Частенько поднимается тема о том, что независимость Чечне не предоставили исключительно потому, что не хотяли потерять имеющиеся там нефтяные ресурсы. Причём, как правило, об этом говорят не сами чеченцы, а та категория, которую мы ласково называем изряднопорядочными.
В связи с этим, было бы неплохо прояснить, что такое сейчас в Чечне нефть.
Наряду с Азербайджаном, Чечня - одна из старейших нефтяных провинций бывшего СССР. Начало промышленной добычи нефти в Чечне было положено в 1893 году. Накопленная добыча с начала разработки чеченских месторождений превысила 420 млн. тн.
Перед началом ВОВ, добыча нефти в Чечне составляла 4 млн. тн, однако в ходе военных действий нефтяная инфраструктура была полностью разрушена. После войны, добыча была восстановлена и с конца 50-х годов, с открытием новых высокопродуктивных залежей устойчиво росла, и достигла максимума на уровне 21,3 млн. тн в 1971 г.
Затем, по мере выработки месторождений, снизилась к 1980 г. до 7 млн. тн, а к 1990 – до 4 млн. тн – т.е. фактически до уровня начала 40-х гг. При этом, степень разведанности запасов по республике составила 80%, доказанные запасы – 50 млн. тн, вероятные – 100 млн. тн.
В Чечне была создана мощная нефтеперерабатывающая промышленность. В Грозном функционировали 3 НПЗ суммарной мощностью 19 млн. тн (завод им. Шерипова, Грозненский, и Новогрозненский им. Анисимова), на которых производилось до 6% бензина и до 90% авиационных масел от общего объёма выработки в СССР. Был построен Грозненский химкомбинат (основной продукт – полиэтилен высокого давления), кроме того, прямогонным бензином с Грозненской группы НПЗ по трубопроводу обеспечивался крупнейший в СССР производитель полиэтилена низкого давления – Буденновское ПО «Ставропольполимер», одно из важнейших промышленных предприятий Ставропольского края. Работал один из ключевых институтов в области нефтепереработки и нефтехимии - ГрозНИИ, в котором, например, были созданы советские технологии каталитического крекинга.
Кроме того, Грозный был важным узлом транспортировки нефти, где объединялись потоки местной, западно-сибирской, тенгизской (Казахстан) и азербайджанской нефтей,
с последующей прокачкой в Туапсе и Новороссийск (через Тихорецк). Объём прокачки нефти составил в 1990 г. 58 млн. тн.
До 1994 г. производственные показатели нефтяного комплекса Чечни (объединённого в ГУП «ЮНКО») стабильно снижались (переработка упала трёхкратно), сфера реализации нефти и нефтепродуктов полностью криминализировалась. После начала известных всем событий, добыча нефти резко упала до уровня менее 1 млн. тн, переработка была остановлена ввиду прекращения поставок из Западной Сибири, периодические попытки возобновить прокачку по маршруту Баку-Тихорецк успеха не имели ввиду исчезновения объёмов в пути по понятным причинам. Получили широкое распространение извлечение и переработка нефти кустарными способами, о чём в целом достаточно информации в различных источниках. В 1997 г. «ЮНКО» указом А.Масхадова была расформирована.
К настоящему времени транспортная инфраструктура Чечни является невостребованной. Потоки Западно-Сибирской нефти, прокачиваются до Тихорецка по другим МН Транснефти, тенгизская нефть – по системе Каспийского трубопроводного консорциума (Тенгиз-Новороссийск), объёмы ГНКАР (Государственная нефтяная компания Азербайджанской республики) – по сооружённому Транснефтью трубопроводу в обход Чечни. АМОК (Азербайджанская международная операционная компания, работающая по проекту АЧГ - месторождения Азери-Чираг-Гюнешли) после ввода трубопровода Баку-Джейхан имеет двукратный запас мощностей по транспортировке.
В связи с падением внутреннего спроса на нефтепродукты, уже в середине 90-х стали невостребованы и нефтеперерабатывающие мощности, которые к настоящему времени практически полностью разрушены. Обеспечение Северного Кавказа нефтепродуктами осуществляется в основном из ресурсов Волгоградского НПЗ (который был, кстати, одним из основных поставщиков топлива федеральным силам в период военных действий), а также Самарской группы, Краснодарских заводов и Астраханского ГПЗ. Сейчас прорабатывается вопрос строительства в Грозном небольшого НПЗ мощностью 1 млн. тонн.
