Сталинская модель. Сталинская экономика

Была начата новая экономическая политика (НЭП). НЭП предоставлял некоторые экономические свободы, так, практически вся розничная торговля была сосредоточена в руках частных торговцев. Но при этом по мере восстановления экономики правительство все больше понимало, что нужно предпринимать более решительные шаги для наращивания экономического потенциала. К этому толкало как понимание отсталости от капиталистических стран по части развития тяжелой промышленности (которая играет ключевую роль в гипотетической войне, которую предусматривало советское руководство), так и потребность в улучшении благосостояния людей. К 1927 г. сложились две теории развития советской экономики – эволюционная и революционная.

Эволюционная предусматривала постепенный переход от НЭПа к развитию промышленности в русле объективных экономических законов. Революционная теория предполагала резкий переход к ускоренной индустриализации, путем ужесточения дисциплины и введения жесткой плановой командно-административной системы. Изначально придерживался эволюционной концепции, по после отстранения от руководства партией Троцкого, который поддерживал революционную теорию, Сталин резко изменил свое мнение, и было решено придерживаться революционного пути.

В основу управления экономикой было положено государственное планирование и распределение всех ресурсов государством. Централизованное планирование осуществлялось на периоды по пять лет – пятилетки. Первая пятилетка была принята в 1928 г. и охватывала период 1929-1933 гг. Во время первой пятилетки все ресурсы были направлены на развитие тяжелой промышленности – проведение индустриализации. В стране началась массовая агитационная компания по мобилизации всех моральных и физических ресурсов на выполнение плана. Популярным был лозунг «пятилетку в четыре года». Прежде всего были построены предприятия обрабатывающей промышленности – металлургические заводы Магнитогорска, Липецка, Норильска, Новокузнецка, Челябинска. Значительное развитие получила энергетика – строились новые линии электропередач, новые электростанции, и венцом развития электроэнергетики в первую пятилетку стала ДнепроГЭС. Большое внимание уделялось машиностроению – были построены заводы в Свердловске, Волгограде, Харькове, Горьком, Москве. Благодаря быстрому развитию машиностроения к концу первой пятилетки СССР полностью отказался от импорта тракторов. Несмотря на значительное увеличение первоначальных планов в 1930 г. первая пятилетка была выполнена за 4 года и 3 месяца и окончена в конце 1932 г.

Осуществление таких грандиозных планов требовало значительных материальных ресурсов. Огромные денежные средства были получены от коллективизации деревни и продажи на запад, прежде всего в Германию, сырьевых ресурсов. Взамен Германия поставляла в Советский Союз станки и оборудование, инженеров и консультантов.

Вторая пятилетка начиналась в атмосфере всеобщей эйфории от успехов первой, в результате чего плановые показатели даже на начальном этапе оказались сильно завышенными и с трудом выполнимыми. Вторая пятилетка главным образом должна была завершить создание и модернизацию тяжелой промышленности, начатую во время первой пятилетки. Предусматривалось направление значительных ресурсов на создание тяжелой промышленности в Западной и Восточной Сибири, Средней Азии, Казахстане. Во время второй пятилетки были построены Криворожский, Новотульский металлургические заводы, Барнаульский хлопчатобумажный комбинат, Уральский вагоностроительный завод и др. предприятия обрабатывающей и машиностроительной отраслей. Во время второй пятилетки значительное внимание было уделено транспортной инфраструктуре: были построены Беломорско-Балтийский канал, канал им. Москвы, введен в эксплуатацию московский метрополитен. Продолжалось развитие энергетики – ыбли построены Кемеровская ГРЭС, Дубровская ТЭЦ и др. Именно в годы второй пятилетки получило распространение широкое использование труда заключенных.

Третья пятилетка (1938 – 1942 гг.) была направлена на еще большее обеспечение оборонной промышленности. Еще более жесткой стала трудовая дисциплина, на выпуск некачественной продукции полагались тюремные сроки или расстрел. Ужесточение дисциплины советское руководство хотело улучшить качество выпускаемой продукции, которое оставляло желать лучшего. К концу пятилетки, несмотря на то, что практически все ресурсы были направлены на обеспечение военной мощи СССР во время войны, стали очевидны минусы административно-командной системы, которая не могла дать дальнейшего качественного роста экономики.

В результате трех предвоенных пятилеток СССР вышел на одни из лидирующих мест в мире по выпуску промышленной продукции, увеличив в разы добычу угля, выплавку стали, производство электроэнергии и др. показателей. Обеспечив развитие тяжелой промышленности Советскому Союзу удалось обеспечить себе запас прочности в предстоящей войне, в неизбежности которой никто не сомневался уже в середине 30-х гг. Тем не менее, развитие тяжелой промышленности привело к тому, что был населения не удалось улучшить, т.к. легкая промышленность практически не получила развития. Массовые репрессии, использование ручного труда для строительства крупных индустриальных объектов стоили многих жизней людей.

Непостроенная экономика Сталина. Когда либералы говорят о том, что сталинская экономика была построена и в ее рамках СССР покупал зерно у Запада, они лгут. Зерно начали закупать только при Хрущеве, который разрушил то, что строил Сталин. Поэтому экономика Сталина – это «Терра инкогнита». Сначала тяжелые довоенные пятилетки, относительно недолгий покой перед войной. Потом страшные разрушения и лишения. Восстановление. Ежегодные снижения цен. Золотой рубль, отказ торговать за доллар. А потом Сталина отравили, а его экономику уничтожили.

Материал капитана 1-го ранга в отставке, члена Военно-научного общества ЧФ РФ севастопольца Владимира Леонидовича Храмова поможет нам понять, какой она была – сталинская экономика.

«Апологетика экономического сталинизма

Сталинской экономической системе посвящается.

Современных поучений о том, как следовало бы поступать правильно в те, давно ушедшие времена, более чем достаточно. При этом, как бы, само собой разумеется, что в принятии тех, давних решений, принимали участие какие-то глуповатые и недалёкие люди. Также не принято брать во внимание и тот факт, что те, давние советские управленцы, во главе с И.В.Сталиным, в годы первых пятилеток создали и воплотили в жизнь уникальную «сталинскую экономическую систему», эффективность которой подтвердила Великая Победа над фашисткой Германией и последующие научные и производственные достижения советского народа.

Высочайшую компетентность советских управленцев подтверждает и созданный под их руководством, мощный научно-производственный потенциал. Качество и надёжность его главного детища - советских стратегических вооружений, до настоящего времени являются единственной и надёжной гарантией нашего государственного суверенитета. Поэтому, для «ввода в тему», лучшего понимания устройства Советского Союза и логики советского управленческого поведения, необходимо осознать наличие целого ряда особенностей, которые коренным образом отличают Россию (СССР) от иных государств.

ИЗНАЧАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ РОССИИ

Вся нашей Родины - это сплошное наложение друг на друга отрицательных факторов, куда ни кинь взор – ни одного просвета. И то, что на 1/6 части земной суши, половина которой находилась в полосе вечной мерзлоты, а остальная часть в районах вечных набегов извне, было создано величайшее из государств – факт, достаточно противоестественный…

По указанным причинам, в России во все времена существовало две главных проблемы:

Повышенная энергозатратность жизнедеятельности (бытовой и производственной деятельности человека) - затраты энергии на производство любой продукции или услуг на наших территориях в 1,5 – 2 раза превышают соответствующие показатели западных стран только за счёт холодного климата. При этом повышенные транспортные и иные инфраструктурные расходы, вызванные нашими огромными расстояниями, ещё более увеличивают это соотношение.
Хронический недостаток людских ресурсов, необходимых для содержания и развития социальных, экономических, оборонных и прочих инфраструктур в условиях воздействия упомянутых отрицательных факторов.

Вполне очевидно, что условия для любого вида материального производства в России всегда изначально хуже, чем на Западе и с особой силой этот фактор проявился в пору развития капиталистических отношений. Сущностью капитализма является извлечение прибыли от труда наёмных работников в интересах капиталистов, собственников средств производства. Движущей силой капиталистического производства является конкурентная борьба, выигрывают в которой те капиталисты, которые могут производить одноимённую продукцию с наименьшими затратами. За проигрышем, как правило, следует деградация и гибель производства. Таким образом, в условиях открытого капиталистического рынка, повышенная затратность наших производств, по объективным причинам, делает нашу продукцию неконкурентоспособной и ведёт к деградации и развалу отечественной экономики.

СОВЕТСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КАПИТАЛИЗМ

До первой мировой войны царское правительство по размерам внешнего долга было первым в мире. Среди развитых стран внешний государственный долг кроме России имела только Япония, размеры которого в 2,6 раза были меньше российского. Общий государственный долг России накануне Октябрьской революции составлял 41,6 млрд руб., в том числе внешний - 14,86 млрд руб. Недаром, одним из первых декретов Советской власти был «Декрет об аннулировании государственных займов» от 21 января (3 февраля) 1918 года, согласно которому были аннулированы все внутренние и внешние ЗАЙМЫ, заключённые предыдущими правительствами до 1 декабря 1917 года. Социалистическая модель капитализма действовала на базе общественной формы собственности на средства производства. Обязательным условием функционирования этой экономической модели было закрытие внутреннего рынка от внешней конкуренции - декретом Совета Народных Комиссаров РСФСР от 22 апреля 1918 года внешняя торговля была национализирована (установлена государственная монополия).

Наши производства развивалась тоже за счёт получения прибыли от труда нанятых государством работников, а капиталистическая конкуренция приобрела формы социалистического соревнования. Разница заключалась в том, что прибыль, которую мы называли «рентабельность», использовалась в интересах всего общества, а проигрыш в соцсоревновании уже не означал разрушение производства, а всего лишь вызывал снижение премиальных выплат. В условиях высоких энергетических затрат и дефицита трудовых ресурсов, плановый государственный капитализм, как система производственных отношений, прежде всего, решал задачу оптимизации всех видов деятельности по обеспечению жизненных потребностей населения и суверенитета страны.

Государственные плановые органы распределяли имеющиеся материальные и трудовые ресурсы, прежде всего, на выполнение первоочередных задач. Приоритетами пользовались:

Военно-промышленный комплекс (вооружения и военная техника);

Топливно-энергетический комплекс (угле-нефте-газо добыча, электроэнергетика);

Транспортный комплекс (железнодорожный, авиационный и водный транспорт);

Социальный комплекс (здравоохранение, образование, жильё, жизненно необходимые продовольственные и промышленные товары).

СТАЛИНСКАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СИСТЕМА

(ДВУХКОНТУРНАЯ МОДЕЛЬ ДЕНЕЖНОГО ОБРАЩЕНИЯ)

В 1930-32 годы прошлого столетия в результате Кредитной реформы в СССР окончательно сформировалась «сталинская экономическая система», основой которой являлась уникальная двухконтурная модель денежного обращения:

В одном её контуре осуществлялся оборот безналичных денег (рублей);

В другом контуре – наличных денег (рублей).

Если опустить отдельные бухгалтерско-банковские тонкости, то сущность двухконтурной системы заключается в следующем:

Обязательными, базовыми условиями существования и функционирования двухконтурной модели денежного обращения являются:

Абсолютная недопустимость превращения (конвертации) безналичных денег в наличные;

Жесточайшая государственная монополия на внешнюю торговлю.

