Наша повседневная жизнь тесно связана с предметами и продуктами, в производстве которых участвует нефть. Утром мы чистим зубы пластмассовой зубной щеткой, включаем пластмассовый чайник, чтобы погреть воды, смотрим новости по телевизору, тоже сделанного из пластика. Даже эту статью вы не смогли бы прочитать без пластмассы, из которой выполнены большинство деталей вашего компьютера, а также изоляция кабелей, соединяющих его с всемирной сетью. Не исключено, что и электричество в вашей розетке выработано на тепловой электростанции с помощью мазута (тяжелой фракции нефти). Ну и, конечно же, «черное золото» все еще является основным источником топлива для наземного, водного и воздушного транспорта. Невольно возникает вопрос: на сколько лет хватит мировых запасов нефти?
Согласно данным американского геологоразведочного агентства USGS мировые запасы нефти составляют от 2500 до 3900 млрд. баррелей. Для сравнения, за время эксплуатации нефтяных ресурсов человечество выкачало из земли около 950 млрд. баррелей нефти. Колоссальный разброс в цифрах USGS объясняется тем, что данные включают в себя неразведанные (прогнозируемые) запасы, с оценкой которых возникают гораздо больше трудностей. Данные поступают из различных источников (ОПЕК, Всемирный энергетический совет, CIA World Factbook, нефтяные компании и тд.), которые приводят свои собственные цифры.
С доказанными запасами, то есть с уже разведанными нефтяными компаниями месторождениями, ситуация яснее. В 2003 году назад BP, геологи из USGS и ряд известных специалистов в своих отчетах пришли к выводу, что доказанные запасы нефти в мире составляют от 1000 до 1100 миллиардов баррелей. За последние 10 лет были найдены новые месторождения, а также появились технологии, увеличивающие эффективность добычи нефти. Учитывая последние данные, BP в прошлом году назвала новую цифру – 1680 млрд. баррелей. Всемирный энергетический совет в докладе World Energy Resources 2013 согласился с этой цифрой.
При нынешних темпах добычи такого количества нефти должно хватить на 55-60 лет. То есть в краткосрочной перспективе человечеству не угрожает нехватка нефти. Однако неопределенность в этом плане может носить не геологический, а политический характер: более 65% мировых запасов нефти находятся на Ближнем Востоке, и свои нынешние темпы нефтедобычи регион может сохранять еще сотню лет.
Прогнозы
Скептики считают, что мир уже близок к кризису в области энергетики. Всемирный энергетический совет говорит о катастрофических изменениях уже при жизни нынешних поколений. Надо понимать, что такие изменения не наступят внезапно. Растущий дефицит традиционных энергоносителей начнет ощущаться значительно раньше, чем через 60 лет. Учитывая растущие объемы потребления, доступных запасов нефти осталось не так уж и много, считают аналитики из ВЭС.
Впрочем, разговорам о том, что нефть заканчивается, уже, наверное, лет 50. И за это время разведанные запасы нефти и газа не уменьшились, а наоборот, увеличились. Есть и те, кто убеждены, что традиционных запасов нефти и газа хватит до конца века. В таких прогнозах, как правило, используется нетрадиционная сланцевая нефть. Ее добыча уже ведется в нескольких странах, в том числе в США и России (Баженовская свита, потенциальные ресурсы которой больше, чем все мировые запасы). К сожалению, коэффициент нефтедобычи из сланцев составляет 10–15 %. Если довести этот коэффициент хотя бы до 30–40 %, то запасов хватит на многие годы.
Вообще, проблема исчерпания нефти упирается в вопрос ее происхождения. Большинство ученых придерживаются биогенной теории. Суть ее в следующем: нефть образовалась из остатков живых организмов в ходе длительного (в течение миллионов лет) и сложного процесса. Но существует и другой взгляд на рождение нефти. Еще Дмитрий Менделеев обратил внимание на то, что месторождения часто находятся рядом с разломами земной коры. Он предположил, что через эти трещины в кристаллическом фундаменте вода с поверхности Земли поступает на глубину, где взаимодействует с определенными веществами. Образующиеся в результате реакций углеводороды поднимаются по разломам вверх, где и формируют нефтегазовые месторождения.
Если истина на стороне биогенной теории, то запасы нефти невосполнимы и все ее месторождения иссякнут достаточно скоро. Но если верна абиогенная теория, то нефть - ресурс восполняемый. И вполне возможно, что на больших глубинах, к которым мы только подбираемся, есть нетронутые месторождения, которые ждут открытия. В этом случае «пик нефти» отступает на неопределенный срок.
Какими бы не были прогнозы, уже сейчас мы можем и должны развивать технологии и учиться использовать энергоресурсы эффективно.
Продукты переработки нефти используются в производстве более 6000 тысяч наименований товаров. Начиная от бензина и мазута, заканчивая аспирином и губной помадой - все сделано из нефти.
Из компонентов черного золота ежегодно производится 25 млн тонн белка, которым при производстве продуктов питания замещается вещество животного происхождения.