Грозненский химкомбинат не подлежит восстановлению.
По основной теме данной заметки. Добыча нефти Грознефтегаза, контрольный пакет которого принадлежит Роснефти, в настоящее составляет около 2 млн. тн в год, то есть менее 0,5% от объёма общероссийской добычи и увеличение не прогнозируется. Реализация нефти в 2005 г. составила 720 млн. долл. Исходя из средней налоговой нагрузки на нефтяные компании, российский бюджет получил с этой суммы порядка 350 млн. долл. Финансирование Чечни за счёт федерального бюджета составляет 1 млрд. долл. ежегодно. То есть, все разговоры о том, что Россия цепляется за чеченскую нефть, и это основной источник проблемы, несостоятельны. Естественно в рамках ограниченной группы людей, это серьёзный бизнес, однако даже в самом крайнем случае такие вопросы решаются стрельбой в узком кругу, а никак не войнами.
Источники:
[ 1 ]. Журнал "Международная информация нефтяной индустрии", # 1, 1995 г. «Чеченская республика: нефтяной ракурс». via http://www.nefte.ru/
[ 2 ]. В.Павлов – «Нефтяная трагедия Чечни».
[ 3 ]. Александр Якуба, ИА «Росбалт» «Рамзан хочет нефти...»
[ 4 ]. Собственная информация.
Прибавление по версии о связи войны с нефтью Каспия.
Периодически в прессе появлялись мнения о том, что война в Чечне связана с нефтью Каспия (в первую очередь – азербайджанской нефтью), который в своё время объявили чуть ли не вторым Персидским заливом, выбором маршрута её транспортировки и лоббированием проекта Баку-Джейхан. Однако же, реально действующий проект сейчас – АЧГ, эти месторождения были открыты ещё советскими геологами. Хотя объём добычи там немаленький – более 23 млн. тн в год, но это далеко не Персидский залив. Баку-Джейхан же – в первую очередь проект политический, призванный направить потоки углеводородов, минуя территорию России, и, скорее всего, был бы построен вне зависимости от ситуации в Чечне. Это личное мнение.
взято из ЖЖ psvl http://psvl.livejournal.com
Президент России Владимир Путин распорядился передать Чечне все акции компании «Чеченнефтехимпром», выполнив просьбу главы региона Рамзана Кадырова трехлетней давности. Указ о передаче нефтяной компании подписан 18 сентября и опубликован на официальном интернет-портале правовой информации. Правительство должно передать акции в течение двух месяцев.
Начало 90-х годов, после распада СССР и возникновения на его обломках независимой России, стало эпохой отчаянного передела собственности. Автономные республики, имея больше прав, чем остальные регионы, (памятуя слова Ельцина: «берите суверенитета, сколько хотите») захватывали контроль над активами, находившимися на их территориях. В массе своей старые советские заводы не представляли большого интереса, но некоторым республикам повезло: в недрах Татарстана и Башкирии залегала нефть. Поэтому оба первых лица - Минтемир Шаймиев и Муртаза Рахимов - приложили все свои усилия, чтобы взять под контроль нефтедобывающий и нефтеперерабатывающий комплексы республик, гарантируя себе стабильный доход. В итоге на руководящих постах оказались их сыновья - отчасти в обход законодательства и без одобрения руководства в Москве, вынужденного до поры до времени мириться с таким самоуправством. Начало 2000-х характеризовалось обратным процессом, по крайней мере в Башкирии, где в итоге «Башнефть» ушла из-под контроля республиканских властей и теперь входит в состав «Роснефти».
В Чечне, осколке советской Чечено-Ингушетии, все пошло не так. К 1991 году регион был крупным центром нефтяной промышленности. В республике и добывали нефть, и перерабатывали ее. В Грозном работали три нефте- и один газоперерабатывающий заводы, имелось несколько нефтяных НИИ и специализированный вуз. Неслучайно последним «нефтяным» министром СССР стал выходец из Чечни Саламбек Хаджиев. При этом месторождения истощались, добыча в масштабах СССР составляла ничтожный процент, и нефть для переработки в республику приходилось ввозить. В принципе Чечня могла эволюционировать так же, как и Татария, и Башкирия, и регионы с истощающимися запасами: дети местного начальства стали бы владельцами-совладельцами заводов и добывающих предприятий, а затем бы их вытеснили олигархические гиганты из Москвы.