В безналичных рублях планировались показатели производственной деятельности, распределялись ресурсы и осуществлялись взаиморасчёты предприятий и организаций. В наличных рублях планировалась «общая сумма выплат» физическим лицам (зарплаты, пенсии, стипендии и пр.). «Общая сумма выплат» являлась денежным эквивалентом всего, выполненного в государстве созидательного труда, одна часть которого оплачивалась непосредственно его исполнителям, а другая часть изымалась через налоговую службу и выплачивалась «бюджетникам» (чиновникам, военным, пенсионерам, студентам и.т.п.). «Общая сумма выплат» всегда соответствовала «общей суммарной цене», имеющихся в стране потребительских товаров и услуг, предназначенных для реализации населению.

«Общая суммарная цена», в свою очередь, формировалась из двух своих главных составляющих:

Суммарная цена на «социальные», жизненно необходимых товары и услуги (здравоохранение, образование, жильё, жизненно важные продуктовые и промышленные товары, топливо, электроэнергия, услуги транспорта и ЖКХ).

Суммарная цена на «престижные» товары и услуги, не являющихся жизненно необходимыми (легковые автомобили, сложная бытовая техника, хрусталь, ковры, ювелирные изделия).

«Изюминкой» двухконтурной модели являлось то, что государство устанавливало на потребительские товары и услуги «оптимальные» розничные цены, которые не зависели от себестоимости их изготовления и отражали принцип социальной и экономической целесообразности:

Цены на «социальные» товары и услуги устанавливали гораздо ниже их себестоимости или делали их вообще бесплатными;
-Цены на «престижные» товары и услуги, соответственно, устанавливались гораздо выше их себестоимости таким образом, чтобы в составе «общей суммарной цены» компенсировать потери от снижения цен на «социальные» товары и услуги.

Для обоснования и поддержания высоких розничных цен на «престижные» товары, они выпускались в объёмах, поддерживающих их постоянный дефицит и ажиотажный спрос. Например, себестоимость легкового автомобиля ВАЗ 2101 составляла 1950 рублей, а его розничная цена – 5500 рублей. Таким образом, приобретая этот автомобиль, работник безвозмездно вкладывал в государственную копилку 3550 рублей, но деньги эти в советское время никуда не пропадали, а перераспределялись для оплаты труда работников, производящих дешёвые или бесплатные социальные товары и услуги, в том числе:

Дешёвые услуги транспорта и ЖКХ;

Дешёвый бензин, электроэнергию и жизненно важные продуктовые и промышленные товары;

Бесплатное здравоохранение, образование и жильё.

Таким образом:

Главной задачей функционирования контура оборота безналичных денег являлась организация оптимального, планового развития всех отраслей народного хозяйства, обеспечивающего жизненные потребности населения и обеспечение суверенитета страны.

Главными задачами функционирования контура оборота наличных денег являлись:

Справедливое распределение среди населения СССР жизненно-необходимых товаров и услуг.
-Материальное стимулирование исполнения установленных плановых показателей, высокого качества и дисциплины труда.
-В организациях и на предприятиях существовали очереди на приобретение престижных товаров и получение жилья. В числе первых получали эти блага передовики производства, в числе последних – отстающие и недисциплинированные люди.

Поддержание оптимального баланса спроса и предложения на внутреннем рынке товаров и услуг на уровне, исключающем инфляционные процессы.
Система была очень справедливая – никого не принуждали покупать «престижные» товары, все, наоборот, делали это с воодушевлением и удовольствием, а сделанная при их покупке переплата возвращалась каждому в составе пакета социальных товаров и услуг.

Примечание: Необходимо отметить, что в разряд подобных товаров входили так же табак и водка(!), спрос на которые при любых завышенных ценах никогда не падал, даже при их абсолютном изобилии. Товары эти были объектом государственной монополии – за счёт прибыли от их реализации выплачивалась заработная плата военным и прочим государственным людям. Принимая во внимание объёмы её товарооборота и себестоимость, продукция эта была сверхприбыльной. Особенно водка. По некоторым данным себестоимость 1 литра водки составляла порядка 27 копеек, в то время как её розничная цена, в среднем, составляла около 8 рублей за литр.

НАЧАЛО НОВОГО ЭТАПА МИРОВОЙ ИСТОРИИ

Два значительных события завершающей фазы Второй мировой войны ознаменовали собой начало качественно нового этапа мировой истории:

8 сентября 1944 года начался регулярный обстрел Лондона немецкими управляемыми баллистическими ракетами ФАУ-2;

Таким образом, на нашей планете были созданы и применены (пока ещё раздельно друг от друга) дееспособные промышленные образцы принципиально новых управляемых средств доставки боезарядов на дальнее расстояние, а также принципиально новые боезаряды огромной разрушительной силы. Объединение этих двух качеств в одном виде – управляемой баллистической ракете-носителе ядерного заряда могло предоставить его обладателю невиданные ранее военно-стратегические возможности, а также гарантировать безопасность от любой внешней угрозы. Оружие это имело большие перспективы развития, как по осуществлению неограниченной досягаемости целей, так и по увеличению мощности доставляемого заряда. Именно этот фактор до предела обострил послевоенную международную ситуацию, так как послужил толчком к началу гонки ракетно-ядерных вооружений.

Гонка вооружений – это объективный, самоподдерживающийся процесс, развивающийся по логике «противоборства брони и снаряда», когда на создание более совершенного средства поражения, вероятный противник вынужден отвечать созданием соответствующего эффективного средства защиты (и наоборот) и так до бесконечности. При условии наличия у сторон «абсолютного» ракетно-ядерного оружия, такое поведение участников гонки вполне понятно. Каждый опасается, что как только соотношение их боевых возможностей достигнет такого уровня, когда одна сторона сможет гарантированно уничтожить другую сторону безнаказанно или с приемлемым для себя ущербом – она по собственному усмотрению может сделать это в любой, удобный для себя, момент времени.

ЛОГИКА ГОНКИ ВООРУЖЕНИЙ

Именно «сталинская экономическая система» обеспечила условия для подготовки советской экономики к неизбежной войне. Советский Союз победил в Великой Отечественной войне, но в результате гонки стратегических вооружений, развернувшейся сразу после её завершения, оказались в труднейшем экономическом положении. Полстраны лежало в руинах и хронически не хватало трудовых ресурсов (в войне страна потеряла 27 млн. самого дееспособного населения), а против нас стоял весь западный мир.

Не отстать в гонке – это был вопрос жизни, поэтому под её потребности вынуждена была подстраиваться вся страна. И «сталинская экономическая система» опять подтвердила свою высочайшую эффективность. Именно, благодаря её уникальным свойствам, стране оказались по силам величайшие научно-технические проекты и огромные экономические затраты, необходимые для создания новых видов вооружений. Буквально с нуля приходилось создавать целые промышленные отрасли и научные направления - так в первой половине 50-х годов было создано два специализированных министерства, «заточенных» под ракетно-ядерную тематику:

26.06.1953 г. - Министерство среднего машиностроения (МСМ) – специализированная отрасль, которая занималась разработкой и производством ядерных боезарядов;

02.04.1955 г. – Министерство общего машиностроения (МОМ) – специализированная отрасль, которая занималась разработкой и производством ракетно-космической техники. Ракетно-ядерная гонка так же вызвала резкий рост потребности страны в алюминии и мощностей, уже имеющихся алюминиевых заводов, стало явно не хватать. Алюминий – это основной металл, из сплавов которого делают ракеты, самолёты и космические аппараты, а так же некоторые виды облегчённого броневого покрытия, востребованного в условиях применения ядерного оружия. Таким образом, в связи с началом массового применения сплавов алюминия, организация его массового производства стала являться первоочередной государственной задачей. Спецификой алюминиевого производства является то, что оно очень энергоёмко - для выпуска 1000 кг чернового алюминия необходимо затратить около 17 тыс. кВт·ч электроэнергии, поэтому, прежде всего, необходимо было создать мощные источники электроэнергии.

Страна напряглась, «затянула пояс» и в центре Сибири были построены:

Мощные гидроэлектростанции (ГЭС):

Братская ГЭС (4500МВт) – в 1954-67 г.;

Красноярская ГЭС (6000МВт) – в 1956-71 г.;

Саяно-Шушенская ГЭС (6400МВт) - в 1963-85 г.

Крупные алюминиевые заводы:

Братский алюминиевый завод – в 1956 – 66 г.;

Красноярский алюминиевый завод – в 1959 - 64 г.;

Саянский алюминиевый завод – в 1975 - 85 г.

В связи с неотложностью стоящих задач по созданию ракетно-ядерных стратегических вооружений, вопрос обеспечения их выполнения необходимыми материальными и трудовыми ресурсами встал особенно остро. Свободных людей не было и их можно было только изъять с других, менее важных в те времена, направлений – именно поэтому сворачивались судостроительные программы, проводились массовые сокращения Вооружённых Сил и прочие подобные мероприятия. Какие-то из отраслей и научных направлений объективным причинам, вырывались вперёд, какие – то – отставали, но неумолимые законы гонки вооружений диктовали свои условия.

Ждать наступления момента пропорционального развития всех отраслей и направлений, достаточного для создания идеального оружия, было некогда и невозможно. Хоть какое – то оружие сдерживания нужно было уже сейчас и сразу – и оно создавалось из того, что было, опираясь на уже достигнутые (не всегда ещё совершенные) научные, конструкторские и технологические возможности. Таким образом, гонка вооружений это, прежде всего, гонка реальных экономических, организационных, научных и технологических возможностей государств – гонщиков…

КОЛЛЕГИАЛЬНОСТЬ, КАК ОСНОВА ПРИНЯТИЯ ЛЮБЫХ РЕШЕНИЙ ПО ВОЕННО-ТЕХНИЧЕСКИМ ВОПРОСАМ

Необходимость создания стратегических вооружений повлекла за собой многократное усложнение применяемых конструкций и технологий, в связи с чем, основной отличительной чертой этого, нового этапа, стало пропорциональное увеличение соисполнителей оборонных работ всех уровней:

На верхнем уровне – в создании и производстве конкретных образцов стратегических вооружений участвуют десятки организаций и предприятий – соисполнителей, представляющих различные министерства и ведомства.

На нижнем уровне – в создании и производстве даже незначительного элемента конструкции конкретного образца В и ВТ, как правило, участвует значительное число различных узких специалистов различных ведомств (конструкторы, технологи, химики и.т.д.)

Таким образом, создание и производство образцов стратегических морских вооружений – это очень сложная совместная работа многочисленных коллективов, представляющих различные отрасли и ведомства (ракетчики, ядерщики, судостроители, металлурги, различные военные специалисты и т.д.). Указанная особенность создания новых вооружений вызвала объективную необходимость отработки механизмов принятия совместных решений, учитывающих взаимоприемлемый баланс возможностей многочисленных соисполнителей указанной работы и интересов Заказчика (МО СССР). Так как без подобного механизма совместная коллективная работа была невозможна, таковой был отработан, создан и идеально прописан в многочисленных нормативных документах.

В общем виде, совместное решение – это любой организационно-технический документ, определяющий способы и порядок решения какой – либо технической, организационной или финансовой проблемы, скрепленный согласовательными подписями заинтересованных лиц. Установленный механизм принятия совместных решений по военно–техническим вопросам был обязательным для любого уровня компетенции – начиная от решения внутрицеховой проблемы предприятия – изготовителя военной техники (на уровне военпреда) и, заканчивая решениями общегосударственного уровня, которыми стратегические желания военачальников приводились в соответствие с реально существующими возможностями отраслей советской промышленности.