Цена на нефть - эффективный рычаг политического давления и именно от нее, а не от религии, политики или морали зависит вопрос войны и мира на планете. Главная проблема, что нефть не возобновляемый ресурс, хотя в перспективе через миллионы лет некоторые органические вещества и могут ею стать.
Общемировая картина
По последним данным мировой запас нефти составляет 1, 726 трлн баррелей, которых хватит при нынешнем уровне потребления на 53 года. Однако нельзя говорить, что нефть заканчивается. В подсчете используются «доказанные запасы», а именно количество углеродов, которые можно добыть при существующем технологическом уровне, при этом получая прибыль.
Срок в 53 года не окончательный и может меняться. Исправить ситуацию способно применение технологии гидравлического разрыва пласта, что позволяет добывать углероды из нерентабельных скважин, и там, где традиционные методы неприменимы.
Технологическое развитие также вселяет надежду на изобретение новых способ извлечения полезных ресурсов с минимальным влиянием на окружающую среду.
На планете Земля не осталось «белых пятен», однако геологи продолжают находить новые месторождения нефти, которые заметно меняют общую картину. В штате Техас найдены огромные запасы сланцевой нефти, объемом в 20 млрд баррелей. Для сравнения: на Аляске, «нефтяной копилке» США, за последние 40 лет было добыто 12 млрд баррелей, а в восточно-техасском месторождении с 30-х годов ХХ века извлечено 7 млрд баррелей нефти.
Негативно на факторе развития добычи черного золота сказывается техническое несовершенство методов работы, падение рентабельности, а также низкий уровень инвестиций. При этом, альтернативные источники энергии не способны поддержать существующий уровень энергообеспечения. Не стоит забывать, что за ближайшие несколько десятилетий население планеты дойдет до 10 млрд человек и нефти понадобится еще больше.
Сколько нефти осталось в России
Разведанный запас нефти в России равняется 14 млрд тонн, которых при нынешнем уровне потребления хватит на 28 лет. Компании-добытчики понимают, что будущее за добычей углеродов из трудноизвлекаемых запасов и континентального шельфа.
Если учитывать сланцевую нефть и углерод из битуминозного песка, то приблизительный запас российской нефти достигает 100 млрд тонн, а это 31,25% от мировых. С 2020 в России прогнозируется постепенное снижение объемов добычи ресурса, а исправит ситуацию тщательная геологическая разведка, которая из-за относительно низких цен на энергоносители невыгодна компания добытчикам.
Также важно помнить об Арктике, значительная часть которой принадлежит России. По оценкам экспертов, на российском арктическом шельфе расположены запасы нефти и газа стоимостью до $20 трлн, которые к 2050 году могут обеспечить 20-30% добычи нефти.
Арктическая нефть – стратегический запас планеты
Согласно исследованиям Геологической службы США, под арктическими льдами находится 90 млрд баррелей нефти, что составляет 13% от всех неразведанных запасов. Всего за полярным кругом скрывается до 400 млрд баррелей углеводородов. 88% процентов от общего объема ресурса принадлежит России, США и Дании.
Освоение нефтяных полей в сложных арктических условиях связанно с большими инвестициями, которые окупятся в долгосрочной перспективе. Срок от открытия нового месторождения до начала добычи может исчисляться десятилетиями. Так проект «Хеброн» на Ньюфаундленде запускался более 25-ти лет, а освоение норвежского нефтяного поля «Голиат» заняло 16 лет.
Тем не менее, аналитики считают, что к 2020 году объем углеводородов из Арктики составит 3% от общего, а к 2035 году он вырастет до 9%.
По запасам нефти и газа Россия опережает другие страны, однако отстает по объему геологических разведок и техническому оснащению. За счет нефти из арктического шельфа Россия планирует компенсировать истощение старых месторождений и падение добычи «черного золота», пик которого планируется на 2035 год.
Ускорить процесс добычи нефти поможет только инвестирование средств в масштабную геологическую разведку и производство нового оборудования, а также сотрудничество с иностранными нефтяными компаниями.
Современный энергетический рынок отличается нестабильностью и колебанием цен, связанных с геополитической борьбой лидирующих держав планеты. Несмотря на это, полноценной альтернативы нефти нет, и она еще долго будет главным ресурсом, определяющим судьбу планеты.
Общемировые доказанные запасы нефти (по состоянию на 2015 год) составляют 1657,4 млрд. баррелей. Самые большие запасы нефти – 18,0% всех мировых запасов – находятся на территории Венесуэлы. Доказанные запасы нефти в данной стране составляют 298,4 млрд. баррелей. Саудовская Аравия является второй по величине нефтяных запасов страной в мире. Объем ее доказанных запасов составляет около 268,3 млрд. баррелей нефти (16,2% общемировых). Доказанные запасы нефти в России составляют примерно 4,8% мирового – около 80,0 млрд. баррелей, в США – 36,52 млрд. баррелей (2,2% общемировых).