Но власть захватили сепаратисты во главе с Джохаром Дудаевым, и развитие республики пошло по другому курсу. Чечня выпала из «нормального» пути приватизации нефтяных активов, в регионе воцарился бандитский хаос, нефть, бензин гнали из нее по черным схемам. А вскоре и вовсе наступил конец нефтяной истории: в ходе первой и второй чеченских войн нефтезаводы перестали существовать, добыча прекратилась. Вместо процветающего Кувейта, который обещали националисты жителям, чеченцы получили развалины Сталинграда. Так что война вопреки теориям заговора началась вовсе не из-за «черного золота».
После того как законность была восстановлена и республика начала приходить в себя, вопрос о ее нефтяном наследии не мог не подняться вновь. На кону стоит вовсе не лакомый кусок: добыча колеблется на уровне 1,5 млн т в год. Для сравнения, Россия в целом добывает приблизительно 555 млн т нефти ежегодно, то есть чеченская доля составляет 0,002% от общероссийской. Все перерабатывающие заводы - три нефтяных и один газовый - уничтожены.
Поэтому передача «Чеченнефтехимпрома» в собственность республики указом президента России Владимира Путина - это нечто вроде дележа шкуры неубитого медведя. А точнее, шкуры давно убитого, а потому - непригодной к обработке. Теперь никто восстанавливать нефтепереработку в ней не будет из-за дороговизны этого предприятия, и потому, что нишу грозненских заводов на топливном рынке Северного Кавказа заняли уже другие предприятия, и в силу того, что Россия находится в перманентном экономическом кризисе. Кроме того, мало кто верит, что спокойствие в Чечне - всерьез и надолго. Уйдет президент России Владимир Путин или глава Чечни Рамзан Кадыров, кто гарантирует сохранение и безопасность активов? Неслучайно «Роснефть» тянет с выполнением обещания построить нефтеперерабатывающий завод в республике, чем и вызывает недовольство Кадырова и игру с передачей акций «Чеченнефтехимпрома».
Реально «Чеченнефтехимпром» никакой работы не ведет, а сдает в аренду свои активы той же «Роснефти» через ее дочку «Грознефтегаз». Поэтому на месте мало что поменяется. Может быть, какие-то платежи, шедшие прежде в федеральный бюджет, теперь будут поступать в местный. Может быть, теперь начнется история с постройкой в Чечне собственного нефтезавода - по образцу Татарии, где таковой был запущен в 2011 году. Но в Казани, столице богатой республики, средств хватало, и рынок сбыта имеется. В Чечне же таких денег нет, и профинансировать проект придется правительству в Москве.
Так что передача пакета акций из федеральной собственности в региональную - это история, скорее, не экономическая, а политическая. Кадыров может объявить о своей аппаратной победе, он получает подтверждение своего влияния, которое при случае может предъявить. Федеральный центр не теряет ничего, «Роснефти» также мало что угрожает. По факту и ранее для работы в республике нефтяной госкомпании прежде всего приходилось договариваться с местными властями вне зависимости от формальной принадлежности акций.
Экономисты сочли неравнозначными доходы от нефтедобычи в Чечне и дотации из Москвы
Больших запасов нефти в Чечне нет, и доходы от ее продажи не смогут сравниться с поступающими в регион из Москвы дотациями, уверены экономисты Зубаревич и Чернышов. Политолог Малашенко назвал спор о добыче нефти в Чечне политическим.
"Крупных месторождений нефти в Чечне нет, а что осталось - это мелочевка"
Чечня - это регион, где большой нефти нет, считает директор региональной программы Независимого института социальной политики (НИСП) Наталья Зубаревич .
"Это "уходящая натура". Нефть добывают там уже вторую сотню лет. Крупных месторождений нет, а что осталось - это мелочевка", - заявила корреспонденту "Кавказского узла" Наталья Зубаревич.
"А для чего нефтяные прииски Чечни нужны "Роснефти", надо спрашивать у "Роснефти", - добавила Зубаревич.
В пресс-службе "Роснефти" на устный запрос корреспондента "Кавказского узла" о выгодах нефтедобычи в Чечне пообещали ответить "в неопределенные сроки".