С первых послевоенных лет при Совете Министров СССР в различных формах создавались и работали подразделения, занимавшиеся координацией работы отраслей оборонной промышленности. Наконец, 6 декабря 1957 г. была создана Комиссия по военно-промышленным вопросам при Президиуме Совета Министров СССР. Это был главный коллегиальный орган страны, который осуществлял координацию деятельности военно-промышленного комплекса, вплоть до конца советского периода. Основной и наиболее эффективной формой принятия коллегиальных решений по военно-техническим вопросам являлся СГК – Совет Главных Конструкторов, введённый в постоянную практику ещё в 1947 году С.П.Королёвым.

Указанный орган создавался при Генеральном Конструкторе и под его председательством. СГК состоял из Главных Конструкторов составных изделий комплекса и осуществлял межведомственную координацию и техническую увязку работ всех предприятий и организаций – соисполнителей. Решения СГК становились обязательными для всех органов. Вопросы по принимаемым на вооружение образцам военной техники окончательно утрясались в ходе работы межведомственных комиссий (МВК). Любое решение правительственного уровня всегда базировалось на десятках совместных решений нижележащих уровней, которые принимались квалифицированными специалистами по составным частям общей проблемы. И в каждом из этих многочисленных решений была своя правда и логика. Как правило, это было единственно возможное и оптимальное для того периода времени решение, базирующееся на многочисленных объективных факторах и учитывающее интересы и возможности всех участвующих сторон, часть из которых просто невозможно ни разглядеть, ни осознать «с наскоку» из нашего теперешнего времени…

Пытаясь по текстовым документам оценить деятельность предшественников, надо иметь ввиду, что на принятие тех далёких организационных и военно–технических решений влияли многие, характерные для того времени «само собой разумеющиеся» соображения и факторы, которые всеми «подписантами» одинаково понимались и имелись в виду, но, в силу их очевидности в документах о них даже не упоминалось. Необходимо всегда помнить, что не всякая мысль, выдернутая из контекста исторического периода, может быть понята в другое время без дополнительных разъяснений.

РАЗВАЛ СОВЕТСКОЙ ФИНАНСОВОЙ СИСТЕМЫ И ГИБЕЛЬ ГОСУДАРСТВА

Как уже упоминалось, двухконтурная финансовая система была создана 30-е годы прошлого столетия умными людьми, во главе с И.В.Сталиным и это был единственно возможный вариант дальнейшего развития советской экономики, обеспечивающий жизненные потребности населения и суверенитет страны. Люди эти доказали свой профессионализм и высокие деловые качества ещё в годы Революции и Гражданской войны, а в тяжелейшие годы первых пятилеток и Великой Отечественной войны обеспечили необходимые технические и организационные условия Победы над гитлеровской Германией.

Жизненный ресурс этих людей, к сожалению, не был безграничным – в 1953 году ушёл из жизни И.В.Сталин, в 1980 – А.Н.Косыгин, в 1982 – Л.И.Брежнев, в 1984 – Д.Ф.Устинов, в 1984 – Ю.В.Андропов, в 1985 – К.У.Черненко. Это были ещё те, советские руководители, которые понимали, как работает уникальный механизм советской экономики и то, что трогать в нём категорически нельзя.

В 1985 году на высший партийно-государственный пост Советского Союза вступил человек, как личность сформировавшийся в послесталинские времена, в ходе «подковёрной» борьбы и партийно-аппаратных интриг – это и стало началом конца советской экономики и государства.

Всё началось с бездумной борьбы с алкоголизмом…

По воспоминаниям бывшего председателя Госплана СССР Н. Байбакова: «По плану 1985 г., принятому до антиалкогольных постановлений, от реализации алкогольных напитков намечалось получить 60 млрд. руб. прибыли». Это были именно те наличные деньги, за счёт которых выплачивалась заработная плата военным и прочим государственным людям. После реализации антиалкогольных постановлений в государственную казну было получено в 1986 – 38, а в 1987 – 35 млрд. рублей. Затем начался развал экономических связей со странами СЭВ, откуда в розничную торговую сеть в 1985 году поступило товаров народного потребления на сумму около 27 млрд. рублей. В 1987 году их поступило уже на сумму – 9.8 млрд.рублей. Только по этим позициям (водке и импорту) на внутреннем рынке образовался, не покрытый товарами переизбыток наличных рублей, на сумму более 40 млрд. рублей…

В 1987 году были окончательно уничтожены базовые основы советской экономики:

- «Законом о государственном предприятии (объединении)» 1987 г. был вскрыт контур безналичных денег - было разрешено их превращение в наличные;

Была фактически отменена государственная монополия внешней торговли - с 1 января 1987 г. такое право было дано 20 министерствам и 70 крупным предприятиям.

Потом пошло-поехало - товаров стало не хватать, вверх поползли цены и началась инфляция. В 1989 году начались массовые забастовки шахтёров… Вполне предсказуемо наступил и август 1991 года, когда действиями обросших и небритых столичных людей были разрушены последние устои, созданного в интересах всего трудового народа, советского государства…

Примечание: Пресловутая «нефтяная игла», о которой так любят говорить «демократы», не оказывала какого-либо решающего влияния на разрушение внутреннего потребительского рынка, так как на нефтедоллары приобретались только потребительские товары из капиталистических стран, доля которых в общем объёме потребительского импорта была невелика – порядка 17 % (снижение их объёма в общем объёме потребительского рынка в 1985 – 87 годах составило примерно с 6 до 2 млрд. руб.). В расчётах со странами СЭВ, откуда шло основное количество потребительского импорта, использовалась внутренняя коллективная валюта СЭВ – «переводной рубль».

ОСНОВНЫЕ ВЫВОДЫ:

Октябрьская Революция 1917 года произошла в связи с невозможностью дальнейшего экономического развития России в условиях открытого капиталистического рынка. Её конечным итогом стало создание, единственно возможной для нашего дальнейшего существования, «сталинской экономической системы», базирующейся на двухконтурной модели денежного обращения, при обязательном условии закрытия внутреннего рынка от внешней конкуренции. Эта модель экономики подтвердила свою эффективность в предвоенные пятилетки, в Великую Отечественную войну и в эпоху гонки ракетно-ядерных вооружений.

С вершин современного исторического опыта можно смело утверждать, что именно наличие у государства ракетно-ядерного оружия является важнейшим компонентом системы обеспечения его реального суверенитета. И теперь уже не вызывает сомнения тот факт, что военно-политическое руководство СССР в те далёкие годы, как минимум, не ошиблось, сконцентрировав все имеющиеся ресурсы на создании и развитии именно этого вида вооружения. Именно этот вид вооружений, доставшийся в наследство от СССР, является в настоящее время единственным гарантом государственного суверенитета России.

Для разрушения советского государственного строя не было объективных причин и предпосылок. Причиной гибели СССР является насильственное приведение советской экономической системы в нерабочее состояние.

В условиях открытого капиталистического рынка у России нет экономического будущего. Дальнейшее суверенное существование нашей Родины может обеспечить только возвращение её к базовым основам сталинской экономической системы (кстати, технологию возвращения к сталинской экономической модели можно предварительно «обкатать» на Новороссии).

Гениальность разработчиков Сталинской экономики заключалась в том, что они сумели регламентировать понятие сверхплановой работы для большинства видов коллективной деятельности. И разработали систему материального и морального поощрения за эту работу.
В совокупности с созданием малого бизнеса, в виде артелей, - всё это дало колоссальный экономический результат.

Рост экономики СССР в процентах, по отношению к исходным ста, которые страна имела в 1929-м году.

Из таблицы видно, что при Сталине, страна развивалась, богатело население СССР, в 10 раз быстрее, чем в странах Запада.

Метод повышения эффективности труда - МПЭ.
В конце 30-х годов, этот метод, стал широко внедряться во всех сферах народного хозяйства СССР, обеспечив в послевоенный период невиданные ранее темпы развития страны.
Инициатором разработки прорывного метода повышения эффективности труда - МПЭ, скорее всего, был Л.П. Берия. (Достижения Берии: ). Он, будучи в 30-х годах партийным руководителем Грузии, превратил ее, всего за несколько лет, из весьма отсталой, в одну из самых экономически развитых и процветающих республик СССР.
Суть предложенного метода заключалась в разделении любой коллективной деятельности на плановую и сверхплановую.
Плановая деятельность заключается в выполнении определенного объема работ в заданные сроки. За плановую деятельность работник получает ежемесячную или еженедельную зарплату, величина которой зависит от его квалификации и стажа работы по специальности. Часть зарплаты выдается в виде квартальных и годовых премий, что обеспечивает заинтересованность сотрудников в выполнении плана (при невыполнении плана весь коллектив лишается премии).
У руководства обычно имеется возможность варьировать величину премии, поощряя трудолюбивых, и наказывая нерадивых, но на эффективности работы коллектива это сказывается мало.
Во всем мире наемные работники занимаются исключительно плановой деятельностью. Но в этом случае у работника нет возможности проявить свои способности. Лишь иногда умный начальник может случайно заметить эти способности и продвинуть работника по служебной лестнице. Но чаще, любой выход за пределы определенной планом работы не поощряется, а наказывается.
Гениальность разработчиков МПЭ заключалась в том, что они сумели регламентировать понятие сверхплановой работы для большинства видов коллективной деятельности и разработать лишенную субъективности систему материального и морального поощрения за эту работу.
МПЭ позволял каждому работнику реализовать свой творческий потенциал (от каждого по способностям), и получить за это соответствующее вознаграждение (каждому по труду) и вообще, почувствовать себя личностью, уважаемым человеком. Другие члены коллектива, также получали свою долю вознаграждения, что исключало зависть и трудовые конфликты, которые были характерны для стахановского движения.

