Специфика электроэнергии как товара. Электроэнергия как товар

Почему нам дорого обходится электроэнергия? Кто и зачем провёл бездарную реформу и к чему она привела? Можно ли восстановить единую энергетическую систему страны, обеспечив государственное управление электроэнергетикой? Об этом в статье Ефима Андурского.

публикует статью правозащитника и журналиста Ефима Андурского .

В России электроэнергию производят в основном атомные, тепловые и гидростанции. Именно последние вырабатывают самую дешёвую электроэнергию. Так, например, Красноярская ГЭС населению электроэнергию поставляет по тарифу от 1,52 до 2,66 рублей. И это притом, что её производство обходится в 33 раза дешевле.

Красноярскую ГЭС мощностью 6000 МВт спроектировал институт Ленгидропроект . Её строительство, начавшись в году, закончилось лишь в 1972 году . Плотина Красноярской ГЭС образовала водохранилище, затопившее 120 тыс. га сельхозугодий. В тело плотины было уложено 5,7 млн м³ бетона, а в ходе её строительства перенесено 13750 строений. При всём при этом доходы из предприятия, созданного усилиями всей страны, извлекает отдельно взятое ОАО «Красноярскэнерго». А специфика коммерческой структуры часто в том и заключается, что до потребителей ей нет дела.

Бездарная реформа электроэнергетики для ЕЭС СССР обернулась катастрофой лишь потому, что идеолог этой реформы Анатолий Чубайс , будучи рыночником до мозга костей, поставил перед отраслью стратегически порочную задачу повышения её эффективности. Анатолий Борисович, разумеется, не вредитель. Он, скорее всего, не отдавал себе отчёта в том, что назначение электроэнергетики отнюдь не сводится к тому, чтобы получить прибыль на каждый вложенный рубль. Задача этой отрасли, с точки зрения интересов общества в целом, заключается в устойчивом обеспечении недорогой электроэнергией общественного производства и населения.

На просьбу министра энергетики Сергея Шматко , попросившего две недели на подробный анализ ситуации, сложившейся в подведомственной отрасли, премьер-министр России Владимир Путин отреагировал в свойственной ему манере: «Вы ещё три года будете разбираться». И потребовал, чтобы согласованный проект был представлен уже к следующему утру.

Надо полагать, что в отведённый срок министр уложился едва ли. И мог ли он уложиться, если исправление стратегических ошибок, допущенных в ходе горбачёвской перестройки, требует самого радикального переосмысления всей российской стратегии. Впрочем, такую задачу перед специалистами в области стратегических исследований и разработок правительство страны пока не поставило. В противном случае им пришлось бы разобраться с намерениями отцов перестройки, в которой, на мой взгляд, не было ни малейшей нужды. Сказанное вовсе не означает, что у предперестроечного СССР не было проблем. Они, разумеется, были. И самая большая проблема заключалась в том, что страна, построив социалистический базис, так и поняла, что теперь ей следует заняться строительством капиталистической надстройки.

Тут-то и подоспел Егор Гайдар со своей идеей перестройки СССР «с социализма на капитализм», требующей развала социалистического базиса, с чем перестройщики успешно справились. Чем для СССР закончилось заманчивое предложение Гайдара — пояснять, наверное, не требуется. И так все знают, что некогда одна из мощнейших держав развалилась, а её правопреемник — Россия превратилась в сырьевой придаток...

Гайдар, по-видимому, не понимал, что доминирующей проблемой предперестроечного СССР оказалось катастрофическое падение производительности общественного производства. Это, по мнению апологетов рыночных отношений, означало, что СССР должен был отказаться от «неэффективного» социализма в пользу капитализма, поскольку тот сулил товарное изобилие.

Из сказанного следовало, что все системообразующие технико-технологические комплексы, включая ЕЭС СССР, следовало передать эффективным частным менеджерам. И тем самым — освободить государство от его природной функции жизнеобеспечения населения.

Политическому руководству СССР, казалось бы, нужно было вспомнить ленинский НЭП. Но оно, к сожалению, о нём не вспомнило...

Возвращаясь к электроэнергетике, следует заметить, что лучше всех устроились энергосбытовые компании, прибыльность которых оказалась на порядок выше, чем у электростанций. Но в этом нет ничего удивительного, если учесть, что сколько-нибудь значительных затрат торговля электроэнергией не требует, в отличие от его производства. Имеет значение и то, что будучи коммерческими структурами, энергосбытовые компании, тем не менее, не испытывают сколько-нибудь серьёзной конкуренции, поскольку являются монополистами. И что интересно, никакая часть доходов торговцев от электроэнергетики ни на поддержку генерирующих мощностей, ни на укрепление сетевых предприятий не идёт. Ограничивать аппетиты торговцев, наверное, необходимо, но для государства, в сущности утратившего бразды правления отраслью, это не может быть самоцелью.

Что же касается общества в целом, то для него наиболее актуальной задачей представляется понуждение государства к исполнению его миссии по жизнеобеспечению граждан. Это касается множества самых разных отраслей. Например, медицины, функцией которой при советской власти была бесплатная медицинская помощь, а при капиталистической — медицинские услуги. Примерно так же обстоит дело и с защитой прав потребителей электроэнергии. Ну, а главная проблема российского общества — это государство. Неуклонно сворачивая социальные программы, оно более или менее успешно справляется преимущественно со сбором налогов и других обязательных платежей.