Запасы нефти в странах мира (по состоянию на 2015 год), баррелей
Производство и потребление нефти по странам
Мировым лидером по добыче нефти является Россия – 10,11 млн. барр./сутки, на втором месте Саудовская Аравия - 9,735 млн. барр./сутки. Мировым лидером по потреблению нефти являются США – 19,0 млн. барр./сутки, на втором месте Китай - 10,12 млн. барр./сутки.
Производство нефти по странам мира (по состоянию на 2015 год), барр./сутки
данные http://www.globalfirepower.com/
Потребление нефти по странам мира (по состоянию на 2015 год), барр./сутки
данные http://www.globalfirepower.com/
Эксперты Международного энергетического агентства (МЭА) ожидают, что мировой спрос на нефть вырастет на 1,4 млн барр./сутки в 2016 году до 96,1 млн барр./сутки. В 2017 году, согласно прогнозам, мировой спрос достигнет 97,4 млн барр./сутки.
Мировой экспорт и импорт нефти
Лидерами по импорту нефти в настоящее время являются США – 7,4 млн. барр./сутки и Китай – около 6,7 млн. барр./сутки. Лидерами по экспорту являются Саудовская Аравия – 7,2 млн. барр./сутки и Россия 4,9 млн. барр./сутки.
Объем экспорта по странам мира в 2015 году
| место | страна | объем экспорта, барр./день | изм.,% к 2014 году |
| 1 | Саудовская Аравия | 7163,3 | 1,1 |
| 2 | Россия | 4897,5 | 9,1 |
| 3 | Ирак | 3004,9 | 19,5 |
| 4 | ОАЭ | 2441,5 | -2,2 |
| 5 | Канада | 2296,7 | 0,9 |
| 6 | Нигерия | 2114,0 | -0,3 |
| 7 | Венесуэла | 1974,0 | 0,5 |
| 8 | Кувейт | 1963,8 | -1,6 |
| 9 | Ангола | 1710,9 | 6,4 |
| 10 | Мексика | 1247,1 | 2,2 |
| 11 | Норвегия | 1234,7 | 2,6 |
| 12 | Иран | 1081,1 | -2,5 |
| 13 | Оман | 788,0 | -2,0 |
| 14 | Колумбия | 736,1 | 2,0 |
| 15 | Алжир | 642,2 | 3,1 |
| 16 | Великобритания | 594,7 | 4,2 |
| 17 | США | 458,0 | 30,5 |
| 18 | Эквадор | 432,9 | 2,5 |
| 19 | Малайзия | 365,5 | 31,3 |
| 20 | Индонезия | 315,1 | 23,1 |
данные ОПЕК
Объем импорта по странам мира в 2015 году
| место | страна | объем импорта, барр./день | изм., % к 2014 году |
| 1 | США | 7351,0 | 0,1 |
| 2 | Китай | 6730,9 | 9,0 |
| 3 | Индия | 3935,5 | 3,8 |
| 4 | Япония | 3375,3 | -2,0 |
| 5 | Южная Корея | 2781,1 | 12,3 |
| 6 | Германия | 1846,5 | 2,2 |
| 7 | Испания | 1306,0 | 9,6 |
| 8 | Италия | 1261,6 | 16,2 |
| 9 | Фрация | 1145,8 | 6,4 |
| 10 | Нидерланды | 1056,5 | 10,4 |
| 11 | Таиланд | 874,0 | 8,5 |
| 12 | Великобритания | 856,2 | -8,9 |
| 13 | Сингапур | 804,8 | 2,6 |
| 14 | Бельгия | 647,9 | -0,3 |
| 15 | Канада | 578,3 | 2,6 |
| 16 | Турция | 505,9 | 43,3 |
| 17 | Греция | 445,7 | 6,0 |
| 18 | Швеция | 406,2 | 7,5 |
| 19 | Индонезия | 374,4 | -2,3 |
| 20 | Австралия | 317,6 | -28,0 |
данные ОПЕК
На сколько лет хватит запасов нефти?
Нефть относится к невозобновляемым ресурсам. Доказанные запасы нефти (на 2015 год) составляют примерно 224 млрд т (1657,4 млрд баррелей), предполагаемые - в 40-200 млрд т (300-1500 млрд баррелей).
Мировые разведанные запасы нефти оценивались к началу 1973 года в 77 млрд т (570 млрд баррелей). Таким образом, в прошлом разведанные запасы росли (также растёт и потребление нефти - за последние 40 лет оно выросло с 20,0 до 32,4 млрд баррелей в год). Однако, начиная с 1984 г., годовой объём мировой нефтедобычи превышает объём разведываемых запасов нефти.
Мировая добыча нефти в 2015 году составляла около 4,4 млрд т в год, или 32,7 млрд баррелей в год. Таким образом, при нынешних темпах потребления, доказанных запасов нефти хватит примерно на 50 лет, предполагаемых запасов - ещё на 10-50 лет.