В Росгеологии предоставили наиболее актуальную информацию о нефтяных запасах Чеченской Республики. Данные были опубликованы в отраслевом журнале "Минеральные ресурсы России. Экономика и управление" №1/2012.
"Это самые последние и пока не обновлявшиеся данные", - заявил корреспонденту "Кавказского узла" сотрудник журнала.
Как указано в журнальной публикации, на севере нефтегазоносная зона Чечни ограничена рекой Терек, на юге - полосой выхода меловых отложений, на востоке - рекой Аксай, на западе - административной границей с Ингушетией.
"Освоение данных территорий началось еще в конце 19 века колодезной добычей [нефти] … К настоящему времени, нефтегазоносность Терско-Сунженского нефтегазоносного района установлена… от караганских до верхнеюрских отложений (интервал глубин - от 650 до 5900 метров), в которых открыто более 150 залежей нефти (25 месторождений)", - сообщается в статье.
Авторы статьи утверждают, что в Чечне "открытие и разработка даже небольших по запасам залежей нефти выгодна в связи с благоприятным климатом, высокой экономической освоенностью и высоким качеством углеводородного сырья".
"Поступления от продажи нефти в бюджет Чечни погоды не сделают"
Запасы нефти в Чечне на самом деле сравнительно невелики, и это показывает опубликованная в журнале "Минеральные ресурсы России. Экономика и управление" таблица запасов нефти в республике, считает кандидат экономических наук, старший научный сотрудник Института проблем рынка РАН Михаил Чернышов .
"Извлекаемые балансовые запасы нефти категорий А+В+С1+С2 составляют около 33 млн тонн. Для сравнения: в Ставропольском крае они составляют 84 млн тонн, а в Дагестане – 24 млн тонн. Наиболее близкими к реальным запасам являются категории A, B, и C1; поскольку по ним уже есть результаты разведки и эксплуатации месторождений", - рассказал корреспонденту "Кавказского узла" Михаил Чернышов.
"В этой категории учитываются ожидания нефтяников от удачного бурения на этом участке. Статистика показывает, что примерно треть от потенциальных запасов переходит в следующую категорию, а две трети оказываются пустышкой. Категории C1 и C2 учитываются для схематизации разработки нефтяной залежи. Запасы категории С1 считаются разведанными, а С2 - предварительно оцененными. Оценочные запасы C2 имеют погрешность около 50%. Категориями D1 и D2 представлены прогнозные ресурсы, то есть ресурсы нефти, которые могут находиться на данной территории, исходя из представлений науки о геологическом строении участков земной коры", - рассказал ученый.
По его словам, укрупненно запасы нефти в Чечне можно оценить в 50 млн тонн, что по цене равно примерно около одного триллиона рублей, из которых нефтяники могут получить в виде прибыли примерно 120 млрд рублей.
"Что получит из этого бюджет – вопрос открытый. Налог на добычу полезных ископаемых уйдет в федеральный бюджет (ставка налога при добыче нефти составляет 919 рублей на период с 1 января 2017 года за 1 тонну добытой нефти), налог на прибыль может быть перечислен в регионе (тогда в бюджет республики поступят 17% от дохода, а 3% - в федеральный бюджет) или консолидирован в головном офисе компании, тогда регион останется без налогов. В бюджет региона попадет налог на доходы физических лиц, налог на имущество юридических лиц. Поскольку нефть добывается в течение длительного периода, то в лучшем случае бюджет региона получит 3-4 млрд рублей", - пояснил Чернышов.
Он сообщил, что в 2015 году от добычи нефти и газа в Чечне заплатили налогов в размере 3 млрд рублей, из них перечислено в федеральных бюджет 2,5 млрд рублей.
"То есть даже, если отрасль заплатит всего 7 млрд рублей налогов, то 1-1,5 млрд рублей в бюджет республики "погоды не сделают", - резюмирует Михаил Чернышов.
В конце 2016 года глава Чечни Рамзан Кадыров заявил, что республику не устраивают разработанные Минфином РФ планы по сокращению бюджета региона. По его словам, Чечня не сможет развиваться, если сократится ее финансирование. После этого Кремль отказался сокращать дотации Чечне . В 2017 году, согласно одобренным комитетом Госдумы поправкам, финансирование Чечни (без учета различных субсидий и субвенций, которые ей полагаются наряду с другими регионами) составит 40,4 млрд рублей.