О контроле общества над государством мы ещё поговорим, а пока продолжим анализ ситуации, сложившейся в отечественной электроэнергетике. Возникает закономерный вопрос: есть ли у нас, по крайней мере, в принципе возможность восстановить единую энергетическую систему страны, тем самым обеспечив государственное управление электроэнергетикой? Да, наверное, такая возможность существует. Однако вне национализации предприятий электроэнергетики эту возможность реализовать не удастся. Но, с другой стороны, если не воссоздать Единую энергетическую систему, то как соединить в единый технико-технологический комплекс генерирующие, электросетевые и электросбытовые предприятия, усилиями Анатолия Чубайса разделённые на структуры, независимые ни друг от друга, ни от государства?

В условиях необъятной российской территории с её непростыми климатическими условиями электроэнергия, конечно же, не может оставаться товаром. А это значит, что нам придётся отказаться от идеи создания в нашей стране рынка электроэнергии. И что у нас нет иного выбора, кроме национализации предприятий электроэнергетики. Только это позволит вернуть электроэнергии статус социально значимой услуги, которую всем, кто в ней нуждается, государство должно оказывать по цене, не зависящей от себестоимости ее производства.

Представлен российский проект по установке интеллектуальных счетчиков, стартовавших в г. Перми на базе филиала ОАО «МРСК Урала» - «Пермьэнерго» в 2011 г. Отмечается, что в России активно реализуются и другие проекты построения систем учета на розничном рынке. При этом требования к приборам учета и к системам в этих проектах далеко не всегда пересекаются, что говорит об отсутствии единой концепции в области Smart metering. Показано, что способствовать активизации внедрения инноваций в области энергетики может развитие рассмотрения электроэнергии в качестве товара.

В отечественном определении Smart Grid наблюдается одна интересная особенность. Собственно сам термин Smart Grid относят к распределительному сетевому комплексу (зона деятельности в большей степени ОАО «Холдинг МРСК» и ТСО) и базисом этого понятия является Smart metering (по сути это есть отправная точки для ОАО «Холдинг МРСК» в строительстве «умных сетей»). Та же «умная сеть» на более высоких классах напряжения – 220 кВ и выше – в определениях ОАО «ФСК» является активно-адаптивной сетью, где ведущую роль отводят интеллектуальным силовым элементам сети. Рассмотрим Smart Grid как концепцию интеллектуальной, эффективной, надежной, клиенториентрованной энергетики, включающую генерацию, транспорт, распределение и потребление.

В настоящее время в мире активно разрабатываются, проходят опробование и внедряются отдельные технологии «умных сетей». Европа, США, Китай и другие страны вкладывают миллиарды долларов и евро в развитие интеллектуальной энергетики, обозначая в качестве ориентира сокращение выбросов углекислого газа, повышение надежности энергоснабжения, появление новых высокотехнологичных производств и рабочих мест.

В России также разрабатываются инициативы в области Smart Grid. И как следует из разности подходов в определении данного понятия, основными драйверами Smart Grid являются ОАО «ФСК ЕЭС» и ОАО «Холдинг МРСК».

Одни из российских проектов, заслуживающих внимания, является проект по установке интеллектуальных счетчиков, стартовавших в г. Перми на базе филиала ОАО «МРСК Урала» – «Пермьэнерго» в 2011 г. Целью данного проекта является отработка механизмов внедрения и функционирования технологии Smart metering с последующей трансляцией опыта по всей стране. Конечные цели внедрения технологии Smart metering представлены в таблице.

Достижение этих целей планируется за счет следующих характеристик системы учета энергоресурсов, построенной на базе технологии Smart metering:

• интервальный учет мощности (30…60 мин с возможностью установки произвольного периода интеграции мощности);
• отслеживание превышения лимитов нагрузки потребителей;
• измерение параметров качества электроэнергии (значение напряжения, частота, длительность провала напряжения, глубина провала напряжения, длительность перенапряжения);
• активное использование связи с приборами учета по силовой линии (ПЛК);
• минимальный период опроса приборов учета (общедомовых, предприятий) – 15 мин;
• удаленное (централизованное) управление приборами учета, в частности, ограничение/отключение;
• предоставление данных пользователю через Web-интерфейс (включая просмотр данных через мобильные устройства).

Пример целевой архитектуры системы учета энергоресурсов на основе технологии Smart metering представлен на рисунке.

В качестве основных технологических подсистем представленной архитектуры выделим следующие:

• AMI – (Advanced Metering Infrastructure) модуль обеспечения интеграции данных учета из разнородных приборов учета;
• MDM – (Metering Data Management) модуль обработки данных учета;
• OMS – (Outage Management System) подсистема управления сбоями в электроснабжении;
• DMS – (Distribution Management System) подсистема управления распределительной сетью;
• SCADA – (Supervisory Control and Data Acquisition System) система консолидации и отображения данных учета и мониторинга.

Подобная архитектура часто фигурирует в иностранных информационных источниках как основа построения масштабных и в то же время гибких систем Smart metering. В частности, гибкость достигается за счет использования унифицированной технологической интеграционной шины, работающей по принципу publisher/subscriber (в качестве аналогии можно привести подписку на новостные rss-каналы). Не уходя в подробности, можно сказать, что построенные по таким принципам системы вполне отвечают принципам открытости, функциональной полноты и клиенториентированности.

