Колебания мировых экономик во многом связаны с историями, которые мы рассказываем о них и которые слышим. Эти популярные, эмоционально значимые истории иногда вдохновляют нас пойти и потратить, начать свое дело, строить новые заводы и офисные здания, а также нанимать сотрудников. В других случаях они селят страх в наших сердцах и побуждают сидеть тихо, сберегая наши ресурсы, сокращая расходы и снижая риски. Они либо стимулируют нашу "жизнерадостность", либо заглушают ее.
Посетив Японию во время своей поездки с целью выступления с предвыборными речами, я был поражен положительным влиянием связанных с экономикой историй на мышление и поведение людей, а также тем, насколько хрупки эти изменения. С того момента, как премьер-министр Синдзо Абэ вступил в должность в декабре 2012 года и начал свою программу денежных и финансовых стимулов, а также запустил структурные реформы, на доверие японцев было оказано глубокое влияние. По данным Международного валютного фонда, спад производства – разница между фактическим и потенциальным ВВП - сократился с -3,6% в 2011 году до -0,9% в 2013 .
Большей части остального мира не хватает всеобъемлющей и доступной истории о позитивных изменениях вроде японской "Абэномики". Провал в производстве самых крупных развитых стран, по подсчетам МВФ, остается разочаровывающим, составив на 2013 год -3,2%. Иначе говоря, это лишь полпути до уровня нормальной жизни, которая закончилась в 2009 году – худшем году мирового финансового кризиса, когда этот провал составил -5,3%.
Мы, кажется, по-прежнему уповаем на милость наших повествований. С 2009 года большинство из нас просто ждали какой-то истории, которая зажгла бы наши сердца светом надежды и уверенности и оживила бы нашу экономику.
Большей части мира не хватает всеобъемлющей и доступной истории о позитивных изменениях вроде японской "Абэномики"
Давайте вспомним историю бума недвижимости в Соединенных Штатах и других странах, которая произошла в первой половине 2000-х гг. Это была история не о "пузыре" ‑ скорее, этот бум был триумфом капиталистического предпринимательства в новом тысячелетии.
Эти истории были такими мощными потому, что огромное количество людей психологически и финансово инвестировали в них. Большинство семей владело домами, поэтому они автоматически участвовали в буме. И многие домовладельцы, желая еще больше участвовать в буме и чувствуя себя подкованными капиталистами, покупали более дорогие дома, чем они могли бы себе позволить при других обстоятельствах.
Вместе с резким завершением бума в 2006 году закончилась и эта усиливающая самомнение история. В конце концов, не все мы были инвестиционными гениями. Мы узнали, что это был лишь пузырь. Наша уверенность в себе, а, следовательно, и наши фьючерсы, получили удар, переубеждая экономику принимать на себя риски.
Затем разразился финансовый кризис, пугая весь мир. История о возможностях и богатстве превратилась в историю о коррумпированных ипотечных кредиторах, закредитованных финансовых институтах, недалеких экспертах и ангажированных регуляторах. Экономика начала рыскать, как корабль без руля, а ушлые дельцы, обманом заманившие нас на борт (их всего лишь 1%), убрались восвояси на последних спасательных шлюпках.
К началу 2009 года падение на фондовых рынках всего мира достигло своего предела, и страх глубокой депрессии, согласно данным опроса потребительского доверия Мичиганского университета , был наиболее высоким с момента второго нефтяного кризиса начала 1980-х годов. Истории о Великой депрессии 1930-х годов были вызваны из наших тусклых воспоминаний – или из воспоминаний наших родителей и дедов – и снова пересказаны.
Чтобы понять, почему восстановление экономики (если не фондового рынка) осталось столь слабым с 2009 года, мы должны определить, какие рассказы влияли на общественную психологию. Одним из примеров является быстрое развитие смартфонов и планшетных компьютеров. IPhone компании Apple был выпущен в 2007 году, а телефоны Google на платформе Android - в 2008 году. Как раз перед тем, как начался кризис. Однако основной рост их выпуска произошел позднее. IPad компании Apple был выпущен в 2010 году. С тех пор эти продукты вошли в сознание практически каждого человека; мы видим людей, использующих их повсюду – на улицах и в вестибюлях гостиниц, в ресторанах и аэропортах.