"Руководством Чечни добыча нефти рассматривается как политический вопрос"
Мнение, что нефти в Чечне почти не осталось, превалирует, но многие нефтяники его не поддерживают, отмечает научный сотрудник Фонда Карнеги, профессор Алексей Малашенко.
"У многих нефтяников, в том числе работавших в Чечне еще в советское время, бытует мнение, может быть, даже легенда, что в Чечне есть огромные запасы нефти, но они пока труднодоступны, потому что находятся в горной части в глубине под скальными породами. Поэтому они считают, что, когда усовершенствуются технологии добычи, то появится возможность добывать и эту труднодоступную нефть", - пояснил корреспонденту "Кавказского узла" Алексей Малашенко.
По мнению профессора, в продолжении нефтедобычи для руководства Чечни, помимо экономической, есть и политическая выгода.
"Роснефть" смогла выиграть аукцион в результате некоего консенсуса. В нем учтен интерес и "Роснефти", и интерес Рамзана Кадырова как главы Чечни. У каждой стороны имеется своя выгода. Для руководства Чечни, помимо экономической, есть и политическая выгода. Известно, что между двумя сторонами были проблемы. Сейчас ситуация успокоилась", - указал Алексей Малашенко.
По его словам, в вопросе с "Роснефтью" компромисс найден. "Между тем вряд ли на данном этапе дотации в десятки миллиардов рублей, что идут в Чечню, смогут окупиться добычей и продажей местной нефти", - отметил Алексей Малашенко.
Владимир Хомутко
Время на чтение: 3 минуты
А А
Сколько лет добывают нефть в Чечне?
Нефть в Чечне добывают на протяжении более ста лет.
В начале прошлого века её добычу, предварительную переработку и дальнейшую транспортировку осуществляли многие зарубежные компании, в числе которых были всемирно известные «Стандарт Ойл» и «Шелл».
Главным собственником чеченских нефтеносных участков было Терское казачье войско. Оно получало с них доходы в виде арендной платы, получаемой с нефтеразработчиков.
С приходом советской власти все недра были объявлены государственной собственностью. За время советской нефтедобычи здесь была выстроена достаточно серьезная инфраструктура, в которую входили и предприятия нефтепереработки.
Максимальный объем добытого «черного золота» в этом регионе пришелся на 1971-ый год, и составил 21,6 миллиона тонн, однако затем темпы добычи стали неуклонно снижаться. В начале 90-х годов прошлого века разведанные чеченские месторождения были истощены уже на 60 процентов, а разведка новых практически не проводилась.
Чечня и нефть
По оценкам специалистов, за время существования Советского Союза здесь добыли более 400 миллионов тонн «черного золота». В течение долгого периода времени Грозненский нефтедобывающий район был по значению вторым в стране (после Бакинского), и нефть Чечни приносила в казну СССР значительные доходы.
С провозглашением Ичкерии все недра были объявлены народной собственностью, однако на доходах местного населения это никак не отразилось.
Основными причинами были:
- общий упадок добывающей республиканской отрасли;
- выход из строя большинства скважин (нефть получали только из фонтанирующих);
- потеря производительности действующих фонтанирующих скважин из-за интенсивной их эксплуатации;
- крах местной нефтепереработки.
В 1998-ом году общий объем чеченской нефтедобычи составил лишь 849 тысяч тонн. В 2000-м году в постановлением Правительства РФ за номером 1320 и в соответствии с решением Минтопэнерго РФ, нефтедобычей в Чечне занялась госкорпорация «Роснефть».
В настоящее время на территории республики работает её дочернее предприятие «Грознефтегаз», 51 процент акций которого находится в собственности «Роснефти», а 49-ю процентами владеет Правительство Чеченской Республики. «Грознефтегаз» получил все лицензии на чеченские месторождения, а также оставшиеся в наличии производственные фонды.
Эта компания начала быстро наращивать объемы нефтедобычи, и за три года сумела довести её до 1-го миллиона 800 тысяч тонн «черного золота».
В настоящее время Правительство этого российского региона и корпорация «Роснефть» ведут сложные и продолжительные переговоры, цель которых – увеличение роли местного Правительства в управлении компанией «Грознефтегаз», а также инвестирование доходов, получаемых от чеченской нефти, в развитие самой республики.