Рынок нефти в США
По состоянию на 2015 год США импортировали примерно 39% общего объема потребления нефти и 61% добывали самостоятельно. Основными странами экспортерами нефти в США являются Саудовская Аравия, Венесуэла, Мексика, Нигерия, Ирак, Норвегия, Ангола и Великобритания. Примерно 30% импортируемой в США нефти и 15% от общего объема потребления нефти в США - нефть арабского происхождения.
По оценкам экспертов, стратегические запасы нефти в США в настоящее время составляют более 695 млн баррелей, а коммерческие запасы нефти - около 520 млн баррелей. Для сравнения в Японии стратегические запасы нефти составляют около 300 млн баррелей, а в Германии - около 200 млн баррелей.
Добыча нефти в США из нетрадиционных источников в 2008-2012 годах увеличилась приблизительно в пять раз, составив к концу 2012 года почти 2,0 млн баррелей в день. К началу 2016 года 7 крупнейших бассейнов сланцевой нефти давали уже около 5,0 млн баррелей ежедневно. Средняя доля сланцевой нефти, или как ее часто называют, легкой нефти из плотных пластов, в общей добыче нефти в 2016 году составила 36% (по сравнению с 16% в 2012 году).
Добыча традиционной сырой нефти в США (включая конденсат) составила в 2015 году на 8,6 млн барр./сутки, что на 1,0 млн барр./сутки меньше, чем в 2012 году. Общий объем добычи нефти в США, включая сланцевую, в 2015 году составил более 13,5 млн барр./сутки. Большая часть прироста в течение последних лет была обусловлена увеличением добычи нефти в Северной Дакоте, Техасе и Нью-Мексико, где применялись технологии гидроразрыва пласта (ГРП) и горизонтального бурения для производства нефти из сланцевых пластов.
В процентном выражении (прирост на 16,2% по сравнению с предыдущим годом) 2014 год стал лучшим за более чем шести десятилетий. Ежегодное увеличение добычи нефти регулярно превосходило 15% в первой половине 20-го века, но эти изменения были меньше в абсолютном выражении, потому что уровни производства были значительно ниже, чем они есть сейчас. Добыча нефти в США росла в каждом из предыдущих шести лет. Эта тенденция последовала за периодом с 1985 по 2008 год, в котором добыча нефти падала в каждый год (за исключением одного года). В 2015 году рост добычи нефти в США приостановился по причине резкого падения цен на нефть во второй половине 2014 года.
Согласно последним оценкам МЭА, добыча традиционной нефти в США в 2016 году составит 8,61 млн барр./сутки, в 2017 году - 8,2 млн барр./сутки. Спрос на нефть в США в 2016 году составит в среднем 19,6 млн барр./сутки. Прогноз средней цены на нефть на 2016 год повышен до $43,57 за баррель, на 2017 год - до $52,15 за баррель.
Существующих запасов углеводородов России хватит на 40-50 лет. Такое заявление сделал заместитель министра энергетики РФ Кирилл Молодцов на Петербургском международном газовом форуме (ПМГФ).
Слова Молодцова стали ответом на заявление главы Сбербанка , который в понедельник предупредил, что век нефти и газа на исходе, время этого «монопродукта» может закончиться уже к 2028-2030 годам.
Греф в эфире программы «Познер» заявил, и повторения суперсырьевого цикла, судя по всем трендам, не будет. «Исторически выход из моноресурсного состояния экономики очень болезнен», — отметил глава Сбербанка.
«Греф выразил наиболее консервативную позицию, — комментирует ведущий аналитик ИК «AMarkets» Артем Деев. — Дело в том, что на текущий момент объем разведанных месторождений нефти существенно сокращается от года к году, но в то же время надо учитывать, что появляются новые технологии, которые позволяют добывать трудноизвлекаемую нефть, а также находить новые запасы на старых месторождениях».
В качестве примера Деев привел ситуацию с Дулисьминским месторождением, которое еще в 2013 году многие эксперты называли абсолютно неперспективным, а сейчас его разведанные запасы возросли практически в четыре раза.
«Именно поэтому позиция Грефа излишне консервативна, все же оценки Минэнерго ближе к реальности», - полагает Деев.
По словам аналитика, ключевые риски, которые могут помешать добывать сырьевые ресурсы, — это ухудшение инфраструктуры, а также снижение капитальных затрат, поскольку возобновлять добычу на старых месторождениях будет гораздо сложнее, нежели продолжать в штатном режиме.
По поводу сокращения числа нефтегазовых месторождений глава «Газпрома» Алексей Миллер во вторник в рамках ПМГФ сообщил, что в текущем году наблюдается самый низкий уровень открытий в мире. «А значит, и прироста запасов», — указал Миллер.
Герман Греф, говоря о рисках нехватки ресурсов, заметил, что уже сейчас следует ориентироваться на новую динамику, проводя диверсификацию экономики.
Кстати, глава Центра стратегических разработок экс-министр финансов РФ во вторник сказал, что Россия сможет перейти к несырьевой экономике уже через 10-12 лет.