Несмотря на понятные цели и доступные ориентиры, пермский проект Smart metering не отрабатывает ряд принципиальных особенностей:

• возможность двухсторонней циркуляции электроэнергии – когда потребитель время от времени становится поставщиком электроэнергии;
• функционирование таких «островков» сети, как Microgrids с возможностью включения/отключения от основной сети в определенные промежутки времени;
• учет не только электроэнергии, но и остальных энергоресурсов (хотя данные цели заявлены);
• механизм взаимодействия с пассивными по отношению к Интернет потребителями (пенсионеры и т. д.);
• включение в систему произвольных цифровых счетчиков, устанавливаемых потребителями (в проекте используется лишь пять типов счетчиков – излишне говорить, что на отечественном рынке представлено значительно больше типов приборов учета).

Надо отметить, что наряду с проектом «умного учета» в г. Перми в России активно реализуются и другие проекты построения систем учета на розничном рынке. При этом требования к приборам учета и к системам в целом далеко не всегда пересекаются с аналогичными по пермскому проекту. Стоимости же внедрения подобных проектов – десятки, сотни тысяч, а иногда и миллиарды рублей.

Подобная несинхронность и отсутствие единой концепции построения такой значимой части «умных сетей», как Smart metering ставит под сомнение достижение целей экономии и повышения эффективности производства, транспорта, распределения и потребления электроэнергии, обозначенных в таблице. Несогласованность в действиях и туманность целей порождает волну скепсиса к технологии Smart metering и концепции Smart Grid в целом.

Износ текущего оборудования электрических сетей составляет порядка 60 %. Для решения многих проблем, связанных со сбоями в электроснабжении, вполне достаточно обновить текущую техническую базу электроэнергетики (генераторы, трансформаторы, электродвигатели и т. д.) и внедрить ряд новых методов, например, таких как система плавки гололеда. При этом нет острой необходимости воплощать в жизнь многомиллиардные проекты на основе инновационных (не редко «сырых») технологий с сомнительными преимуществами по сравнению с «классическими».

Возможно ли преодолеть подобные негативные посылы в направлении Smart Grid? Что может способствовать активизации внедрения инноваций в области энергетики?

Объектом воздействия в концепции Smart Grid является электроэнергия. От придания статуса данному объекту, то есть электроэнергии зависит дальнейшее развитие концепции интеллектуальной энергетики вообще. Среди прочих возможных определений электроэнергии можно представить такие:

• электроэнергия – это товар (продукт);
• электроэнергия – это одно из составляющих конечного продукта/услуги (свет, тепло, связь и т. п.).

Выбор той или иной концепции определяет ценностную составляющую электроэнергии как предмета товарно-рыночных отношений, а также возможные варианты развития данных отношений и технологий, поддерживающих эти отношения.

Если рассматривать электроэнергию как товар, которым можно торговать (что сейчас активно и происходит, правда с некоторыми оговорками и ограничениями), то вполне закономерно развитие и технологий торговли (биржевая торговля, фьючерсы, опционы, страховой рынок и т. п.), и технологий обеспечения производства и потребления данного товара (в нашем случае Smart Grid) во всем их разнообразии. В этом случае ситуация, когда группа людей объединится в некий кооператив, купит, например, ветрогенератор, будет обеспечивать себя электроэнергией и продавать излишки через сбыт или биржу вовне – выглядит вполне реально и привлекательно. Конечно, без подготовки технологической (стоимость ветрогенератора, технология взаимодействия Microgrid с центральной сетью и т. д.) и организационной (правила розничного рынка, развитость сбытовой деятельности, государственная поддержка и т. д.) инфраструктуры реализовать даже такой относительно простой пример едва ли удастся.

С другой стороны, электроэнергия не является конечной целью для потребителя. Потребителю интересны освещение, тепло, работы электоаппаратуры и т. д. Покупая, например, телефон, потребитель ценит конечный товар, то есть телефон. Безусловно, важно качество материалов, из которых сделан товар. Поэтому потребитель осознает, что материал, из которого сделан экран телефона, участвует в ценообразовании, и качество этого материала – немаловажный аспект. Но конечную роль играет сам товар в целом, со всем комплексом потребительских свойств. Подобные механизмы могут вполне транслироваться и на электроэнергию, когда конечному потребителю продается не количество кВт·ч, а свет, тепло, возможность слушать музыку, пользоваться кондиционером и пр. Элементы этих механизмов прослеживаются уже сейчас: ограничение нагрузки не лишает потребителя возможности использовать электроэнергию вообще, но ограничивает его возможности в части этого использования (свет гореть будет, а вот обогреватель или чайник уже не заработают).

И в том, и в другом случае надежность и эффективность работы энергосистем и ключевая роль оперативно-диспетчерского управления не оспариваются. Тем не менее, первый вариант определения электроэнергии дает несколько больше стимулов для развития Smart Grid.

И, к сожалению, рост цен на электроэнергию неизбежен при любом сценарии. По мнению отдельных авторитетных представителей профессионального сообщества, цена на электроэнергию должна повыситься в 5…6 раз. Решение вопроса с износом основного оборудования и тем более развитие интеллектуальной составляющей энергосистем требует внушительных вложений. В любом случае часть этих затрат будет транслирована на потребителя, что влечет за собой рост ценности товара – электроэнергии.

