенно внедряя в сознание людей неуважение к социалистическому образу жизни, создавая порой искусственные проблемы. Велась не только антисоветская пропаганда, использовавшая определенные трудности социалистической системы, но и скрытая до поры до времени подрывная деятельность.
Одним из направлений нагнетания социального напряжения в обществе стало искусственное создание проблем с обеспечением населения товарами народного потребления, в первую очередь — продовольственными. С середины 80-х годов прошлого столетия во многих городах и населённых пунктах с прилавков магазинов постепенно исчезали не только деликатесы, но и продовольственные товары повседневного спроса. Этот процесс нарастал из года в год.
Дефицит был создан искусственно, причем не на стадии производства, а в сфере распределения. Цель — создание социальной напряженности в стране. Впрочем, наше поколение помнит передачу «600 секунд». В ней в 1990 году были показаны убедительные репортажи о том, как уничтожались колбасы, сливочное масло и другие ставшие в ту пору дефицитными продукты. В одной из публикаций факты уничтожения продуктов питания с целью создания дефицита в столице признавал бывший мэр, а ныне советник мэра Г.Х. Попов. В печати сообщалось, как одновременно были остановлены на ремонт все табачные фабрики и предприятия по производству стиральных порошков.
В 1987 году объем производства пищевой продукции по сравнению с 1980 годом вырос на 130%. В мясной отрасли прирост производства по сравнению с 1980 годом составил 135%, в маслосыродельной — 131%, рыбной — 132%, мукомольно-крупяной — 123%. За тот же период численность населения страны увеличилась всего на 6,7%, а среднемесячная заработная плата по всему народному хозяйству возросла на 19%. Следовательно, производство продуктов питания в нашей стране росло опережающими темпами по сравнению с ростом населения и заработной платы.
Все предприятия пищевой промышленности работали на полную мощность, были обеспечены сельскохозяйственными и другими видами сырья, необходимыми материалами и трудовыми ресурсами. Значит, развитие экономики пищевых отраслей никак не могло спровоцировать появление дефицита продовольственных товаров.
…умело, как перед Февральской революцией 1917 года, организовали дефицит продуктов и товаров народного потребления, вызвав недовольство народа (табачные, мыльные бунты и т.д.).
Саботаж уже тогда был виден невооружённым взглядом, например - одновременно, по всей стране, неожиданно под разным предлогом закрыли все табачные фабрики - отправив рабочих в отпуска. По тому же сценарию создавали искусственный дефицит и по другим продуктам-изделиям - стиральные порошки, мыло, продукты питания и т.д.
Хотя запасы продуктов и товаров народного потребления и были на складах - их запрещали вновь подвозить в крупные промышленные центры, те же что были уже подвезены - не разгружали из вагонов и т.д. В Москве этим саботажем руководили Попов (будущий первый мэр) и Лужков (будущий второй мэр).
К 1991-му в результате «перестройки» и созданной системы двоевластия в Москве (два конкурентных и соперничающих друг с другом правительства - СССР и РСФСР, Горбачева и Ельцина) развал в экономике уже доведён был до полного хаоса. В некоторых регионах начинаются табачные бунты, так как даже по карточкам сигареты не купить. Они просто «исчезли».
Николай Рыжков, в 1985-1990 гг. - председатель Совета Министров СССР, в телевизионной программе «СССР. Крах империи» (7-я серия), показанной 11 декабря 2011 года (канал НТВ) рассказывает, как в стране искусственно создавался этот табачный голод: «Мне звонит Горбачев и говорит: «Вот у меня Ельцин, ты не можешь зайти ко мне?» Я пришёл. А я уже знал, что творится. Несколько дней чуть ли не бунты происходили. Я говорю: «Михаил Сергеевич, а почему вы меня спрашиваете? Вон рядом с вами Борис Николаевич, вот с него и спросите.
Борис Николаевич, я, может, ошибусь, 28 фабрик табачных. Из них 26 остановили на ремонт в один день. Так чего спрашиваете?