Точнее, речь идет о том, что несырьевой экспорт РФ превысит сырьевой. «Только тогда мы будем говорить об уходе от «нефтяной иглы», — заявил Кудрин в ходе форума «Атланты бизнеса».
Что касается запасов углеводородов, то, как рассказывал «Газете.Ru» в конце августа министр природных ресурсов , только уже открытых доказанных (по международной классификации) запасов нефти (около 15 млрд тонн) хватит примерно на 30 лет добычи, если отталкиваться от сегодняшних темпов. Но, учитывая технологически извлекаемые запасы, можно говорить о 30 млрд тонн, то есть примерно о 60 годах.
Причем ранее Донской указывал, что на протяжении последнего десятилетия Россия как минимум обеспечивала восстановление, а зачастую и прирост запасов.
При этом в РФ при оценке запасов нефти не учитываются битуминозные пески и сланцевая нефть. По словам ведущего эксперта Союза нефтегазопромышленников России Рустама Танкаева, если включить в расчеты их, то запасы будут составлять уже около 100 млрд тонн.
Оценки газовых запасов России весьма разнятся в зависимости от оценщика. Британская ВР считает, что всего в России около 32,9 трлн кубометров газа, и ставит РФ по уровню запасов на второе место после Ирана. Однако «Газпром» заявляет, что только его собственные запасы составляют 36 трлн кубометров, а ведь есть еще такие крупные производители, как «Роснефть» и НОВАТЭК.
Даже если исходить из более консервативной точки зрения ВР, то, отталкиваясь от добычи за 2015 год (635 млрд кубометров), газа хватит более чем на 50 лет.
Если же опираться на данные Минприроды, то российские запасы газа значительно больше. Как рассказали «Газете.Ru» в министерстве, Россия владеет самой крупной в мире сырьевой базой природного горючего газа.
«Его запасы по категориям А+В+С1 (промышленные запасы, готовые к разработке. — «Газета.Ru») оцениваются в 73,2 трлн кубометров, — говорят в Минприроды. — Причем весьма велик и потенциал роста — только наиболее достоверные перспективные ресурсы оцениваются еще в 31,2 трлн кубометров».
Таким образом, потенциально газа в России хватит уже более чем на 160 лет.
Россия сильно зависит от сырья. Ресурсов у нас много. И пока цены на те же нефть и газ высоки, экономика чувствует себя хорошо. Другой сценарий — когда стоимость полезных ископаемых падает… И тем не менее: наличие сырьевых запасов — это плюс или минус для развития экономики? Можно ли слезть с нефтяной иглы? И как, разрабатывая минеральные ресурсы, сохранить окружающую среду? Об этом и многом другом — в беседе Комсомольской правды с министром природных ресурсов Сергеем Донским.
«ТРАДИЦИОННЫХ МЕСТОРОЖДЕНИЙ ХВАТИТ НА 30 — 40 ЛЕТ»
— Россия в этом плане уникальная страна. Как показывает исторический опыт, экспорт различных видов сырья – минералов, топлива, леса, пушнины, всегда играл важную роль в экономике нашей страны. Природные ресурсы во многом обеспечили индустриализацию страны в 20 веке. По запасам полезных ископаемых, леса, пресной воды, территории, атмосферы (а это тоже ресурс, который в ряде случаев используется) – здесь мы в абсолютных лидерах. Например, по газу мы на протяжении последних 30 лет на первом месте и по запасам, и по производству. И, несмотря на различные технологические революции, произошедшие в топливно-энергетическом комплексе – например, сланцевая, — в плане минерального сырья мы будем и дальше лидировать.
— А можно говорить, что мы — страна самодостаточная? Что нам никакого импортного сырья в принципе не надо…
— Не совсем так. Самодостаточность — относительная вещь. Даже по нефти поставки, например, из соседних стран тоже бывают экономически оправданными. Вроде ситуация абсурдная, мы должны использовать только свое, но экономика есть экономика. Если в отдельных случаях импортное сырье с точки зрения цены более выгодно, бизнес именно его приобретает для переработки. Например, в ряде случаев выгоднее поставлять сырье из-за рубежа — тот же марганец или бокситы из Африки.
— Раз в 5 — 10 лет появляются апокалиптические статьи о том, что газа нам осталось всего на 20 лет, нефти — на 30. Мол, все подсчитано и скоро все наше богатство кончится. Какова все-таки правда?
— Есть разные оценки. Если мы говорим о традиционных месторождениях нефти, то при нынешних темпах добычи их нам хватит на 30 — 40 лет. Но запасы нетрадиционной нефти – баженовской свиты в Западной Сибири, доманик Волго-Урала и им подобные – в разы расширяют наш горизонт обеспеченности. Но все будет зависеть от технологий, которые постоянно развиваются.