При принятии концепции «электроэнергия – товар» к ключевым аспектам развития концепции Smart Grid можно отнести:

1. учет электроэнергии. Как и в любых товарно-денежных отношениях учет товара от стадии производства до стадии потребления (использования и утилизации). При этом будет учитываться количество, качество, характер происхождения (кто производитель, насколько экологично производство и т. п.);
2. хранение электроэнергии. Большинство товаров от стадии производства до стадии потребления проходят этапы хранения. Электроэнергия в этом плане исключение: генерация и потребления в общем случае должны быть синхронными процессами. С развитием ВИЭ, Microgrids, EV (элеткромобили) и т. п. мы непременно придем к хранению электроэнергии в промышленных масштабах. Тренд очевиден уже сейчас. Безусловно, это станет стимулом к развитию новых технологий накопителей электричества большой емкости;
3. надежная, гибкая высокоскоростная связь между потребителем и поставщиком;
4. широкий спектр сырья для производства электроэнергии, а также методов производства. Для устойчивого развития рыночных отношений и возможности формирования более гибких предложений как по цене, так и по характеру поставщикам электроэнергии должны быть доступны широкие возможности по использованию источников генерации. Сосредоточение только на углеродном сырье или атомной энергетике накладывает существенные ограничения;
5. надежная поставка электроэнергии. К этому вопросу относится весь спектр технологических решений (силовое оборудование, средства автоматизации и т. п.), способствующих надежной гарантированной поставке товара – электроэнергии. При этом уровень надежности поставки тоже может быть оценен и предложен в качестве дополнительной опции;
6. развитая инфраструктура, сервисы:

• продажа, сбыт (биржа, финансовые инструменты…);
• страхование, например, от сбоев в электроснабжении или плохого качества электроэнергии. В настоящее время, по крайней мере, в России довольно трудно получить (в ряде случаев невозможно) компенсацию ущерба в связи с отключениями или некачественной электроэнергией;
• обслуживание.

Таким образом, указанный вектор развития технологий интеллектуальной энергетики достаточно полно отражает имеющиеся в настоящее время в мире инициативы. Конечно, это один из возможных вариантов. Все построение Smart Grid может ограничиться неким эволюционным развитием текущих технологий с неизбежной «инъекцией» безопасной части инноваций при сохранении консервативного вектора отношений на рынке электроэнергии. Однако мир прекрасен в его разнообразии, и если человечеству представляется возможность построить систему вокруг некоего ценностного ориентира (есть мнение, что изобретение вечного двигателя на воде обречено – нефтяной бизнес не допустит этого), то эта возможность будет непременно использована. Будем надеяться, что во благо.

Ледин С.
Автоматизация в промышленности. №4, 2012

В остальных разделах исследования будут рассмотрены наиболее ограничительные меры, применяемые правительствами в области торговли в зоне ДЭХ.Такой анализ законодательной базы обеспечит основу для определения того, может ли устранение таких барьеров способствовать созданию более либерального режима торговли и инвестиций в будущем. Провести исчерпывающий анализ законов, нормативных актов и административных решений не представлялось возможным ввиду ограниченности ресурсов, времени и имеющегося объема данных. Вместо этого, в настоящем документе будут определены основные нормативно-правовые барьеры по их основным видам (например, таможенные пошлины, ограничения на импорт или практика государственной торговли), которые будут проиллюстрированы конкретными примерами из практики отдельных стран ДЭХ.

6 Электроэнергия: производство, торговля и регулирование

6.1 Определение электроэнергии: товар или услуга?

Электроэнергия является неосязаемым товаром, который должен производиться по мере его потребления, что придает ему одну из характерных особенностей услуги. С другой стороны, у электроэнергии много функций, аналогичных функциям нефти и газа, чьи «товарные» характеристики никогда не ставились под вопрос (и которые прямо конкурируют с электроэнергией). Разграничение между товаром и услугой имеет исключительно важное значение, поскольку международные договоры предусматривают различные нормы и режим для торговли товарами и торговли услугами. Поэтому режим электроэнергии в том или ином международном торговом споре, будь то в рамках Всемирной торговой организации (ВТО) или иного инструмента, будет различным в зависимости от того, будет ли электроэнергия сочтена товаром или услугой. В настоящем докладе внимание в основном уделяется товарной компоненте электроэнергетического сектора, но барьеры в торговле электроэнергией как услугой также рассматриваются в Главе 9.

В контексте ВТО, Генеральное соглашение по тарифам и торговле 1994 года (ГАТТ-1994) и другие связанные с товарами соглашения содержат обязательства членов ВТО по торговле товарам, в то время как торговля услугами регулируется Генеральным соглашением по торговле услугами (ГАТС). В случае определения электроэнергии в качестве услуги, а не товара, иностранные фирмы, экспортирующие электроэнергию, будут пользоваться правами по ГАТС, а не по ГАТТ-1994 и другим соглашениям Приложения 1А. Аналогичным образом, если члены ВТО предпочтут определить выработку электроэнергии как процесс изготовления, иностранные фирмы, которые желают стать владельцами или приобрести электрогенерирующие объекты, будут наделены правами и привилегиями либо по ГАТС, либо по ГАТТ.