Тот (т.е. Горбачев): «Борис Николаевич, на каком основании вы приняли решение остановить практически полностью табачную промышленность республики. Зачем вы это сделали?»
И в самом деле, зачем? Если это не сознательный саботаж и вредительство, то, что это? И всё это делалось новой, уже демократической, властью Российской Федерации ради окончательной дискредитации и ликвидации власти своего соперника, Горбачева вместе с СССР, и для захвата единоличной власти через развал страны.
А вот, что говорит в этой же программе Юрий Прокофьев, в 1989-1991 гг. — 1-ый секретарь Московского городского комитета КПСС: «Есть документ: выступление Попова на Межрегиональной депутатской группе, где он говорил, что надо создать такую ситуацию с продовольствием, чтобы продукты выдавали по талонам. Чтобы это вызвало возмущение рабочих и их выступления против Советской власти». И совершенно чётко: летом 91-го года на подъездных путях к Москве стояли эшелоны с маслом, сыром, мясом, стояли рефрижераторы, которые в Москву не пускали. Но тогда уже власть хозяйственная была уже не в руках партийных организаций».
Николай Рыжков подтверждает (в этой же программе): «Приходили составы с мясом, с маслом. Идут ребята разгружать, как всегда студенты. Им на подходе говорят: «На тебе деньги, уматывай, чтоб тебя и близко не было». И всё. И сплошь, и рядом. Всё делалось для того, чтобы только сделать хуже. Посмотрите - до чего, мол, они вас довели».
Захват власти через создание искусственного исчезновения продуктов в столицах (метод либерально-демократического «голодомора») - испытанный, проверенный прошлым опытом, приём либеральных революционеров. Точно также через чиновничий саботаж и провокации либералы создавали перебои в снабжении хлебом и другими продуктами в Петрограде, готовясь к свержению Николая II и демонтажу царской системы власти в Феврале 1917 года.
О том, что проблемы с продовольствием и другими товарами в СССР ещё в 1990-м году создавались искусственно, пишет и Михаил Полторанин: «Я встретил в Москве старого знакомого Теймураза Авалиани - его избрали народным депутатом СССР от Кузбасса. (Своё имя и фамилию ему, русскому, дал грузинский солдат, который подобрал его плачущим ребёнком около убитых немцами родителей и отнёс в детдом). Мы зашли с ним на заседание МДГ. Он послушал Гавриила Попова, Анатолия Собчака, Виктора Пальма из Эстонии и сказал: «Нет, это опять словоблудие!» И потянул меня на выход. Там и сообщил новость: кто-то стремится спровоцировать в Кузбассе социальный взрыв. С чего он это взял? Много признаков преднамеренного доведения шахтёров до бунта: задержка денежных средств, запрет на выдачу спецодежды и другое. Но особенно показательно исчезновение товаров с прилавков магазинов. Сначала не стало мясной и молочной продукции, хлебных изделий. Народ загудел. Потом не стало постельного белья, носков, сигарет, лезвий для бритья. А потом исчезли с прилавков чай, стиральный порошок, туалетное и хозяйственное мыло. И всё это в течение короткого времени. Шахтёрам стало нечего есть и нечем умываться.
Опытный Авалиани заподозрил что-то не то. И с группой депутатов проехал по кожевенным заводам. Склады забиты мылом, на отгрузку в шахтёрские города - запрет. Приехал в Кузбасс председатель Совмина СССР Рыжков, посмотрел на всё, пробурчал: «Так жить нельзя!» И отбыл
восвояси, ничего не решив. Ему сказали: «Если у правительства нет денег, разрешите нам продать часть угля в Японию или Китай - мы обеспечим шахтёров продуктами. На складах угля скопилось около 12 миллионов тонн, он самовозгорелся, уходит в дым. А местные власти решить этот вопрос не имеют права. Но и здесь Рыжков ничего не сделал. Где-то разрешили гнать всё за границу, а шахтёрам подзаконными актами самостоятельность наглухо перекрыли».