— Еще несколько лет назад о сланцевой нефти многие говорили с усмешкой. А теперь это перевернуло всю структуру сырьевого рынка…
— В сегодняшней ситуации важно не только наличие природных ресурсов, но и то, как эти ресурсы разрабатываются. Раньше из недр извлекалось 30% традиционных видов полезных ископаемых. А сейчас благодаря новым технологиям эта доля может прирасти и теми запасами, извлечение которых возможно и рентабельно в текущих экономических условиях. Помимо этого появляются новые направления разработки нетрадиционных видов полезных ископаемых, новых типов месторождений – удешевление применения новых технологий приводит к росту добычи. Сланцевый бум в США сыграл важную роль в создании избыточного объема предложения, что привело к обвалу цен на нефть. Но здесь случился «эффект качелей» — снижение цен на нефть сделало разработку ряда месторождений сланцевой нефти экономически невыгодной, что привело к снижению темпов роста ее добычи. Это связано с тем, что разработка сланцевых месторождений оправдана только в случае высоких цен на нефть, так как по сравнению с традиционными месторождениями они требуют больших затрат. Добывающие компании пробурили на территории США свыше 4,5 тыс. скважин, готовых к эксплуатации. Это своего рода подземные хранилища. Но компании не спешат приступать к добыче, ожидая более высоких цен.
«РАБОТА В АРКТИКЕ – ЭТО ЗАДЕЛ НА БУДУЩЕЕ»
— А что у нас с разработкой таких нетрадиционных месторождений? Они у нас есть?
— Конечно. Вот вам пример — сейчас разработка ведется в месторождениях, которые находятся на глубине 3 — 4 километров. Многие специалисты говорят, что бурение на более глубокие горизонты даже на освоенных территориях Западной Сибири, Поволжья или в Прикаспии может дать серьезный запас жидких углеводородов. Плюс есть арктический шельф и месторождения на арктическом побережье, где к разработке пока не приступали по разным причинам: климатическим, технологическим, экологическим. И наконец, во многих странах сейчас все больше обращают внимание на нетрадиционные типы месторождений тех же углеводородов. Помимо сланцевых проектов, есть газогидраты. Ряд стран их сейчас активно изучает и апробирует.
— У нас сейчас разведка идет либо на больших глубинах, либо в Арктике. Это все очень дорогостоящие вещи. Есть смысл их сейчас развивать? Мы можем с уверенностью сказать, что мы обжитые территории уже на 100% изучили? Зачем лезть во льды Арктики, если есть вероятность найти что-то поближе?
— Как я уже говорил, у нас есть огромные запасы баженовской нефти в Западной Сибири (аналог сланцевой нефти. – Ред.). Специалисты оценивают потенциал разработки только здесь в несколько раз больше, чем по всем традиционным месторождениям в нашей стране. Но мы только начинаем отработку технологий. Плюс у нас есть месторождения с другими типами трудноизвлекаемого сырья, которые многие компании уже сейчас рассматривают как потенциал для собственного развития и рассчитывают начать там добычу в 2025 — 30 годах. И это вполне реальный сценарий. Многие месторождения, которые мы сейчас разрабатываем, в 70-х годах тоже считались трудноизвлекаемыми для того типа уровня технологий и науки. При этом важно, чтобы обеспечение добычи стимулировало развитие науки, технологий, производство в смежных отраслях. Например, чтобы пробурить Кольскую сверхглубокую скважину (больше 12 км), пришлось построить там целый завод. Для одной скважины. А если их будет больше, то потребуется задействовать огромное количество институтов и производств. Конечно, желательно, чтобы все это было отечественное. Чтобы мы за счет природных ресурсов могли развить собственную экономику. А выполняемые сегодня геологоразведочные работы на арктическом шельфе – это задел на будущее. Но если мы сейчас не будет его изучать, проводить геологоразведочные работы, не разработаем соответствующие технологии, то упустим время. И когда появится необходимость в разработке этих запасов (лет через 20 – 30), мы будем не готовы их осваивать. Мировые компании, занимающиеся освоениями арктического шельфа США и Норвегии, придерживаются именно этой точки зрения.
— Если вернуться к сланцам. Насколько велика опасность, что идет новый технологический переворот и мы в этом случае окажемся не у дел?
— Конечно, если сейчас неожиданно все запасы нефти и газа со сланцевых месторождений выпадут дождем на рынок, то цены еще больше упадут. Для России это будет не самый лучший сценарий. Но, как я уже говорил, здесь сработает «эффект качелей» и разработка сланцев станет нерентабельной по сравнению с традиционными запасами России, Саудовской Аравии и других стран. Однако в любом случае мы должны принять этот сланцевый вызов. Одно из возможных решений – развитие компаний, ориентированных на разработку и применение новых технологий. Ни для кого не секрет, что именно небольшие инновационные коллективы начинают прорывы в направлениях, которые раньше не рассматривались крупными компаниями, как интересные. Сланцы это подтвердили. В той ситуации «выстрелили» именно небольшие компании, которые смогли снизить себестоимость бурения, проведение гидроразрыва пласта, ввести иные новые технологии. Вместе с государственным регулированием это дало тот эффект, который мы сейчас наблюдаем. В наших компаниях тоже немало специалистов, готовых предложить что-то новое и интересное. И они еще о себе заявят. Но это требует создания соответствующих условий, определенной кооперации государства, недропользователя и инвестора.