Природа электроэнергии, т.е. вопрос, является ли электроэнергия товаром и должен ли ей предоставляться такой же режим, как всем осязаемым товарам, или услугой, является предметом длительных споров. ГАТТ, созданный в 40-е годы, не содержит перечня товаров, к которым применяются его положения. Тем не менее, с самого начала было ясно, что цель ГАТТ заключалась в закреплении норм и обязательств по торговле товарами, а не услугами, за исключением некоторых аспектов услуг, таких как услуги по транспортировке, режим которых имеет значительные последствия для условий торговли товарами. История создания ГАТТ свидетельствует, что на начальном этапе ГАТТ электроэнергия не квалифицировалась в качестве товара, что можно было бы объяснить невозможностью ее хранения.

Недавние обсуждения в ВТО в отношении электроэнергии отражают тенденцию в направлении общего признания того, что электроэнергия подпадает под сферу товарных соглашений (т.е. ГАТТ и других соглашений, включенных в Приложение 1А ВТО); в то время как деятельность по передаче, распределению и другим смежным услугам подпадает под сферу применения ГАТС. Такое признание также отражается в том, что многие торгующие страны приняли на себя обязательство ВТО по связыванию тарифов на электроэнергию.

Такие несовпадающие мнения о характере электроэнергии не создавали каких-либо крупных проблем, поскольку торговля электроэнергией являлась окказиональной и была закреплена за национальными монополиями. С учетом того, что либерализация электроэнергетики в целом ряде стран и последовавшее открытие доступа на рынки электроэнергии для потенциальных иностранных поставщиков, а также в свете возможной либерализации торговли услугами в рамках ВТО, возникла необходимость найти на многостороннем уровне решение давнему спору о том, является ли электроэнергия товаром или услугой.

В большинстве европейских стран электроэнергия всегда считалась товаром, и большинство европейских таможенных тарифов предусматривали тарифы на электроэнергию. В Европейских сообществах данный вопрос стал предметом нескольких судебных разбирательств, в которых Европейский суд в итоге вынес определение, что электроэнергия является товаром, а не услугой.

Электроэнергия классифицируется в Гармонизированной системе описания и кодирования товаров (ГС/HS) Всемирной таможенной организации (ВТО/WCO) по группе 27.16. Согласно Гармонизированной системе, электроэнергия имеет факультативную позицию, что позволяет членам ВТО/WCO определять, согласны ли они с классификацией электроэнергии в качестве товара для тарифных целей или нет. Такой факультативный характер электроэнергии по Гармонизированной системе, как представляется, отражает тот факт, что некоторые страны считают ее не товаром, а услугой.

Статус электроэнергии по Договору к Энергетической Хартии не подлежит сомнению: она включена в Приложении ЕМ к Договору (и в Приложение ЕМ I к Договору с учетом торговой поправки). Это означает, что все соглашения ГАТТ 1994 года и других соглашений Приложения 1А ВТО, которые включены в ДЭХ путем отсылки, применяются к вывозу и ввозу электроэнергии.

Поскольку ДЭХ инкорпорировал только положения ВТО, касающиеся товаров, вопрос о применимости ГАТС к торговле электроэнергией не встает. Однако "Хозяйственная Деятельность в Энергетическом Секторе", согласно ее определению в статье 1(5) ДЭХ, полностью охватывает услуги в области энергетики, включая услуги, относящиеся к электроэнергии. Своими инвестиционными положениями ДЭХ регулирует одну из четырех форм торговли услугами, относящимися к электроэнергии: торговля через коммерческое представительство, которое, в широком смысле, соответствует так называемому режиму поставки 3 по ГАТС (более подробно см. в главе 9.1).

6.2 Структура отрасли, регулирование и конкуренция

Электроэнергетика состоит из четырех вертикально связанных функций: производство, передача, распределение и снабжение. Производство представляет собой выработку электроэнергии. Оно предполагает преобразование первичных энергоресурсов, таких как уголь или природный газ, в электроэнергию. Производство электроэнергии может осуществляться при использовании мазута, природного газа, угля, атомной энергии, гидроэнергии (падающей воды), возобновляемых источников энергии, ветровых турбин и фотоэлектрических технологий. Передача и распределение объединяют в себе «проводные» функции. Передача - это высоковольтный транспорт электроэнергии. Вместе с тем, передача представляет собой не просто транспортировку, но и включает в себя управление разрозненными электроустановками в рамках сети для поддержания необходимого напряжения и частоты и недопущения отказа системы. Распределение - это низковольтный транспорт электроэнергии. И, наконец, снабжение электроэнергией - это реализация электроэнергии конечным потребителям. Оно включает в себя учет электроэнергии, выставление счетов и оптовый или розничный сбыт.

Регулирование в сфере электроснабжения прежде всего обусловлено наличием условий естественной монополии, внешних факторов и признаков общественного блага. Такие условия объясняют традиционную монопольную структуру рынку отрасли в целом. В большинстве стран традиционно вся электроэнергетика рассматривалась как «естественная монополия», и практически во всех странах электроэнергетика развивалась со структурой, которая представляла собой (и во многих странах по-прежнему представляет) вертикально интегрированные производство, передачу, распределение и розничную реализацию электроэнергии. Эти структуры с вертикальной интеграцией сочеталась либо с горизонтальной интеграцией с включением электростанций, объединяя всю национальную систему в рамках единой фирмы, либо с комплексом кооперативных мероприятий, которые связывали отдельные области контроля, входящие в одну систему. В большинстве стран, включая европейские, такие вертикально интегрированные компании являлись

национальными монополиями, часто государственными, с эксклюзивными правами на обслуживание розничных потребителей: услуги по производству электроэнергии, ее транспортировке и распределению предоставлялись конечным потребителям на комплексной основе.