1. В конструкторских бюро.
Все работы проектных организаций выполнялись по заказам соответствующих министерств. В задании, сопровождавшем заказ, указывались плановые показатели, как проекта, так и проектируемого объекта. Такими показателями являлись: сроки выполнения проекта, стоимость проекта (без фонда зарплаты), стоимость проектируемого объекта, а также основные технические характеристики объекта.
Одновременно в задании приводилась премиальная шкала за превышение плановых показателей. За сокращение сроков проектирования, уменьшение стоимости проекта или объекта проектирования, улучшения важнейших параметров объекта указывались конкретные значения премии в рублях.
У каждого заказа имелся премиальный фонд исключительно для сверхплановых работ в размере 2% от стоимости проекта. Неизрасходованные деньги этого фонда после завершения проекта возвращались Заказчику.
Для некоторых особо важных заказов в премиальную шкалу могли включаться автомобили, квартиры и правительственные награды, которые также не всегда оказывались востребованы.
Для каждого проекта руководством организации назначался руководитель, как правило, не занимавший административной должности.
Руководитель проекта набирал временный коллектив для выполнения проекта из сотрудников одного или нескольких подразделений организации с согласия руководителей этих подразделений. Иногда в состав этого коллектива могли включаться и сотрудники других организаций, участвующих в проекте. Одного из членов коллектива руководитель проекта назначал своим заместителем. В процессе работы над проектом руководитель мог исключить из коллектива любого члена.
Каждый член коллектива независимо от занимаемой должности изначально получал 1 балл, характеризующий долю его участия в работе над проектом. Руководитель получал добавочно 5 баллов, а его заместитель – 3. В процессе работы руководитель мог добавить любому участнику проекта от одного до трех баллов, в зависимости от вклада в проект. Это делалось открыто с объяснением причин всему коллективу.
Рационализаторские предложения, обеспечивающие сверхплановые показатели проекта оценивались в 3 балла, а заявки на изобретения - в 5 баллов. Эти баллы авторы делили между собой по взаимному согласованию.
К моменту завершения проекта каждый участник знал сумму причитающихся ему премиальных, зависящих от числа набранных баллов и общей суммы сверхплановой премии за проект в соответствии с известными всем премиальными шкалами.
Сумма премии окончательно утверждалась на заседании государственной комиссии, осуществляющей приемку проекта, и буквально на следующий день все участники проекта получали причитающиеся им деньги.
В случае проектов с большим бюджетом, выполнявшихся в течение несколько лет стоимость одного балла могла составлять десятки тысяч рублей (десятки тысяч современных долларов). Поэтому все члены коллектива с большим уважением относились к людям, обеспечившим получение таких высоких премий - к лидерам проекта, что создавало отличный моральный климат.
Склочники и лентяи либо изначально не попадали во временный коллектив, либо исключались из него в ходе работы над проектом. Лица, набиравшие большое число баллов в различных проектах быстро продвигались по служебной лестнице, то есть МПЭ являлся великолепным механизмом отбора кадров.

2. В промышленности.
Для того, чтобы МПЭ начал работать в промышленности был использован оригинальный подход. В плановые показатели предприятий ежегодно включался пункт о снижении себестоимости производимой продукции на определенное число процентов за счет совершенствования технологии.
Для стимулирования этих работ создавался специальный премиальный фонд аналогичный двухпроцентному фонду проектных организаций. А далее применялась та же схема. Создавались временные коллективы с такими же баллами, задачей которых было снижение себестоимости определенной продукции. Одновременно члены этих коллективов выполняли и основную работу.
Итоги подводились в конце года и тогда же выплачивались премии. Предприятию давалось право, по меньшей мере, год продавать продукцию с более низкой себестоимостью по старой цене и из этих денег формировать сверхплановый премиальный фонд.
В результате производительность труда в СССР в те годы росла быстрее, чем в любых других странах. Эффективность применения МПЭ на производственных предприятиях иллюстрирует следующая таблица, показывающая, как снижалась себестоимость вооружений, производимых во время войны, когда, казалось бы, не было возможностей помимо напряженного производства заниматься еще и совершенствованием технологических процессов (данные взяты из книги А.Б. Мартросяна «200 мифов о Сталине»).


В целом себестоимость различных видов вооружений, за 4 военных года, снизилась более, чем в 2 раза. А ведь большинство образцов было принято на вооружение за несколько лет до начала войны, а винтовка Мосина выпускалась еще с 1891 года.

3. В НИИ.
В научной деятельности отсутствуют количественные критерии оценки эффективности выполняемых исследований. Поэтому сверхплановой работой, выполняемой в НИИ, считались дополнительные НИР, выполняемые по заказам различных предприятий или собственного ведомства.
В этих дополнительных НИР, в отличие от основных, всегда присутствовал фонд зарплаты. Этим фондом распоряжался руководитель НИР, назначенный администрацией института. Как и в предыдущих случаях для выполнения НИР создавался временный коллектив и назначались баллы, которые руководитель НИР мог увеличивать отдельным исполнителям по ходу работы.
В соответствии с баллами из соответствующего фонда НИР ежемесячно выплачивались деньги членам коллектива. Эти выплаты оформлялись как надбавка к основной зарплате. Но очень часто оказывалось, что надбавка существенно превышала основную зарплату, тем более, что все члены коллектива кроме руководителя НИР и его заместителя, изначально получали одинаковые баллы независимо от занимаемых должностей, ученых степеней и званий.
При этом возникал интересный психологический эффект. Для тех сотрудников, которые длительное время не входили ни в один временный коллектив, было невыносимо видеть, что их коллеги ежемесячно получают существенно больше, чем они. В результате они, как правило, увольнялись, улучшая тем самым качественный уровень сотрудников НИИ.

4. В ВУЗах.
В вузах педагогическая деятельность считалась основной, а научная рассматривалась как сверхплановая. Все НИР в вузах выполнялись по таким же правилам МПЭ, как дополнительные НИР в научно-исследовательских или академических институтах.

5. У Учителей и медицинских работников.
Для учителей и медицинских работников применить МПЭ не удалось, скорее всего, потому, что их деятельность не является коллективной. Однако понятие сверхплановой работы оказалось применимо и к этим категориям.
Оклад учителей устанавливался исходя из 18-часовой нагрузки в неделю. Но при большом количестве учеников допускалась нагрузка 24 часа или даже 30 часов в неделю с соответствующим увеличением зарплаты. Кроме того, были предусмотрены надбавки за дополнительные работы, например, классное руководство.
Врачи и медперсонал могли работать дополнительное количество часов на полторы или даже на две ставки. Поэтому, как следует из исследований ЦСУ, доход в семьях врачей был в полтора раза выше, чем в семьях рабочих, а учителя средней школы имели доход такой же, как у инженерно-технических работников промышленности.

6. В артелях.
В артелях же помимо обычного фонда оплаты труда существовал премиальный фонд, на формирование которого выделялось 20% прибыли.
Этот фонд распределялся между артельщиками, в соответствии с баллами трудового участия. Величины этих баллов определялись по рекомендации председателя артели на общих собраниях всех пайщиков. Ежемесячный доход членов артели даже при минимальном трудовом участии, как правило, в 1.5 – 2 раза превышал основной оклад.
Но при этом все артельщики, включая выбранного начальника, также участвующего в конкретном производстве, работали добровольно с максимальной интенсивностью, и с ненормированной продолжительностью рабочего дня.
Доход каждого артельщика зависел не только от количества произведенной продукции, но также от качества и от разнообразия ассортимента.

Преимущества МПЭ.
Главной особенностью МПЭ являлось то, что при его использовании не только повышалась творческая активность большого числа людей, и выявлялись таланты, но также изменялась психология всех членов коллектива, а также взаимоотношения в коллективе.
Любой член коллектива осознавал свою значимость для общего процесса и с готовностью выполнял любую часть работы, даже в том случае, если эта работа не соответствовала его статусу.
Взаимная доброжелательность, стремление оказать помощь друг другу были совершенно типичными чертами.
По сути, каждый член коллектива считал себя личностью, а не винтиком сложного механизма.
Изменялись и взаимоотношения начальников с подчиненными. Вместо приказов и указаний начальник стремился разъяснить каждому подчиненному, какую роль в общем деле играет та работа, которая ему поручается.
По мере становления коллективов и формирования новой психологии сами материальные стимулы отходили на задний план и уже не являлись главной движущей силой. Разработчики МПЭ рассчитывали именно на такой эффект.
После отмены МПЭ, моральный климат в коллективе сохранялся длительное время даже при отсутствии внешних стимулов.
Характерной чертой было полное отсутствие субординации и дружеские отношения между всеми сотрудниками. Люди работали с большим энтузиазмом просто потому, что работать было интересно.
Говорят, что всё гениальное должно быть простым. МПЭ являлся ярким примером такой гениальной простоты.
Временные коллективы, баллы, объективно определяющие трудовое участие каждого работника в работе коллектива и относительно небольшой премиальный фонд – вот и вся суть МПЭ.
А каков был эффект! Пожалуй, главным результатом МПЭ следует считать превращение большого числа обычных людей в ярких творческих личностей, способных принимать самостоятельные решения. Именно благодаря этим людям страна продолжала развиваться и после отмены МПЭ вплоть до начала 60-х годов.
А дальше их способности оказались невостребованными в удушливой атмосфере, сложившейся к тому времени, главным девизом которого было «не высовывайся» .

При Сталине малый бизнес процветал!
Какое же наследство оставил стране товарищ Сталин в виде предпринимательского сектора экономики (в виде малого бизнеса)?
Более 114 000 (сто четырнадцать тысяч!) мастерских и предприятий самых разных направлений – от пищепрома до металлообработки и от ювелирного дела до химической промышленности. На них работало около 2-х миллионов человек, которые производили почти 6% валовой продукции промышленности СССР, причем артелями и промкооперацией производилось 40% мебели, 70% металлической посуды, более трети всего трикотажа, почти все детские игрушки.
В предпринимательском секторе работало около сотни конструкторских бюро, 22 экспериментальных лаборатории и даже два научно-исследовательских института.
Более того, в рамках этого сектора действовала своя, негосударственная, пенсионная система! Не говоря уже о том, что артели предоставляли своим членам ссуды на приобретение скота, инструмента и оборудования, строительство жилья.
И артели производили не только простейшие, но такие необходимые в быту вещи – в послевоенные годы в российской глубинке до 40% всех предметов, находящихся в доме (посуда, обувь, мебель и т. д.) было сделано артельщиками.
Первые советские ламповые приемники (1930 г.), первые в СССР радиолы (1935 г.), первые телевизоры с электронно-лучевой трубкой (1939 г.) выпускала ленинградская артель «Прогресс-Радио».
Ленинградская артель «Столяр-строитель», начав в 1923 году с саней, колес, хомутов и гробов, к 1955 году меняет название на «Радист» - у нее уже крупное производство мебели и радиооборудования.
Якутская артель «Металлист», созданная в 1941 году, к середине 50-х располагала мощной заводской производственной базой.
Вологодская артель «Красный партизан», начав производство смолы-живицы в 1934 году, к тому же времени производила ее три с половиной тысячи тонн, став крупным производством.
Гатчинская артель «Юпитер», с 1924 года выпускавшая галантерейную мелочь, в 1944-м, сразу после освобождения Гатчины делала остро необходимые в разрушенном городе гвозди, замки, фонари, лопаты, к началу 50-х выпускала алюминиевую посуду, стиральные машины, сверлильные станки и прессы.“
В Ленинграде некоторые хлебопекарни не только поставляли свою продукцию в государственные булочные, но и доставляли горячий хлеб, разнообразные булки и выпечку непосредственно в квартиры жителей города с небольшой наценкой.
Предприятия промкооперации работали в условиях намного более льготных, чем современные малые предприятия.
Кредитование артелей осуществлялось не банками, а районными, межрайонными или отраслевыми союзами промкооперации (СПК) из специальных кредитных фондов с процентной ставкой не более 3%. В некоторых случаях кредит выдавался под нулевой процент.
Для получения кредита вновь образуемой артелью не требовалось никакого обеспечения – весь риск банкротства артели ложился на СПК.
Оборудование и материалы, необходимые для производства, артели получали от СПК по государственным ценам. Заявки от СПК поступали в Госплан СССР, который и выделял соответствующие фонды, в том числе и на материалы, закупаемые за валюту.
Реализация продукции, выпускаемой артелями, также осуществлялась через СПК. При этом цена продукции предприятий пром¬кооперации могла превышать государственные цены не более, чем на 10%.
Для небольших артелей СПК мог за соответствующую плату брать на себя бухгалтерию, расчетно-кассовое и транспортное обслуживание…
Руководящие сотрудники СПК любого уровня выбирались, как правило, из артельщиков или сотрудников СПК более низких уровней. Оплата труда этих сотрудников выполнялась так же, как и артелях.
Наряду с обычными окладами существовал премиальный фонд, распределявшийся в соответствии с баллами трудового участия.
Чем выше была прибыль артелей, значительная часть которой перечислялась в СПК, тем больше был премиальный фонд для сотрудников СПК. Это был весомый стимул для всемерной поддержки деятельности артелей и повышения их числа.
СПК активно вели жилищное строительство. Готовые индивидуальные дома артельщики выкупали с помощью 15-летнего кредита, полученного от СПК под 3% годовых без первоначального взноса. Многоквартирные дома являлись собственностью СПК.
Квартиры в этих домах выкупались артельщиками, так же как и в обычных жилищностроительных кооперативах, но без первоначального взноса.
Промкооперация имела свою сеть санаториев и домов отдыха с бесплатными путевками для артельщиков.
У промкооперации была своя пенсионная система, не заменяющая, а дополняющая государственные пенсии.