СВЕРХДЕРЖАВА ИЛИ СЫРЬЕВОЙ ПРИДАТОК?
— Есть два противоположных тезиса о нашей стране. Первый: мы – энергетическая сверхдержава. Второй: мы – сырьевой придаток. Кто-то еще говорит о ресурсном проклятии. Мол, нам достались огромные природные запасы. И от этого все наши беды. Вот в Японии ничего нет – и посмотрите, как они смогли развить свою экономику. Вам какая точка зрения более близка?
— Государство, которое имеет серьезный потенциал по природным богатствам, имеет серьезные возможности для развития. Другой вопрос — как ими правильно распорядиться. Есть страны, которые сумели на этом сделать серьезный рывок. Те же США в свое время были лидерами по добыче углеводородов в начале 30-х. Многие крупные компании, которые там возникли, потом двинулись за границу. И на основе созданных технологий разрабатывали месторождения за пределами США. Или взять пример Норвегии. В 60-е годы основными статьями экспорта в этой стране были рыба, оленина и другие «дары природы». Технологический и, в конечном счете, экономический рывок был сделан именно на углеводородах. В итоге получилось развитие местного машиностроения, судостроения, науки, связанной с добычей, разведкой и транспортировкой нефти и газа. Норвегия сейчас – один из лидеров в Европе. Другой пример – Канада, которая обладает огромной территорией, где есть запасы не только углеводородов, но и твердых полезных ископаемых. Страна их использует. При этом развиваются не только отрасли, связанные с добычей сырья, но и смежные. И это вполне эффективный ресурс для роста экономики страны.
— Но есть и другие страны. Например, в Африке. Или в Латинской Америке…
— Да, есть обратные примеры. Эти страны не смогли использовать свой потенциал. В итоге: войны, коррупция и криминал. Экономика в этих странах не имеет устойчивости, потому что не развиты смежные отрасли. Что касается нашей страны, то доходы от добычи полезных ископаемых давали нам возможность развиваться как в советское, так и в постсоветское время. Поэтому нет смысла останавливать развитие этих отраслей. Наоборот, надо использовать тот эффект, который они дают, в смежных отраслях. Это будет наиболее продуктивно.
«И ПРИРОДУ ЗАЩИЩАТЬ, И ЭКОНОМИКУ НЕ ТОРМОЗИТЬ»
— У вас немного парадоксальная должность. Вы одновременно отвечаете и за добычу ресурсов, и за природную среду, хотя здесь конфликт заложен изначально…
— Естественно. Потому что нельзя создать условие, которое бы негативно влияло на окружающую среду, грубо говоря, ее уничтожало. В любом случае мы хорошо понимаем, что добыча — это все-таки опасное производство, оно сопровождается бурением, гидроразрывами, выбросами…
— Но ведь в некоторых странах вообще не заморачиваются на тему экологии. И получают конкурентное преимущество.
— В свое время и в Китае тоже не обращали внимание на окружающую среду. Но сейчас бюджет, который вкладывает Поднебесная в проекты по защите окружающей среде, — это десятки миллиардов долларов. И даже такого объема средств недостаточно. В нашей стране до 80-х годов общество тоже не особо интересовалось экологией. На тот момент это был стратегический ресурс. Все исследования были либо засекречены, либо их просто не было. Строились заводы, а рядом люди умирали от онкологии. И никто не знал, почему дети болеют постоянно, почему у каждого второго в городе аллергия. Если игнорировать экологические проблемы и не учитывать этих рисков, то ухудшится не только окружающая среда, но будет оказываться огромное негативное влияние на здоровье каждого конкретного человека и на генофонд нации в целом. Именно понимая эту ответственность, мы сейчас серьезно занимаемся экологией.
— То есть мы реально ужесточаем какие-то экологические нормы?
— В прошлом году были приняты очень серьезные изменения в законы. Они должны мотивировать компании к модернизации, чтобы в производства внедрялись наилучшие технологии по защите окружающей среды.
— Как относитесь к различным акциям «зеленых»? Когда они залезают на буровые установки, требуя их остановки, например на том же арктическом шельфе…
— Когда люди создают опасную ситуацию на производстве, это, конечно, приветствоваться не может. Если коллеги защищают какие-то природные объекты, то это должна быть не оголтелая кампания, которая рассчитана скорее на публику, чем на защиту этого объекта. Должен быть конструктивный диалог и поиск компромисса: да, мы защищаем природу, но при этом не должны тормозить экономическое развитие страны. У нас в Общественном совете при Минприроды состоят и Гринпис и WWF (фонд дикой природы), и другие общественные экологические объединения. Советуемся с коллегами, прислушиваемся к их мнению, вносим совместные изменения в законы. Что касается буровых платформ, – а все они являются объектами повышенной опасности! – то за каждой из них Министерство и Росприроднадзор следят очень внимательно. Их строительство и запуск в эксплуатацию каждый раз проходит обязательное многоуровневое согласование. Применяемые современные технологии строительства и различные природоохранные мероприятия, которые проводят сами компании, сводят к минимуму неблагоприятное воздействие на окружающую среду.