Однако условия естественной монополии отсутствуют в некоторых отраслях электроэнергетики. Хотя передача и распределение нередко считаются естественной монополией, производство и снабжение потенциально допускают конкуренцию. Объединение в пулы (функционирование рынка) и диспетчеризация также квалифицируются в качестве естественных монополий, хотя имеется мнение, что в них существует возможность развития конкуренции на основе децентрализованной торговли по контрактам. Поэтому реформа в области регулирования имела тенденцию к функциональному разъединению (организационному обособлению по видам деятельности) в отрасли на этих уровнях и открытию некоторых элементов, обычно таких как производство и (розничное и оптовое снабжение для конкуренции.

Одним из основных стимулов к проведению реформ в области регулирования, включая приватизацию и трансграничную конкуренцию, заключается в историческом опыте неэффективного функционирования электроэнергетики во многих странах, в особенности в тех, которые традиционно делали ставку на государственные коммунальные предприятия. Дополнительными стимулами к проведению реформ в области регулирования послужили и общие тенденции к либерализации отечественной экономики и необходимость распространения данного процесса на электроэнергетику. В зоне ДЭХ дополнительные стимулы к дерегулированию и либерализации электроэнергетики включают в себя следующие: необходимость формирования единого рынка Европейского Союза; привлечение прямых иностранных инвестиций путем приватизации производства и распределения электроэнергии в странах с переходной экономикой и, тем самым, высвобождение средств госбюджета; постепенная гармонизация национального законодательства стран-кандидатов в ЕС с директивами единого рынка ЕС (так называемым "acquis communautaire").

| скачать бесплатно Региональные рынки электроэнергии в странах ДЭХ (страница 17 из 34) , Секретариат Энергетической Хартии,

Реформирование электроэнергетики в России привело к образованию такого специфического товара как электроэнергия. Электроэнергия не обладает таким основным свойством присущим остальным товарам, как накопление и возможность удовлетворения растущего спроса запасами. Разделение рынка на оптовый и розничный привело к необходимости создания конкурентной среды между производителями на оптовом рынке. В процессе реформирования электроэнергетики рынок постепенно проходит этапы перехода от регулируемого к дерегулируемому, основанному на естественной конкуренции между производителями электроэнергии.

2)Специфика электроэнергии как товара.

Наиболее важными особенностями экономики энергосистем, вызванными спецификой электроэнергии как товара и которые необходимо учитывать при организации рынка электроэнергии, является следующее: 1) производство, доставка (передача и распределение) и потребление электроэнергии в силу ее физической природы происходят практически одно­временно и ее невозможно складировать (накапливать) в значи­тельных объемах. Другими словами, произведенная продукция не может накап­ливаться на складах производителя, потребителя или в пути, а практически мгновенно доставляется до потребителя и потребляется им; 2) электроэнергия является в высшей степени стандартизированным про­дуктом, поставляемым множеством производителей в «общий котел» (т.е. в общие электрические сети) и мгновенно потребляемым оттуда же множеством потребителей. Поэтому с физической точки зрения невозможно определить, кто произвел электроэнергию, потребляемую тем или иным потребителем - можно лишь контролировать объемы поставки в общую сеть от каждого производите­ля и объемы потребления из нее каждым потребителем; 3) электроэнергия, получаемая потребителем из энергосистемы, является товаром первой необходимости, только в редких случаях имеющим другие то­вары-заменители (например, переход на электроснабжение от автономной ди­зельной электростанции, перевод электроотопления на газовое отопление и не­которые другие случаи). По этой причине потребители обычно крайне чувстви­тельны к перерывам в электроснабжении, а энергосистема должна обладать не­обходимым запасом надежности. Попутно отметим, что возможные принудительные отключения части потребителей в условиях дефицита электроэнергии или аварии, ведут к сниже­нию потребления, но не спроса. Иными словами, спрос на рынке электроэнер­гии не всегда равен потреблению; 4) производители выра­батывают и поставляют в общую сеть электрическую мощность точно в соот­ветствии со своими обязательствами (или заданием диспетчера), а все потреби­тели суммарно потребляют электрическую мощность точно в соответствии со своими обязательствами (или прогнозом диспет­чера). Но на практике в силу самого разного рода обстоятельств, как произво­дители, так и потребители допускают отклонения от своих обязательств. Это влечет за собой дисбаланс между поставкой и потреблением. На любом другом рынке кратковременный дисбаланс между производст­вом и потреблением товара не приводит к потере устойчивости рынка, он легко ликвидируется за счет складского запаса или товаров-заменителей. Специфика электроэнергии как товара приводит к развитию рынка электроэнергии отличного от обычных товарных рынков.

Пока законодатели решают этот вопрос, а юристы спорят, какой категорией определять электроэнергию, на Северном Кавказе выявляют все больше желающих попользоваться ей бесплатно.

Это и те, кто месяцами не платит за свет, и те, кто тихо подворовывает электричество, используя всевозможные хитрые приспособления. Есть и такие, кто самовольно подключился к электросетям и попросту беззастенчиво крадет энергоресурс в промышленных масштабах.