Как Хрущёв уничтожил эффективность труда.
Для ликвидации МПЭ, которое произошло в 1956 году, не пришлось прикладывать особых усилий. Просто при финансировании ОКР и НИР были отменены любые фонды оплаты труда, как премиальные, так и обычные. И сразу теряли смысл премиальные шкалы, временные коллективы и баллы.
А у производственных предприятий из плановых показателей было исключено снижение себестоимости, и соответственно исчезала возможность создания премиального фонда для совершенствования технологий, да и никакого стимула для этого совершенствования уже не было.
Одновременно были введены лимиты на величину вознаграждений за рационализаторские предложения и изобретения.
В 1960 году в СССР начался продовольственный кризис, вызванный чисто субъективными факторами. Ленинград, Москву, а также столицы союзных республик этот кризис задел в меньшей степени, чем остальные города страны.
Помимо муки из продажи исчезли: гречневая, пшенная и манная крупа, яичная вермишель, булки под названием „хала“ в виде плетенки, а также хрустящие„ французские“ булки, вологодское и шоколадное сливочное масло, топленое и шоколадное молоко, все виды мясных полуфабрикатов, карбонад и буженина, караси и зеркальные карпы.
Со временем мука, крупы, мясные полуфабрикаты вновь появились в продаже. А большая часть из перечисленных выше продуктов отсутствует в магазинах и в настоящее время, в связи с утратой рецептур, или же под старыми названиями выпускаются совсем другие продукты (это касается практически всех современных колбасных изделий, включая знаменитую докторскую).
Вот как описывал этот кризис известный детский писатель Е. Носов, автор книг о Незнайке. „Вопреки еще не успевшим выцвести, не смытым дождями оптимистическим диаграммам роста надоев и привесов, с прилавков магазинов стало исчезать мясо и все мясное. Потом все молочное. В считанные дни размели даже вялые плавленые сырки. Куда-то девались пшено и гречка, как потом оказалось на целые десятилетия. Дело дошло до лапши и макарон“…
Осенью 1963 года хлебозаводы прекратили плановую выпечку батонов и булок, закрылись кондитерские цехи. Белый хлеб выдавали по заверенным печатью справкам только некоторым больным и дошкольникам.
В хлебных магазинах были установлены ограничения на продажу хлеба в одни руки и продавались лишь батоны сероватого хлеба, который готовили с примесью гороха».
Дело в том, что большая часть пищевой промышленности СССР, включая помол муки и выпечку хлеба, принадлежала промкооперации .
Государственные хлебопекарные заводы были лишь в больших городах и выпускали очень ограниченный ассортимент хлебных изделий.А остальную хлебную продукцию выпускали частные хлебопекарни в виде артелей, поставляя эту продукцию в обычные государственные магазины.
Аналогичная ситуация была с мясной, молочной и рыбной продукцией. Кстати добычу рыбы, морского зверя и морепродуктов также, в основном, осуществляли артели.
Основная часть мяса скота и птицы, молока, яиц, а также гречки и проса (пшена) поставлялась не из колхозов, а с приусадебных участков колхозников и служила главным источником доходов сельского населения.
Значительная часть предприятий общественного питания особенно в Прибалтике, Средней Азии и на Кавказе входила в систему промысловой кооперации.
В 1959 году резко сокращаются размеры приусадебных участков. Колхозников заставляют продать свой скот колхозам, где он массово гибнет из-за отсутствия, как кормов, так и кадров, обеспечивающих соответствующий уход за животными. В результате уменьшаются объемы производство мяса и особенно молока.
В 1960 году начинается массовая национализация предприятий промкооперации, в том числе и в пищевой промышленности.
Вся собственность артелей, включая помещения, оборудование, товарные и денежные запасы, безвозмездно передаётся государству.
Выбранное трудовым коллективом руководство артелей заменяется партийными назначенцами.
Доход работников теперь, как и на других государственных предприятиях, определяется окладом или тарифными ставками и дополняется квартальными и годовыми премиями.
После национализации продолжительность рабочего дня бывших артельщиков сократилась до 8 часов в соответствии с трудовым законодательством.
К тому же появились абсолютно бесполезные для производства люди с относительно большой зарплатой в лице вновь назначенных начальников.
Исчезла материальная заинтересованность в качестве продукции, и сразу вырос процент брака. В результате резко сократился объем произво¬димой продукции притом же числе предприятий и количестве работников. И мукомольные предприятия уже не могли производить прежние объемы муки при достаточных запасах зерна.
Единственным выходом из сложившейся ситуации было увеличение численного состава работников на предприятиях пищевой промышленности. Необходимые для этого дополнительные финансовые средства были получены за счет повышения цен на продовольственные товары в среднем в 1.5 раза, что автоматически привело к снижению жизненного уровня населения.
Цены на промышленные товары поднимались еще в большей степени, но без явных деклараций. Ну а доход бывших артельщиков упал более, чем в 2 раза.
Ликвидация промкооперации неизбежно привела к сокращению ассортимента и снижению качества выпускаемой продукции в национализированных предприятиях. Намного проще выпускать один тип изделия вместо десяти, тем более, если в плановых показателях указываются абстрактные штуки или килограммы.

Подавляющее большинство граждан современной России от либералов до коммунистов, убеждено, что население СССР всегда жило значительно хуже, чем в западных странах.
Никто не подозревает, что именно при Сталине, и только благодаря Сталину, советские люди, в середине прошлого века, жили намного лучше в материальном и моральном плане, чем в любой другой стране того времени. И лучше, чем в современных США, не говоря уже о современной России.
А затем пришел Хрущев. И после 1960 года жители СССР незаметно для себя оказались совсем в другой стране, и через некоторое время забыли, как они жили раньше.
Именно в этой новой стране, и появились все те негативные черты, которые считаются органически присущими социалистической системе.
Именно эта псевдосоциалистическая страна, совершенно непохожая на прежний Советский Союз, рухнула под тяжестью накопившихся проблем в 1991 году, а Горбачев ускорил этот процесс, действуя в стиле Хрущева.

Бытует ошибочное мнение, что сталинская модель экономики не является рыночной. Это заблуждение пошло от марксистов, считающих социализм особенной системой, не подвластной рыночным законам. Но, как оказалось, невозможно обойти закон спроса и предложения. Тогда, в начале 90-х, мы кинулись в другую сторону, начали строить «рыночную экономику». Это заблуждение послужило распространению либеральной догмы о «неэффективности государственной экономики». Скорее всего, она пошла от Мизеса, который рассматривал экономику как систему обмена информацией о ценах. Но производство чего-либо по плану еще не означает отмены цены (возможно, ее правильно было бы выразить как отношение возможности будущего снижения затрат, будущего роста или минимизации будущих затрат к текущим затратам) произведенного продукта и отказа от обмена информацией о ценах, т.е. рынка, в понимании Мизеса. Самое важное, что смогла сделать сталинская экономика, в смысле Мизеса, – увидеть реальные ценности, вложить их в цены, организовать обмен информацией о них, удовлетворить главную потребность в пушках, танках и самолетах и выйти из Великой Отечественной войны победителем. Сталинской экономике мы можем противопоставить ситуацию на современном рынке, где господствуют ложные ценности, циркулируют, как бы выразился Мизес, неправильные, искаженные цены и, в результате, деньги вымываются из реального сектора экономики в финансовый, надувая финансовый пузырь, конечная цель которого – лопнуть.

Из этих рассуждений можно также сделать вывод о невозможности коммунизма как состоянии общества, в котором все ресурсы бесплатны, т.к. производство любого ресурса требует затрат. Мы должны знать эту информацию, а также распространять информацию о ценности ресурса, чтобы иметь возможность концентрировать усилия общества на наиболее важных для него направлениях. Компромиссную модель сталинской экономики легко описать современной экономической теорией. Она не является точным отражением сталинской экономики, но наследует важные для нашего времени черты. По сравнению с либеральной моделью она по-другому относится к монополиям. Если либеральная модель запрещает их, чтобы рыночные субъекты не могли назначать монопольных цен, то сталинская модель их национализирует. В этом случае монополии тоже не назначают монопольных цен на свои товары и услуги, но при этом общество сохраняет громадную экономию на масштабе, теряющуюся при либеральном решении о разрушении монополии. А что такое эффективное общество, как не общество, выполняющее свои функции с минимальными затратами? Таким образом, модель сталинской экономики эффективнее либеральной.

Под монополиями понимаются естественные монополии - монополии образованные по экономическим причинам, в условиях роста затрат при увеличении конкуренции. Цель управления государством таких монополий - максимизация величины удовлетворения потребителей (иначе говоря, максимизация объемов производства, это так же даёт максимальный эффект масштаба и минимальные цены - все очень гармонично). Под затратами принимаются не только производственные затраты, но и общественные. Например, безусловно, монополия на производство атомного оружия - естественная. Проблема монополий высвечивает также нелогичность либеральной мантры о «неэффективности государственной экономики». Действительно, если эффективность измеряется коммерческой прибылью, то совершенно непонятно, зачем в либеральной модели запрещать монополии, имеющие максимально возможную прибыль, и, следовательно, по логике либералов, ведущие к максимальной эффективности?

Интересно то, что современная экономическая теория оставила следы позитивного отношения к сталинской модели экономики. Эти следы можно найти в разделе технологического выбора в экономике, когда решается, что при большей доле накоплений по сравнению с долей потребления можно повысить уровень производственных возможностей в будущем. По всей видимости, это решение должно дать теоретическое обоснование небывалого роста экономики СССР, но, к сожалению, рассмотрение этого вопроса исключено из экономической теории. Такое смещение в сторону “накопления” невозможно представить, когда промышленность разделена на тысячи мелких предприятий, а финансовый рынок поделен между тысячами мелких банков и все эти субъекты руководимы своими мелкими, частными интересами. Получается, что указанное в экономической теории решение по переходу на новый уровень производственных возможностей относится только к сталинской модели экономики.Но каким образом в сталинской экономике решалась задача смещения по кривой технологического выбора в сторону накопления?