Юрий Козенков/Косенков «Схватка за власть»
«Сотни тысяч вагонов оставались неразгруженными, простой одного вагона в сутки стоил 60 рублей, а их было тысячи. С учетом потерь от срыва сроков поставок, ПОРЧИ продуктов в вагонах и их простоев, убытки составили более 8,5 млрд.рублей в год»
«Стратегия напряженности. Недовольство народа разогревалось уже давно. Еще в Брежневские времена. Социальная несправедливость, создание партхозноменклатурой касты неприкасаемых, двойная мораль, взяточничество расцвели пышным цветом уже в середине 70-х годов. Низкое качество товаров и их дефицит порождали в людях сразу букет пороков: делячество, махинации, подлоги, аферы, обвесы, воровство и т.д. Всем хотелось жить лучше, поэтому наиболее слабые душили в себе совесть и мораль, идя на неблаговидные поступки. Постепенно в народе размывались те качества, которые цементируют народ и создают основу для превращения его в нацию. Но ахиллесовой пятой СССР стали железные дороги. Еще в Брежневские времена железные дороги стали работать с большими перебоями, а к приходу Горбачева и вовсе наступил паралич. Дезорганизация работы железных дорог вела к срыву сроков поставки сырья, комплектующих и товаров на десятки тысяч предприятий внутри страны. Увеличение выпуска, железнодорожных вагонов не решало проблемы, так как удар пятая колонна нанесла по самому уязвимому звену на транспорте — разгрузке вагонов. Парализовав разгрузку вагонов, парализовывали и работу железной дороги, так как это приводило к скоплению вагонов, которые забивали запасные пути многих железнодорожных узлов связывающих различные регионы страны…
Буквально за два года ситуация с затовариванием грузов в портах и на железнодорожных станциях, стала критической. Сотни тысяч вагонов с грузами, оставались неразгруженными. В каждом Министерстве СССР были созданы специальные штабы, которые организовывали разгрузку вагонов прибывающих на подведомственные предприятия и докладывали ежесуточно Министрам и в ЦК КПСС. Так например, на заседании коллегии МПС 19 октября 1989 года говорилось о том, что в морских портах скопилось свыше 2.200.000 тонн импортных грузов, кроме этого на пограничных станциях ожидают перегруза 9.180 вагонов и на подходе к границе находится 12.990 вагонов… Перед МПС стоит задача в кратчайшие сроки вывезти из портов 9.000.000 тонн зерна, 500.000 тонн сахара, 950.000 тонн металлов, а также 2.500.000 тонн прочего импорта…
При всем этом нужно иметь в виду, что суточный простой одного вагона только у нас в стране стоил 60 рублей. То есть в пересчете на год, только простои вагонов приносили убытки в 2,5-3,0 миллиарда рублей, а с учетом всех потерь от срыва сроков поставок продукции, до порчи продуктов в стоящих вагонах и их простоев убытки составляли более 8,5 млрд. рублей в год. Газета «Правда» 20 октября 1989 года публикует снимки с железнодорожных товарных станций Москвы, которые забиты вагонами с медикаментами, сгущенным молоком, сахаром, кофе и другими продуктами. Заместитель начальника службы контейнерных перевозок Московской железной дороги О.Войтов сообщал корреспонденту «Правды» о том, что на площадках товарных станций Москвы скопилось 5.792 средне и крупногабаритных контейнеров и около 1.000 вагонов.