История о возможностях и богатстве превратилась в историю о коррумпированных ипотечных кредиторах, закредитованных финансовых институтах, недалеких экспертах и ангажированных регуляторах
Это должно быть историей, повышающей доверие: появляются удивительные технологии, продажи находятся на подъеме, а предпринимательство живо и отлично себя чувствует. Однако эффект повышения доверия от предыдущего жилищного бума был гораздо более мощным, поскольку находил непосредственный отклик у куда большего числа людей. В этот раз, кажется, история о смартфонах и планшетах связана с предчувствием беды, поскольку то богатство, которое эти устройства генерируют, кажется, концентрируется среди небольшого числа технологических предпринимателей, которые, вероятно, живут в далекой стране.
Эти истории пробуждают наши опасения о том, что кто-то другой обгонит нас на экономической лестнице. И теперь, когда наши телефоны говорят с нами (Apple запустила Siri, искусственный голос, который отвечает на ваши голосовые вопросы, на своих iPhone – аж в 2010 году), они питают страх того, что смогут заменить нас. Так же, как ранее волны автоматизации создавали впечатление, что человеческий капитал устарел.
Во время своей поездки я имел удовольствие встретиться с Абэ. Он действует по тому же сценарию, рассказывая историю принятия агрессивных и решительных действий в ответ на экономический спад, который преследует Японию на протяжении десятилетий. Он внушает доверие; я мгновенно это почувствовал.
Об Абэ также говорят как о человеке, занятом возрождением национального патриотизма, даже национализма. Несмотря на то, что я ничего подобного не услышал во время моей встречи с ним, я думаю, что это также может быть центральной частью его истории. В конце концов, национализм неразрывно связан с самоопределением индивидуума. Это создает историю для каждого члена нации, историю о том, что он или она могут сделать как часть успешной страны. Некоторые самые спорные шаги Абэ, такие как посещение храма Ясукуни, несмотря на китайские и корейские протесты, лишь увеличивают воздействие истории.
Тем не менее, национальным лидерам, даже обладающим талантами Абэ, совсем не просто управлять подобными историями, так же как продюсерам трудно каждый раз создавать блокбастер. Ни один лидер не может последовательно формировать рассказы, которые влияют на экономику. Но это не исключает необходимости пробовать это делать.
Роберт Дж. Шиллер,
лауреат Нобелевской премии по экономике 2013 года,
профессор экономики Йельского университета
Экономика - это и наука, и сфера деятельности людей, и структура, обеспечивающая производство, распределение, обмен и потребление товаров и услуг в обществе. Экономика - это любая деятельность людей, связанная с материальным обеспечением условий жизни и созданием экономических благ (товаров и услуг).
Экономика играет огромную роль в жизни общества.
Во-первых, потому что она обеспечивает людей материальными условиями их существования - продуктами питания, одеждой, жильем и иными предметами потребления. Во-вторых, потому что экономическая сфера жизни общества является решающей, определяющей ход всех происходящих в обществе процессов.
Среди негативных воздействий экономики на жизнь людей можно выделить: - угасание конкуренции; - неравное распределение дохода; - расточительное и неэффективное производство, нестабильность развития; - нестабильность: инфляция и безработица; - отрицательное влияние монополий.
Угасание конкуренции . Существует два основных источника ослабления конкуренции как контрольного механизма: Хотя с общественной точки зрения конкуренция желательна, она больше всего досаждает индивидуальному производителю своей безжалостной действенностью. Свободной, индивидуалистической среде в рыночной экономике присуще то, что предприниматели в погоне за прибылью и в стремлении улучшить свои экономические позиции пытаются освободиться от ограничительных пут конкуренции. Слияние фирм, тайные сговоры компаний, беспощадная конкуренция - все это способствует ослаблению конкуренции и уклонению от ее регулирующего воздействия. Некоторые экономисты полагают, что сам технический прогресс, который рыночная система поощряет, способствует упадку конкуренции. Новейшая технология, как правило, требует: а) использования очень больших количеств реального капитала; б) крупных рынков; в) комплексного, централизованного и строго интегрированного рынка и г) богатых и надежных источников сырья.
Неравное распределение дохода . В данном случае отмечается, что рынок ориентирован не на производство социально-необходимых товаров, а на удовлетворение запросов тех, кто имеет деньги. Указанный процесс, помимо количественных и качественных различий в людских ресурсах, поставляемых домохозяйствами, порождает в рыночной экономике чрезвычайно неравное распределение денежных доходов.