Если сейчас спросить ЦБ РФ о возможности стимулирования экономики дешевыми кредитами, то мы получим от него ответ, что это может привести к инфляции. На этом соображения ЦБ заканчиваются. В каком случае дешевые кредиты ведут к экономическому росту, а в каком случае ведут к инфляции - наш ЦБ не знает. Что же, давайте разберемся. Возьмем уравнение денежного обращения MV=PQ: масса денег, умноженная на скорость обращения, должна равняться объему реализованной товарной массы. Разделим увеличение денежной массы на две составляющие. Первую составляющую условно назовем «спекулятивной» (первые агенты, которым достается новая денежная масса, имеют преимущество перед всеми остальными, т. к. расплачиваются по еще старым, неинфляционным ценам менее ценными деньгами, т. е. спекулируют) - она не идет в инвестиции и, следовательно, не идет на увеличение товарной массы. Вторую назовем «инвестиционной» - она идет на инвестиции и, следовательно, идет на увеличение товарной массы. Спекулятивная составляющая ведет к инфляции, чистая инвестиционная составляющая ведет к дефляции, т. к. при качественном инвестировании созданная товарная масса превышает величину инвестиций. Таким образом, если спекулятивная часть превышает инвестиционную, то в экономике наблюдается инфляция. Действительно, если ЦБ РФ в современных условиях попытается простимулировать экономику дешевыми деньгами, то все они уйдут в спекуляции на валютном рынке, т. к. его доходность в настоящее время превышает доходность всех возможных инвестиций. В результате в экономике будет наблюдаться чистая инфляция.

В сталинской экономике такого не могло произойти в принципе, т. к. инвестиционная составляющая была выделена в отдельный безналичный замкнутый контур, из которого деньги не могли попасть в наличное обращение, а шли исключительно на развитие и поддержание работы средств производства. При этом инвестиционные деньги, полученные от государства предприятиями, не были кредитом даже в 0%, т. к. никому их не надо было возвращать. Это были альтруистические деньги. Отдельный инвестиционный денежный контур и планирование развития привели к известным результатам. Уже за время первой советской пятилетки, с 1929 по 1933 гг., было построено около 1500 крупных промышленных предприятий и созданы целые отрасли, ранее не существовавшие: станкостроительная, авиационная, химическая, производство ферросплавов, тракторостроение, автомобилестроение и другие.

Из текущей ситуации на валютном рынке возникает вопрос: что есть свобода? Концентрация средств для реализации инвестиционных проектов или возможность спекуляции? Если первое, то такой экономической системе государство должно монополизировать торговлю валютой, обеспечивая своим гражданам эффективный шлюз для свободной покупки товаров и услуг по всему миру за национальную валюту.

Разрушение СССР произошло в порядке разрушения институтов, которые обеспечили его рост. Горбачев разрешил спекуляцию и позволил деньгам из инвестиционного контура перетекать в наличный. В результате началась инфляция, спекулянты начали придерживать товары и продукты, и СССР распался по тем же причинам, что и Российская Империя в результате действий инфляции и спекулянтов – на товарных полках не было хлеба.

Отметим, что модель сталинской экономики затрагивает национализацией только крупные монополии, не затрагивая мелкий и средний бизнес. Действительно, сталинская экономика включала простые и эффективные механизмы создания мелких и средних предприятий. На момент смерти Иосифа Виссарионовича в СССР было 114 000 (сто четырнадцать тысяч!) мастерских и предприятий самых разных направлений – от пищепрома до металлообработки и от ювелирного дела до химической промышленности. На них работало около двух миллионов человек, которые производили почти 6% валовой продукции промышленности СССР, причём артелями и промкооперацией производилось 40% мебели, 70% металлической посуды, более трети всего трикотажа, почти все детские игрушки. В предпринимательском секторе работало около сотни конструкторских бюро, 22 экспериментальных лаборатории и даже два научно-исследовательских института. Более того, в рамках этого сектора действовала своя, негосударственная, пенсионная система! Не говоря уже о том, что артели предоставляли своим членам ссуды на приобретение скота, инструмента и оборудования, строительство жилья.

Так каким образом эффективная сталинская экономика превратилась в неэффективную, всеми критикуемую, командно-административную, приведшую к распаду СССР? На экономическую модель была наложена политическая модель сохранения стабильности государства при сильном внешнем давлении. Как я уже писал в предыдущей заметке, сталинская экономика выросла из Гражданской войны и готовилась встретить Вторую мировую. В этих условиях сформировалось очень жесткое отношение к инакомыслию, а устойчивость системы требует открытого отношения к нему. Движение к открытости началось с хрущевской «оттепели». К нашему несчастью, сам Хрущев был продуктом сталинской эпохи. Им владел страх ответственности за репрессии, осуществлявшиеся под его руководством. Например, из общего числа репрессированных в 1937-1939 годах 9579 военнослужащих в одном только Киевском военном округе Н. С. Хрущев приложил руку к репрессированию 1066 человек. Вероятно, когда он получил знаменитый ответ от Сталина на просьбу принять меры по их расширению(«Остановись, дурак!»), по его телу прошел холодок. И когда Никита Сергеевич пришел к власти, он приступил к развенчанию любимого народом Cталина. Чтобы осуществить это, ему надо было предложить взамен любви к Сталину что-то другое. И он предложил – коммунизм!

Согласно марксисткой теории коммунизм должен быть построен в результате развития производительных сил. В чем это развитие выражается, марксизм не раскрывает, и почему Хрущев решил, что к 1980 г. производительные силы настолько разовьются, неизвестно. В результате страна пошла по мифологическому пути развития и не достигла главного – интеллектуальной открытости, что привело в конечном счете к катастрофе. С каждым новым днем слова руководства всё больше расходились с практикой. В 1956 году артели были официально запрещены и в течение нескольких лет разогнаны. Со временем развились такие явления, как дефицит и долгострой, приписанные современной экономической теорией как неотъемлемые свойства социалистической экономики. Но они не могут возникнуть при нормальной цели управления производством – удовлетворение спросом, а только при пропагандистской – движение к коммунизму, сопровождаемому неуклонным снижением цен. Резвилось технологическое отставание. Но сталинские сотни частных конструкторских бюро – это и есть советская силиконовая долина, которую американцы создали только в 60-х, после запуска СССР первого искусственного спутника Земли.

Проходит 8 лет после смерти Сталина и оказывается, что КПСС во главе с Хрущевым нечем ответить на отличия Западного Берлина. Находится единственное решение - отгородится, построить Берлинскую стену, возвещая о начале конца СССР и социалистического блока. Сейчас обратная ситуация. Невидимая стена блокирования взгляда из России построена со стороны западных СМИ. Европейские политики принимают закрытое решение о противодействии "российской пропаганде". Прозападные пользователи социальных сетей закрывают свои страницы от пророссийских - им просто нечем ответить на логические аргументы. Прозападные друзья не отвечают на прямые вопросы. Все они считают, что таким образом ведут информационную войну. Чем это кончится, всем нам хорошо известно.

Экономическое чудо «Сталинской » экономики
«Сталинская » экономика - принципиально новая модель , отличная от «рыночной экономики»
Суть «Сталинской » экономики
«Сталинская » экономика СССР - громадная корпорация
«Сталинская » экономика: проверка жизнью
Об «искривлениях» и «ошибках» «Сталинской » экономики
О демонтаже «Сталинской » экономики
О «человеческом факторе» и «высших целях» от которых зависела
«Сталинская » экономика...

ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ЧУДО «СТАЛИНСКОЙ ЭКОНОМИКИ»

Сегодня у нас господствует «плюрализм» мнений. Кто-то видит какие-то изъяны в советской модели, и ему больше нравится модель «рыночной экономики». Но вот что удивительно: сегодня 99,99 % всей информации, относящейся к категории «экономической», посвящены «рыночной экономике». Оставшиеся 0,01% информации имеют отношение к советской модели. Но при этом в сообщениях, статьях и книгах нет почти подробного описания указанной модели, все ограничивается беспредметной «критикой» и традиционным выводом: это «административно-командная экономика ». Никаких вразумительных определений «административно-командной экономики» нет, за исключением того, что это экономика, противоположная «рыночной экономике».

Кажется, автором этого штампа на заре «перестройки» стал экономист Гавриил Попов , один из наиболее рьяных «рыночников». Штамп «административно-командная экономика» - что-то типа приговора, который доказательств не требует. На самом деле замалчивание темы «советская модель экономики» объясняется очень просто: серьезный сравнительный анализ двух моделей крайне невыгоден тем, кто продвигает идеологию «рыночной экономики». Такова информационно-пропагандистская политика «Вашингтонского обкома партии».

Чтобы там не говорили критики советской экономики, но она оказалась, выражаясь современным языком, более «конкурентоспособной», чем так называемые «рыночные экономики» Запада.
Но пытаться оценивать сталинскую экономику на основе критериев «рыночной экономики» и принципов экономического либерализма – занятие пустое.

Наиболее динамичными были два периода советской истории: 1930-е и 1950-е годы. Первый период – индустриализация, которая проводилась в условиях «мобилизационной экономики». По общему объёму валового внутреннего продукта и производству промышленной продукции и СССР в середине 1930-х гг. вышел на первое место в Европе и на второе место в мире, уступив только США и значительно превзойдя Германию, Великобританию, Францию. За неполных 3 пятилетки в стране было построено 364 новых города, сооружено и введено в действие 9 тыс. крупных предприятий – колоссальная цифра – по 2 предприятия в день!

Хотя мобилизационная экономика в первый период индустриализации потребовала жесткой экономии во всем и максимального использования всех ресурсов, но, тем не менее, накануне войны жизненный уровень народа был существенно выше, чем на старте первой пятилетки. Все мы помним известное высказывание И.В. Сталина о том, что СССР отстал от промышленно развитых стран на 50-100 лет, историей отпущено на преодоление этого отставания 10 лет, в противном случае нас сомнут. Эти слова, сказанные в феврале 1931 г., удивляют своей исторической точностью: расхождение составило всего четыре месяца.

Второй период – экономическое развитие на основе той модели, которая сформировалась после войны при активном участии И.В. Сталина. Она по инерции продолжала функционировать в течение ряда лет после его смерти (до тех пор, пока не начались разного рода «эксперименты» Н.С. Хрущева). За 1951-1960 гг. валовой внутренний продукт СССР вырос в 2,5 раза, причем объем промышленной продукции – более чем в 3 раза, а сельскохозяйственной – на 60%. Если в 1950 г. уровень промышленного производства СССР составлял 25% по отношению к США, то в 1960 г. – уже 50%. Дядя Сэм очень нервничал, поскольку «вчистую» проигрывал экономическое соревнование Советскому Союзу. Жизненный уровень советский людей непрерывно рос. Хотя на накопление (инвестиции) направлялась значительно более высокая доля ВВП, чем в США и других странах Запада.

Тридцатилетний период нашей истории (с начала 1930-х до начала 1960-х гг .) можно назвать советским «экономическим чудом». Сюда следует включить также 1940-е годы – период войны и экономического восстановления СССР. Это была не только военная победа, над Гитлером и всей гитлеровской коалицией, но и экономическая победа. В период восстановления страны после войны мы сумели быстрее европейских стран вернуться к довоенному уровню, а также создать «ядерный щит», который был жизненно необходим стране в условиях объявленной Западом «холодной войны».

В 1960-е годы мы начали терять ту экономическую динамику, которая была создана в «сталинский» период. А с середины 1970-х гг. стали наблюдаться признаки так называемого «застоя», утраты внутренних источников развития, которые камуфлировались неожиданно обвалившимися на нашу страну нефтедолларами. С середины 1980-х гг. началось прикрываемое лозунгами «перестройки» разрушение остатков той модели экономики, которая была создана в годы «экономического чуда».