Так на станции Бекасово-1 стояли вагоны с импортной мебелью, чаем, обувью, парфюмерией, обоями, трикотажем. На станции Мачихино мертвым грузом лежат мебель, кофе, швейные изделия, ткани, туалетная бумага, обои, инвалидные коляски, кинескопы. На Киевской товарной станции лежат соки, кофе, чай, табак,
болгарские огурцы, овощные ассорти и яблоки из Венгрии, вино, ковры, белье, зеленый горошек, томаты и почти два месяца эти товары не могут попасть на прилавки магазинов. А магазины Москвы в это время пустые и народ кипит от возмущения и ненависти к Горбачевской импотентной власти…
Простые люди возмущенные саботажем и всеобщим бардаком направляли сотни тысяч писем в ЦК КПСС Горбачеву и в Правительство, его премьер-министру Рыжкову. Так С.Машков машинист локомотивного депо в Кунцево-П, крупнейшей товарной станции Москвы, с возмущением писал: «…магазины не ломятся от товаров, а грузы со станции забирают только днем потому, что ночью и в выходные дни склады получателей не работают… на других товарных станциях Москвы ситуация такая же. Каждый день я еду на работу мимо станции Фили и вижу скопление десятков рефрижераторных вагонов с мясом-маслом птицей… Они неделями простаивают без движения.»
В Ленинграде по талонам отпускают сахар и другие продукты, а станция Ленинград-Варшавская забита неразгруженными вагонами. Так в январе 1990 года ежесуточно простаивало по 120 -140 вагонов. Члены рейдовой бригады газеты «Рабочая Трибуна» и еще ряда газет Ленинграда прошли по цепочке от вагонов на железнодорожных станциях до прилавков магазинов и констатировали: «…организованный саботаж». А в
Москве например, сотрудники Института прикладной математики имени М.В.Келдыша, через газету «Московская правда» 18.01.1990 года опубликовали телеграмму, в которой говорилось, что они готовы принять участие в разгрузке вагонов. Но прошло более полумесяца, а они даже не получили ответа из Моссовета куда дали свою телеграмму…
Естественно, что скопление сотен тысяч вагонов с товарами и продовольствием, в том числе импортным, по всей стране автоматически притягивало в себе взоры торговой мафии, которая в тесном альянсе с уголовной мафией начала массовые грабежи этих товаров. Ни у какого МПС не хватило бы сил обеспечить охрану и сохранность грузов в таких гигантских объемах и на такой огромной территории. Количество преступлений на железных дорогах и станциях стало удваиваться почти ежемесячно.
Что уж говорить о том, что такое огромное количество товаров просто некуда было складировать, что безусловно было учтено пятой колонной. Так например, в октябре 1989 года в Ленинграде на путях простаивали 180 вагонов с мясом, но в городе не было необходимого количества холодильных мощностей и складского хозяйства для обеспечения нормального жизнеобеспечения населения. За тридцать лет население города увеличилось вдвое, а емкости хранения продуктов — уменьшились втрое…
Такая картина наблюдалась фактически во всех более менее крупных городах Союза. Сигналы «SOS» летели по всей стране и в первую очередь из портов: Ильнчевский порт (чай, кофе, детское белье, масло, стиральные порошки.)
— 71.000 тонн импортных грузов простаивает, так как нет вагонов; Новороссийский порт, только в одном сентябре 1989 г. недополучил от МПС
— 3.200 вагонов для разгрузки грузов; Одесский порт, Таллинский, Рижский…
Отовсюду потоком идут телеграммы: «дайте вагоны», а в это время сотни тысяч вагонов месяцами стоят неразгруженными на товарных станциях. По сообщению газеты «Советская Россия» (18.03.1990 г.) двадцатитонные контейнеры с товарами народного потребления простаивали от 60 до 90 дней. Только за 1989 год МПС не дал только в порты страны свыше 170.000 вагонов. За простой каждого зафрахтованного судна (а их было — сотни) государство платило огромные штрафы в валюте, доходящие до 600.000 долларов. Грубые прикидки ущерба нанесенного стране только ударом пятой колонны по Министерству путей сообщения за период 1988-1990 годов составил около 46 миллиардов рублей или свыше 70 миллиардов долларов США по курсу того времени.
Ситуация, при которой полки магазинов были пусты, а в стране имелись в избытке любые продукты и товары, могла привести только к одному — к бунтам населения, чего собственно и добивалась пятая колонна. В городах страны, в первую очередь в
крупных промышленных центрах, где многочисленный рабочий класс, в Москве и Ленинграде начинаются массовые протесты людей умело переводимые в бунты и беспорядки.
Оригинал взят у