На чьей стороне закон?

На 1 мая 2017 года задолженность за услуги по передаче электроэнергии на Северном Кавказе составляла почти десять с половиной миллиардов рублей. То есть ровно столько энергетики не смогли вложить в сохранение надежности электросетей, в новые объекты.

Много это или мало? Судите сами: на эти средства можно построить тысячу километров новых линий электропередачи 110 кВ или около 25 мощных подстанций 110 кВ. Еще больше – 22,3 миллиарда рублей – задолженность конечных потребителей Северного Кавказа.

Энергетики подают на должников в суды, занимаются разъяснительной работой, проводят многочисленные рейдовые мероприятия, инициируют поправки в законы, но долги по-прежнему не уменьшаются.

Почему? Может, потому, что некоторые не платят месяцами, годами – а свет все не гаснет? Впрочем, как говорят энергетики, «это не ваша заслуга, а наша недоработка» и, в конце концов, должника отключат, а незаконно подключившегося еще и оштрафуют…

Бригады «МРСК Северного Кавказа» совместно с работниками своего ингушского филиала с прошлого года проводят активные работы по снижению потерь на Ф-2 ПС «Кантышево» Назрановских РЭС

В общей сложности в течение 2016 года в рамках выполнения планов-графиков по выявлению фактов хищения электроэнергии филиалами и управляемыми обществами ПАО «МРСК Северного Кавказа» было проведено более 10 тысяч рейдов, из них более 1,7 тысячи - совместно с представителями правоохранительных органов. По выявленным фактам хищения электроэнергии было направлено более пяти тысяч обращений в правоохранительные органы, к административной ответственности привлечено более тысячи потребителей .

Россия – не Европа

Между тем в некоторых странах электричество «выдают» только по предоплате, то есть счет за электроэнергию пополняется, как, например счет мобильного телефона или интернета. Такая система, как считают в крупнейшей на Северном Кавказа электросетевой компании, могла бы быть эффективной на территории северокавказского региона.

Возможно, применима у нас и система, действующая в Испании, где жители, помимо оплаты по счетчику, вносят ежемесячную абонентскую плату.

В Италии же, где довольно дорогостоящие коммунальные услуги, за электроснабжение введена ежегодная абонентская плата – причем вне зависимости от того, проживает плательщик в квартире, доме или нет. Конечно, есть и такие страны, где все коммунальные платежи за коренное население оплачивает государство. Но Россия не ОАЭ...

Разумеется, в странах Европы вся система ЖКХ рассчитана исключительно на законопослушных потребителей. Там энергетики даже в страшном сне не могут представить магниты, набросы или прочие «хитрые штучки». Индивидуальные счетчики каждой квартиры, как правило, устанавливаются в том помещении, куда представители коммунальных служб имеют доступ и возможность ежемесячно снимать показания, а затем делать расчет суммы платежа. Жители же оплачивают полученные счета, не сомневаясь в правильности начислений.

Нам, конечно, до европейского уровня потребительской культуры далековато. И помочь здесь, увы, может только ужесточение законодательства в отношении неплательщиков и энерговоров или же какие-либо другие кардинальные меры.

В первую очередь, необходимо приучить потребителя к тому, что электроэнергия – это товар. Об этом давно говорит Юрий Зайцев, генеральный директор «МРСК Северного Кавказа». Он, кстати, инициировал обращение к российским законодателям, в котором было предложено добавить в статью 158 «Кража» УК РФ новую формулировку, где электроэнергия приравнивается к товару - как это уже действует согласно УК РФ в отношении нефти и газа.

Российские законодатели пришли к обозначению электроэнергии как товара еще в начале прошлого века. В решении от 7 мая 1902 года сенат указывал, что «электричество... обладает всеми признаками имущества в смысле закона», а электроэнергию предлагал рассматривать в качестве движимого имущества.

Таким образом, властью была признана возможность хищения электроэнергии, а также присвоения права на электроэнергию. В 1926 году, уже при советской власти, в ст.163 Уголовного кодекса РСФСР предусматривалась ответственность за «кражу электрической энергии». А вот в УК РСФСР 1960 года подобный состав преступления уже отсутствовал. В период с 1986 по 1994 год в России такая ответственность была восстановлена, но не за хищение (кражу) энергии, а «за самовольное использование в корыстных целях электрической либо тепловой энергии или газа» (ст.94.2 УК РСФСР 1960 года).

Наших бьют!

Современный Уголовный кодекс прямо не предусматривает возможности привлечения к уголовной ответственности за хищение электроэнергии. В том числе и поэтому создалась проблема с неплатежами, поэтому происходят случаи откровенного противодействия, а порой и нападения на электромонтеров, которые по предписанию закона отключают неплательщиков и энерговоров.

Резонансный случай произошел в начале этого года в селе Чернолесском Новоселицкого района Ставропольского края (а ведь край считается относительно благополучным в части платежной дисциплины). Несмотря на заблаговременное предупреждение - за 20 дней до запланированной даты отключения домовладения за неоплату электроэнергии, законные действия энергетиков вызвали неадекватное поведение 40-летнего местного жителя. Сначала он вылил ушат оскорблений на электромонтёров Чернолесского участка Центральных электросетей «Ставропольэнерго», а затем пробрался на подстанцию и разгромил оборудование. Теперь ему грозит до 3 лет лишения свободы.