СТАЛИНСКАЯ ЭКОНОМИКА - ПРИНЦИПИАЛЬНО НОВАЯ МОДЕЛЬ, ОТЛИЧНАЯ ОТ «РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКИ»

Я не первый, кто обращает внимание на «экономическое чудо Сталина». Объясняя его, авторы справедливо подчеркивают, что была создана принципиально новая модель экономики, отличная от моделей «рыночной экономики» Запада (капиталистическая модель экономики).

Первые годы советской истории были экономикой «военного коммунизма» (1917 – 1921 гг.). Этамодель, очевидно, не имеет ничего общего с «рыночной моделью». Но ее нельзя назвать и советской. Некоторые авторы по недоразумению или сознательно пытаются поставить знак равенства между экономикой «военного коммунизма» и «экономикой Сталина». Если уж персонифицировать первую, то ее следовало бы назвать экономикой Ленина – Троцкого .

Элементы модели «рыночной экономики» в СССР имели место лишь в период НЭПа: 1921 – 1929 гг. и в период «перестройки» М.С. Горбачева : 1985 – 1991 гг. То есть в «чистом виде» получается около полутора десятилетий. Если персонифицировать данную модель, то ее можно условно назвать экономикой Н. Бухарина – М. Горбачева . Напомню, что в 20-е годы Николай Бухарин считался главным идеологом партии и ратовал за построение социализма и коммунизма именно на основе рыночных принципов. Позднее стал активным членом «новой оппозиции», которая резко возражала против модели, предлагавшейся И.В. Сталиным и его сторонниками («модель Сталина»).

Еще примерно 25 лет был период так называемой «экономики застоя» 1961 – 1985 гг., когда рыночной модели еще не было, но советская модель медленно подтачивалась изнутри с помощью различных «частичных усовершенствований», которые не повышали ее эффективность, а лишь дискредитировали. Для того, чтобы в конце существования СССР «прорабы перестройки» могли заявить в полный голос: «советская модель не эффективна, ее надо заменять на рыночную». Если персонифицировать «экономику застоя», то ее можно было бы назвать экономикой Хрущева – Брежнева – Андропова – Черненко .

Таким образом, из всей 74-летней истории существования СССР (с 1917 по 1991 год) на период «экономического чуда» приходится от силы три десятилетия. Данный период характеризуется тем, что в это время у власти в стране находился И.В. Сталин. Правда, в 1953-1960 гг. Сталина уже не было, но созданная им экономика продолжала функционировать, и не претерпела еще особых изменений. Поэтому тридцатилетний период 1930-1960 гг. можно назвать временем «экономики Сталина», а экономические достижения этого периода – «экономическим чудом Сталина».

СУТЬ СТАЛИНСКОЙ ЭКОНОМИКИ

Суть советской модели (1930-1960 гг.) можно свести к следующим важнейшим признакам: общенародная собственность на средства производства, решающая роль государства в экономике, централизованное управление, директивное планирование, единый народнохозяйственный комплекс, мобилизационный характер, максимальная самодостаточность (особенно в тот период, пока еще не появился социалистический лагерь), ориентация в первую очередь на натуральные (физические) показатели (стоимостные играют вспомогательную роль), ограниченный характер товарно-денежных отношений , ускоренное развитие группы отраслей А (производство средств производства) по отношению к группе отраслей Б (производство предметов потребления), сочетание материальных и моральных стимулов труда, недопустимость нетрудовых доходов и сосредоточения избыточных материальных благ в руках отдельных граждан, обеспечение жизненно необходимых потребностей всех членов общества и неуклонное повышение жизненного уровня, общественный характер присвоения и т.д.

Особо следует обратить внимание на плановый характер экономики . Ведь критики сталинской модели, употребляя уничижительное словосочетание «административно-командная система», прежде всего и имеют в виду народнохозяйственное планирование. Которое противоположно так называемому «рынку», за которым скрывается экономика, ориентированная на прибыль и обогащение. В сталинской модели речь идет именно о директивном планировании, при котором план имеет статус закона и подлежит обязательному исполнению. В отличие от так называемого индикативного планирования, которое после второй мировой войны использовалось в странах Западной Европы и Японии и которое имеет характер рекомендаций и ориентировок для субъектов экономической деятельности (Кстати, директивное планирование присуще не только «сталинской экономике». Оно существует и сегодня в крупных корпорациях. Об этом мы скажем немного ниже ). Поэтому уж если критикам «сталинской модели» полюбилось выражение «административно-командная система», то они должны также рьяно критиковать крупнейшие мировые транснациональные корпорации, типа IBM, British Petroleum, General Electric или Siemens. Там в начале 21 века существует действительно жесточайшая административно-командная система без каких-либо примесей «демократии» и участия работников в управлении.

В беседе 29 января 1941 года Сталин указывал, что именно плановой характер советского народного хозяйства позволил обеспечить экономическую независимость страны :

«Если бы у нас не было... планирующего центра, обеспечивающего самостоятельность народного хозяйства, промышленность развивалась бы совсем иным путем, все началось бы с легкой промышленности, а не с тяжелой промышленности. Мы же перевернули законы капиталистического хозяйства, поставили их с головы на ноги. Мы начали с тяжелой промышленности, а не с легкой, и победили. Без планового хозяйства это было бы невозможно. Ведь как шло развитие капиталистического хозяйства? Во всех странах дело начиналось с легкой промышленности. Почему не с черной металлургии, нефтяной промышленности и т.д.? Потому, что легкая промышленность приносила капиталистам наибольшую прибыль. Мы же начали с тяжелой промышленности, и в этом основа того, что мы не придаток капиталистических хозяйств... Дело рентабельности подчинено у нас строительству, прежде всего, тяжелой промышленности, которая требует больших вложений со стороны государства и понятно, что первое время нерентабельна. Если бы, например, предоставить строительство промышленности капиталу, то больше всего прибыли приносит мучная промышленность, а затем, кажется, производство игрушек . С этого бы и начал капитал строить промышленность ».

Что касается ускоренного развитие группы отраслей А (производство средств производства) по отношению к группе отраслей Б (производство предметов потребления), то это не есть лишь лозунг периода «большого рывка» 1930-х гг. Это постоянно действующий принцип, учитывая, что речь идет не об абстрактной «социалистической экономике». Речь идет о конкретной экономике СССР, который находился (и в обозримом будущем будет находиться) во враждебном капиталистическом окружении. В окружении, которое будет стремиться уничтожить Советский Союз как экономическими, так и военными методами. Лишь высокий уровень развития группы отраслей А в состоянии обеспечить эффективное противостояние СССР с враждебным капиталистическим окружением. Последовательное следование указанному принципу фактически означает, что сталинская модель – модель мобилизационной экономики. Иной быть не могло. Сталин совершенно правильно обосновал это, сформулировав следующий геополитический тезис: основным содержанием современной эпохи является борьба двух социально-экономических систем, социалистической и капиталистической.

Хорошо известно (из произведений классиков марксизма), что важнейшим противоречием капитализма является противоречие между общественным характером производства и частной формой присвоения. Так вот важнейшим принципом сталинской экономики является общественный характер присвоения, что устраняет «извечное» противоречие капитализма. Принцип распределения по труду дополняется принципом общественного присвоения. Конкретно речь идет о том, что создаваемый общим трудом прибавочный продукт достаточно равномерно распределяется среди всех членов общества через механизм понижения розничных цен на потребительские товары и услуги и через пополнение общественных фондов потребления.

Ориентация в первую очередь на натуральные (физические) показатели при планировании и оценке результатов экономической деятельности – еще одни ключевой принцип. Стоимостные показатели, во-первых, были достаточно условными (особенно в сфере производства, а не в розничной торговле). Во-вторых, играли вспомогательную роль. Причем прибыль была не самым главным показателем. Главным критерием эффективности было не увеличение денежной прибыли, а снижение себестоимости продукции .

СТАЛИНСКАЯ ЭКОНОМИКА КАК ГРОМАДНАЯ КОРПОРАЦИЯ

Советскую модель можно уподобить громадной корпорации под названием «Советский Союз», которая состоит из отдельных цехов и производственных участков, которые работают для создания одного конечного продукта. В качестве конечного продукта рассматривается не финансовый результат (прибыль), а набор конкретных товаров и услуг, удовлетворяющих общественные и личные потребности. Показатели общественного продукта (и его элементов) в стоимостном выражении выполняет лишь роль ориентира при реализации годовых и пятилетних планов, оценке результатов выполнения планов. За счет разделения труда, специализации и слаженной кооперации достигается максимальная эффективность производства всей корпорации. Уже не приходится говорить о том, что никакой конкуренции между цехами и участками быть не может. Такая конкуренция лишь дезорганизует работу всей корпорации, и породит неоправданные издержки. Вместо конкуренции – сотрудничество и кооперация в рамках общего дела. Отдельные цеха и участки производят сырье, энергию, полуфабрикаты и комплектующие, из которых, в конечном счете, формируется общественный продукт. Затем этот общий продукт распределяется между всеми участниками производства. Никакого распределения и перераспределения общественного продукта на уровне отдельных цехов и участков не происходит, и происходить по определению не может.

Всем этим громадным производством, обменом и распределением управляют руководящие и координирующие органы корпорации «СССР». Это правительство, и большое число министерств и ведомств. Прежде всего, отраслевых министерств. По мере усложнения структуры народного хозяйства СССР число их постоянно возрастало. В рамках каждого союзного министерства были еще подразделения, называвшиеся главками, и различные территориальные учреждения на местах (прежде всего министерства в союзных республиках). Координирующую и контролирующую роль играли такие органы, как Госплан СССР, Минфин СССР, Госбанк СССР и некоторые другие. Они также имели свою территориальную сеть, в том числе ведомства с аналогичными названиями на уровне союзных республик.

Кстати, подобная схема организации и управления существует в крупнейших западных корпорациях (особенно транснациональных), связанных с реальным сектором экономики. Никаких рыночных отношений внутри них нет, существуют условные расчеты, базирующиеся на «трансфертных» (внутрикорпоративных) ценах. Ключевым отличием модели западных корпораций от сталинской модели является то, что корпорации принадлежат частным собственникам, их деятельность ориентирована, прежде всего, на финансовые результаты (прибыль), причем финансовый результат не распределяется среди работников, а приватизируется собственником корпорации. Правда, сегодня и эта схема организации и управления деятельностью корпорации уходит в прошлое. По той причине, что в условиях нынешнего бурного развития финансового сектора экономики производственная деятельность становится неконкурентоспособной и даже нерентабельной. Наблюдается разворот деятельности корпораций, традиционно связанных с производством, в сторону работы на финансовых рынках. В таких финансово ориентированных корпорациях все устроено по-другому.