«У ГЛОБАЛЬНОГО ПОТЕПЛЕНИЯ ЕСТЬ ПЛЮСЫ»
— Как министр природных ресурсов России скажите нам, потепление все-таки существует глобальное?
— Существует. От фактов отвернуться достаточно сложно. 2014 год, например, был одним из самых теплых за последние 100 с лишним лет. Средняя скорость роста среднегодовой температуры воздуха на территории России в 1976 — 2014 годах составила 0,42 градуса за 10 лет. Это в 2.5 раза больше скорости роста глобальной температуры за тот же период. С другой стороны, в разных регионах тенденции к потеплению проявляются по-разному. Где-то увеличивается количество пожаров и наводнений, в других местах население страдает от засухи. То есть происходит изменение внешней природной среды.
— Это абсолютно негативный процесс или есть плюсы?
— Мы ищем плюсы. Точнее, когда у нас возникает новая окружающая реальность, это заставляет человека искать новые решения. Например, одно время в Арктике было резкое сокращение ледового поля. С одной стороны, это минус. Сокращаются места обитания для белого медведя. Там, где была вечная мерзлота, начинается таяние и эрозия почв. Но с другой стороны, это дает возможность для более масштабных работ по изучению Арктики с точки зрения углеводородов.
— Кроме того, Например, как говорят, из-за таяния льдов северный морской путь становится более судоходным…
— Плюсы есть, их надо использовать, прогнозируя новые подходы. Это ориентир, куда будет двигаться экономика с учетом климатических изменений. А к негативным последствиям надо готовиться заранее. Например, наводнение на Дальнем Востоке показало, что необходимо выстраивать инфраструктуру, чтобы ни в коем случае не допустить последствий такого масштаба как бедствие в 2013 году.
— А когда воды мало (как на Волге сейчас), это тоже последствие глобального потепления? И как это решать?
—Не только на Волге, но и на Дону, на Оби, на Байкале. Разумеется, маловодье связано с климатом, Но прямой зависимости с глобальным потеплением здесь, я думаю, нет. Летом и зимой было мало осадков. Как известно, маловодье происходит циклично и эти природные циклы могут длиться десятилетиями. Мы надеемся, что маловодье завершится в ближайшие несколько лет. Естественно, оно имеет негативные последствия. Меньше воды предоставляется фермерам, судоходство ограничено. С другой стороны, у нас есть ряд рек, уровень которых регулируется с помощью ГЭС и водохранилищ.
ОДИН РОССИЯНИН ПРОИЗВОДИТ 400 КГ МУСОРА В ГОД
— Еще одна важная экологическая проблема – мусор. Население растет, мусора все больше и больше. Сколько килограммов мусора у нас приходится на одного человека?
— В среднем по России это около 400 килограммов в год на одного жителя. Цифра примерная, потому что точно посчитать пока довольно сложно – статистики нет.
— Если будет так продолжаться, куда мы вывозить все эти отходы будем? Вокруг крупных городов уже некуда складировать…
— В основном сейчас мусор из Москвы вывозится в Подмосковье. Но там многие полигоны уже переполнены. И неприятный запах – это полдела. Ведь нечистоты со свалок проникают в подземные воды, а оттуда – в реки и озера. Поэтому системную проблему по сбору и переработке мусора надо обязательно решать.
— Один из способов решения проблемы — раздельный сбор мусора. В Европе уже почти везде это внедрили. Мы к этому когда-нибудь подойдем?
— В прошлом году были приняты революционные поправки к закону «Об отходах». Теперь местные администрации смогут внедрять у себя раздельный сбор мусора. Но сначала надо создать условия, чтобы, разделяя эти отходы, мы их могли потом утилизировать именно в раздельном виде. Сейчас у нас много примеров, когда разные емкости с разными видами отходов потом собираются в одну кучу и вывозятся на тот же полигон. Сейчас основа для работы создана. Теперь нужно, чтобы создавались производства по переработке и утилизации.
— Что она в себя включает?
— Этот принцип уже в десятках, а то и сотнях стран апробирован. Речь идет об ответственности производителя за произведенные отходы. Характерный пример – пивоваренная компания «Балтика». Она уже построили по всей стране несколько заводов по утилизации стекла. То есть, производя этот тип отходов, они ставят себе задачу, чтобы его затем собирать и дальше запускать в оборот. То же самое — с шинниками, бумажниками, стекольщиками, производителями пластика, алюминия. Уровень утилизации год от года должен увеличиваться. Но без излишнего воздействия на экономику, чтобы компаниям было выгодно создавать мощности по переработке. Я думаю, что забота об окружающей среде – общая задача для бизнеса и общества. Должны быть созданы не только карательные, но и стимулирующие механизмы заботливого отношения к природе, частью которой мы являемся.