Уже даже не вызывают удивления случаи нападения на электромонтеров в Дагестане, где отключенные за неуплату (но перед этим долгое время пользующиеся неучтенным энергоресурсом) жители многоквартирных домов даже устраивают акции протеста.

Вопиющий случай произошел в этой республике несколько лет назад. После очередного рейда по неплательщикам и соответствующих законных отключений злоумышленниками была избита сотрудница энергокомпании, которая в тот момент работала на подстанции.

Два года назад произошел беспрецедентный случай нападения на начальника Кизлярских РЭС, в результате он был госпитализирован.

Зафиксированы факты нападения на электромонтеров и в Кабардино-Балкарии. Например, в прошлом году энерговор, задолжавший более 20 тысяч рублей за электричество, после отключения вместе с другом приехал на территорию Лескенских РЭС, устроил скандал, ударил главного инженера Арсена Гаштова, а затем выстрелил ему в живот из травматического пистолета… Энергетик попал в больницу. Заведено уголовное дело.

Практически в каждом субъекте СКФО такие дикие случаи есть, и даже уже стали обыденностью. Но ведь ни у кого не возникнет мысли побить продавца, который отказался тебе без денег отпустить хлеб или отключил за неуплату телефон.

«Тебя посодют – а ты не воруй!»

Ставшую крылатой фразу из известной кинокомедии цитируют все. Между тем не всем нравится «почему-то», когда их уличают в использовании неучтенного электричества.

А цифры свидетельствуют о том, что это серьезная проблема. По данным северокавказских энергетиков, за 2016 год выявлено 15,76 тыс. фактов неучтенного потребления на 199 млн кВт.ч электроэнергии на сумму 355 млн рублей. Это только то, что удалось вывести из тени, а сколько пока еще скрыто?

При этом какие только технологии не применяют наши граждане, чтобы умыкнуть без оплаты лишние киловатты. Одни просто самовольно подключаются к электросетям (бездоговорное потребление), другие используют всевозможные приспособления, чтобы пустить мимо счетчика использованные киловатты (безучетное потребление). При этом в многоквартирных домах стоимость общей оплаты за ОДН растет, следовательно, за украденную электроэнергию платят законопослушные соседи.

Понятно, что «умельцев» рано или поздно поймают, и тогда помимо оплаты всего объема безучетного потребления электрической энергии согласно КоАП РФ придется заплатить штраф за самовольное подключение к электрическим сетям. Для физических лиц сегодня он составляет 10-15 тысяч рублей, для должностных лиц – 30-80 тыс. рублей, а для юридических – 100-200 тыс. рублей.

Совсем недавно в Ингушетии были обнаружены опоры, на которых неизвестные установили обычные бытовые розетки, и все, кто желает, вполне мог попользоваться бесплатным электричеством. Можно было мобильник, например, зарядить. А можно и бетономешалку подключить – как это и сделали строители частного дома в Назрани.

Электромонтеры Назрановских РЭС обнаружили эти «признаки коммунизма» на ул.Бекова и ул.Мусиева. Розетки, разумеется, демонтируются, но неизвестные, как только энергетики уходят, тут же возвращают всё на свои места. Вот где бы активно подключиться нашим правоохранительным органам, но видимо, мелковато для них…

Эти розетки обнаружены на ТП 2-5 по ул.Бекова, ТП 2-6 по ул.Мусиева

А энергетиков, между тем, беспокоит еще и другая сторона вопроса - кража электричества, вмешательство в нормальную схему работы электрооборудования может иметь страшные, порой непоправимые, последствия. И это не только убытки для компании, но и угроза жизни - как для самого энерговора, так и для нормальных законопослушных потребителей.

Депутаты услышали, но предложение зависло…

Между тем российские депутаты уже услышали энергетиков и, разобравшись в сути проблемы, предложили довольно жесткие меры по ее решению, направив для получения отзыва в правительство и Верховный суд РФ проект соответствующего закона.

За кражу электроэнергии депутаты Госдумы от «Единой России» Михаил Старшинов и Гаджимет Сафаралиев предлагают ввести наказание до шести лет лишения свободы. Как пояснил журналистам Старшинов, нынешняя редакция соответствующего пункта статьи 158 Уголовного кодекса РФ регламентирует наказание, в том числе за кражу из нефтепровода, нефтепродуктопровода, газопровода.

«Мы же считаем, что к этим деяниям должна быть приравнена кража из объекта электросетевого хозяйства, – сказал он. – Это позволит устранить имеющийся правовой пробел».

В случае принятия поправки, кража электроэнергии будет наказываться штрафом в размере от 100 тыс. до 500 тыс. рублей или в размере зарплаты или иного дохода осужденного за период от одного года до трех лет, либо принудительными работами на срок до пяти лет с ограничением свободы на срок до полутора лет или без такового, либо лишением свободы на срок до шести лет со штрафом в размере до 80 тыс. рублей или в размере зарплаты или иного дохода осужденного за период до шести месяцев либо без такового и с ограничением свободы на срок до полутора лет либо без такового.

«Эта норма позволит сбалансировать систему регулирования ответственности и приведет к частичной декриминализации статьи», - уверен депутат. Правда, пока предложение депутатов зависло где-то в коридорах власти.

0