Хотелось бы отметить, что сравнение «сталинской экономики» с громадной корпорацией я встречал у ряда отечественных и зарубежных авторов. Вот цитата из одной современной работы:

«СССР был крупнейшей в мире корпоративной хозяйственной структурой. Корпоративные экономические, хозяйственные цели и функции государства были записаны в Конституции. Как экономическая корпорация СССР разработал и ввел в действие научную систему обоснованных внутренних цен, позволяющих эффективно использовать природные богатства в интересах народного хозяйства. Ее особенностью были, в частности, низкие по сравнению с мировыми цены на топливно-энергетические и другие природные ресурсы… Корпоративный подход к экономике как к целостному организму предполагает выделение достаточных средств на инвестиции, оборону, армию, науку, образование, культуру. Отказ от концепции государства – хозяйственной корпорации, деструкция межотраслевых и межрегиональных связей, разобщение предприятий, катастрофически подействовали на пост-перестроечную экономику России » (Братищев И.М., Крашенинников С.Н . Россия может стать богатой! – М.: «Грааль», 1999, с. 15-16).

«СТАЛИНСКАЯ ЭКОНОМИКА»: ПРОВЕРКА ЖИЗНЬЮ

Сталинская экономика прошла испытания временем. Если не быть предвзятым оппонентом или, тем более врагом России, то следует признать, что сталинская экономика позволила: - обеспечить преодоление вековой экономической отсталости страны и стать наряду с США ведущей экономической державой мира; - создать единый народнохозяйственный комплекс, что позволило Советскому Союзу стать независимой от мирового рынка страной (чего сейчас пытается добиться Китай); - победить во второй мировой войне сильнейшего врага – гитлеровскую Германию и страны гитлеровской коалиции; - обеспечить неуклонный рост благосостояния народа на основе последовательного снижения себестоимости продукции; - показать всему миру неэффективность так называемой «рыночной» (капиталистической) экономики и переориентировать многие страны на путь так называемого «некапиталистического пути развития»; - обеспечить военную безопасность страны путем создания ядерного оружия». Мне кажется, что этого уже вполне достаточно для того, чтобы разобраться подробнее с тем, что такое «сталинская экономика ». Отнюдь не из праздного любопытства, а исходя из того, что сегодня Россия переживает серьезный экономический кризис. И знакомство со сталинской экономикой позволит нам быстрее нащупать выход из сегодняшних тупиков.

ОБ «ИСКРИВЛЕНИЯХ» И «ОШИБКАХ» «СТАЛИНСКОЙ ЭКОНОМИКИ»

Конечно, целый ряд перечисленных выше принципов в реальной практике экономического строительства в «чистом» виде не был реализован. Отчасти, по причине неких сознательных «искривлений» некоторыми государственными деятелями политической линии И.В. Сталина, отчасти по слабости «человеческой природы» (например, слабая исполнительская дисциплина), отчасти потому, что И.В. Сталин сам вносил какие-то коррективы в свою политическую линию. Коррективы вносились интуитивно, поскольку добротной экономической теории сталинской модели не было. Сталин пытался активизировать процесс разработки такой теории, чтобы системно осуществлять совершенствование экономической модели. В том числе написав в 1952 году работу «Экономические проблемы социализма в СССР ». «Незнание теории нас погубит», - говаривал Сталин, и эти слова оказались, к сожалению, пророческими.

Без добротной теории произошел необоснованный отход от сталинской модели и её размывание. Размывание приходится на период 1960-1985 гг. Отдельные случаи были зафиксированы еще во второй половине 1950-х гг., когда Хрущев стал проводить опасные экономические эксперименты.

Примеров размывания принципов сталинской экономики можно привести много. Отметим, в частности, отмену такого принципа, как преимущественная ориентация при планировании и оценке результатов экономической деятельности на натуральные (физические) показатели. «Косыгинская» реформа 1965 г. стала ориентировать плановые органы и предприятия на такой основной стоимостной показатель, как «вал» (валовой объем продукции, рассчитанный по так называемому «заводскому» методу). Стало возможным и выгодным «накручивать» показатели «вала», при этом динамика реальных (натуральных) показателей значительно отставали от «вала». Парадокс заключался в том, что ориентация на прибыль делала экономику все более «затратной» и камуфлировала серьезные проблемы в сфере планирования.

В целом ряде моментов сталинская экономика противоречила марксизму. Никакого предварительного теоретического осмысления и обоснования этой модели не было. Она создавалась практикой, методом проб и ошибок. Сталин говорил сподвижникам: «Если на все вопросы будете искать ответы у Маркса , то пропадете. Надо самим работать головой».
Кстати, в те годы не было даже учебника политической экономии социализма. Подготовка его затянулась лет на 30, а первое издание увидело свет лишь после смерти Сталина, в 1954 году. Учебник получился противоречивым, он пытался увязать реалии жизни (сталинскую экономику) с марксизмом.

О ДЕМОНТАЖЕ «СТАЛИНСКОЙ ЭКОНОМИКИ»

Гораздо более серьезный удар был нанесен экономической реформой 1965-1969 гг., которую персонифицируют с тогдашним Председателем Совета Министров СССР А. Косыгиным . Иногда ее называют реформой Е. Либермана – по имени одного из консультантов Косыгина. В результате была создана модель, которую некоторые жесткие критики называют моделью государственного капитализма. Реформа 1965-1969 гг. превратила уже социалистические предприятия в обособленных товаропроизводителей, ориентированных на прибыль (главный плановый показатель), а не на внесение своего вклада в создание общего народнохозяйственного результата. На смену социалистическому способу производства пришёл товарный (государственно-капиталистический) способ производства. После «косыгинской» реформы уже никаких серьезных у попыток экономических усовершенствований не предпринималось на протяжении почти двух десятилетий. Тем более не было попыток отменить смертельный «эксперимент» Косыгина-Либермана и экономика погрузилась в «застой».

А жизнь настоятельно диктовала необходимость действительных изменений в целях укрепления страны. Так, в первой половине 1970-х гг. СССР достиг военного паритета с США и НАТО. С учетом этого можно и нужно было внести коррективы в пропорции развития группы А и группы Б в пользу второй группы отраслей промышленности. Следовало бы ускорить развитие таких отраслей, как легкая промышленность, пищевая промышленность, производство автомобилей, мебели, бытовой и радиоэлектронной техники, а также увеличить масштабы жилищного строительства. Вместо этого инвестиции были направлены на строительство БАМа, «поворот рек» и т.п. А тут еще подоспела «палочка-выручалочка» в виде нефтедолларов (повышение цен на «черное золото» на мировом рынке в 1973 г.). Вместо курса на подтягивание группы Б был взят курс на ликвидацию дефицитов ряда потребительских товаров за счет импорта. А с 1985 года начался период целенаправленного уничтожения экономики под лукавым лозунгом «перестройки». Начался бурный переход от государственного капитализма к другой модели капитализма, которую можно назвать в равной мере «частнособственнической», «бандитской», «компрадорской».

О «ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ ФАКТОРЕ» И «ВЫСШИХ ЦЕЛЯХ»

Вернемся к теме «сталинской экономики». Эффективность ее функционирования зависела не только от того, насколько последовательно руководители народного хозяйства придерживались перечисленных выше принципов «сталинской экономики». Она зависела в еще большей степени от степени участия общества и отдельных его членов в реализации планов «сталинской экономики». Сталин это прекрасно понимал. Поэтому в свое время он сформулировал триединую задачу строительства коммунизма. Она включала в себя следующие задачи:
а) всемерное развитие производительных сил, создание материально-технической базы коммунизма;
б) совершенствование производственных отношений;
в) формирование «нового человека».

Обсуждавшиеся нами выше принципы «сталинской экономики» описывают производственные отношения, которые были необходимы на том историческом отрезке для продвижения страны к коммунизму. Задача формирования «нового человека» была осмыслена Сталиным и его окружением существенно хуже, чем первые две составляющие триединой задачи. Она не только по порядку, но и по приоритетности оказалась на третьем месте. И хотя во времена Сталина решению задачи формирования «нового человека» была подчинена деятельность советских СМИ, культуры, науки, литературы. Беда заключалась в том, что понимание «нового человека» строилось на методологическом фундаменте марксистского материализма. Как ни крути, человек в марксистских схемах оказывался не целью, а средством. Таким средством, которое не редко еще называли «фактором производства», «рабочей силой», «трудовым ресурсом».

К середине 1950-х гг. появилась отточенная формула основного экономического закона социализма, определяющего цель социалистической экономики: «обеспечение благосостояния и всестороннего развития всех членов общества посредством наиболее полного удовлетворения их постоянно растущих материальных и культурных потребностей, достигаемого путём непрерывного роста и совершенствования социалистического производства на базе научно-технического прогресса ». Никаких более «высоких» (прежде всего, духовных) целей марксизм предложить просто не мог потому, что он есть в чистом виде материализм.

Надо сказать, что во времена Сталина было сделано немало для того, чтобы гражданин Советской страны мог максимально вписаться в модель «сталинской экономики». Говорят о якобы его насильственном «впихивании» в эту экономику. Да, на первых порах это было. Я имею в виду «добровольно-принудительную» коллективизацию крестьянства. Но на одной принудительности далеко не уедешь. Раб не может быть эффективным работником.

Сталиным с середины 1930-х гг. был взят курс на всяческое повышение статуса человека труда. Материальное поощрение труда дополнялось моральными стимулами. Появилось социалистическое соревнование (как антипод капиталистической конкуренции). Страну в 1930-е гг. охватило стахановское движение. Были введены звания «Герой социалистического труда», «заслуженный работник», «заслуженный деятель» и т.п. На всех уровнях проводилась воспитательная работа, направленная на укрепление трудовой дисциплины, формировалось чувство коллективизма, взаимопомощи, бережного отношения к социалистическому имуществу и т.п. Велась борьба с тунеядством. Кстати, последовательная борьба государства с различными проявлениями богатства роскоши, незаконными доходами также укрепляла веру людей в социальную справедливость, государство стимулировало трудовую занятость. При этом всячески поощрялось творческое начало в труде. Появилось движение рационализаторов и изобретателей, в котором участвовали не только инженеры, но и миллионы простых рабочих.

Надо сказать, что Сталину удалось в значительной мере повысить трудовую активность советского человека, причем методы принуждения здесь играли подчиненную роль. «Сталинскую модель» советский человек принял (хоть и не сразу). Потому, что она имела цель в будущем, построение справедливого общества, которая выходила за рамки экономики и которая требовалазащиты страны от внешней агрессии. А после смерти Сталина, который оставил советскому народу «ядерный щит», ощущение внешней угрозы стало уходить на второй и даже третий план. На первый план вышли задачи экономические, вытекающие из упомянутого нами «основного экономического закона социализма ». Но вот парадокс: экономические цели народ не консолидируют, не мобилизуют, не раскрывают его творческий потенциал, а, наоборот, разъединяют, расслабляют и лишают его созидательного творчества, которое пытаются подменить так называемым «предпринимательством».

При экономических целях «сталинская экономика» работать не может, она обречена на умирание и замещение различными вариантами модели «рыночной экономики».

Можем ли мы вернуться к «сталинской экономике»? – Можем, если сформулируем надэкономические, «высшие» цели. Такие цели сегодня витают в воздухе . Сейчас, пожалуй, самое главное, чтобы кто-то сумел громогласно эти цели озвучить и чтобы они были услышаны народом. Мы не только можем, мы обязаны вернуться к «сталинской экономике». Не следует себя обманывать: «рыночная экономика» обрекает Россию на гибель.

В.Ю. Катасонов , проф., д.э.н., председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова

http://communitarian.ru/publikacii/ekonomika/o_stalinskoy_ekonomicheskom_chude_i_vysshih_celyah_18012014/