Расточительное и неэффективное производство, нестабильность развития . Во-первых, рыночная система может не суметь учесть все выгоды и издержки, связанные с потреблением определенных товаров и услуг. Дело в том, что некоторые выгоды и издержки представляются по отношению к рынку внешними в том смысле, что они приходятся на долю других экономических агентов, не являющимися непосредственно покупателями и продавцами. Такие выгоды и издержки называются внешними, или выгодами и издержками перелива. Например, потребительский спрос, учитываемый рынком.
Нестабильность: инфляция и безработица . В идеальной экономике ВНП рос бы быстрыми устойчивыми темпами. Кроме того, уровень цен, измеренный с помощью дефлятора ВНП или индекса потребительских цен, оставался бы неизменным или повышался весьма медленно. Но опыт наглядно показывает, что полная занятость и стабильный уровень цен не достигаются автоматически. Экономический рост отличается неравномерностью, прерывается периодами экономической нестабильности, периоды быстрого роста экономики иногда омрачает инфляция, то есть повышение уровня цен, есть периоды, когда рост уступает место спаду и депрессии, то есть низкому уровню занятости и производства.
Состояние состояний
Ситуация с личными богатствами, состояниями (это движимое и недвижимое имущество, денежные накопления, финансовые активы вроде акций — в общем, все то, что в английском языке передается словом «wealth») сейчас сложилась следующая. Глобальный объем этих богатств достиг $280 трлн, увеличившись за 2016-2017 годы на 6,4% (самый быстрый рост с 2012 года). В значительной степени такая динамика объясняется ростом котировок на мировых фондовых рынках.
За последние десять лет население Земли стало богаче на 27%. Более того, так как богатства росли быстрее численности населения, среднее богатство взрослого человека в мире достигло рекордной отметки $56,54 тыс. Понятие «среднее» здесь, естественно, имеет особый смысл.В настоящее время 1% обладателей состояний располагают 51,1% их совокупного объема (в 2000 году этот показатель был ниже — 45,5%).
Если сравнивать прирост богатств в разных регионах мира, то безусловным лидером тут являются США — $8,5 трлн за год. Иными словами, на США приходится больше половины глобального прироста богатств, составившего $16,7 трлн. США стали лидером по числу новых миллионеров. В итоге 43% всех миллионеров в мире — граждане США.
В Европе богатства за год выросли на 6,4% (ровно на столько, на сколько они выросли вообще в мире). Германия, Франция, Италия и Испания оказались в десятке стран с наибольшим приростом личных богатств в абсолютных величинах. В Германии состояния увеличились в целом на $1,05 трлн (третье место по динамике в мире), а по приросту численности миллионеров страна заняла второе место в мире. В процентном исчислении среди европейских стран лучше всех выступила Польша — личные богатства прибавили 18%. В основном это можно отнести за счет роста котировок акций польских предприятий.
Если говорить о среднем уровне богатства населения, безусловным лидером остается Швейцария (что вообще говорит в пользу стран с относительно равномерным распределением богатств). C 2000 года в Швейцарии этот показатель вырос на 130% и достиг $537,6 тыс. на человека.
По увеличению личных богатств за отчетный год на втором месте после США оказался Китай, его вклад в прирост глобальных богатств — $1,7 трлн. Надо также отметить, что год оказался неудачным для миллионеров из Великобритании и Японии: там их количество заметно уменьшилось. Дело объясняется неблагоприятной для этих стран ситуацией на фондовых и валютных рынках.
Стоит сказать, что в развивающихся странах, в том числе в Китае и Индии, быстро растет количество долларовых миллионеров. В 2000 году на эти страны приходилось 2,7% всех миллионеров в мире, а сейчас — 8,4%.
Немного истории
В античные времена личному богатству уделялось первостепенное значение. В ходе реформ афинского законодателя Солона (590-е годы до н. э.) сохранилось имевшееся деление граждан на классы в зависимости от личного богатства. К первому классу относились те, чей годовой доход (по которому и оценивалось личное богатство) составлял 500 медимнов зерна, вина или оливкового масла (медимн — мера объема, примерно 52,5 л). Второй класс составляли граждане, которые могли предоставить боевого коня и имели доход в 300 медимнов. К третьему классу причисляли тех, кто располагал упряжкой быков, а также доходом в 200 медимнов.
Солон выделил четвертый класс, не имевший собственности. Занимать государственные должности могли представители только первых трех классов. Кроме того, эти классы обеспечивали боеготовность сухопутной армии, тогда как четвертый служил основой военного флота, сыгравшего важнейшую роль в истории Афин.
В Древнем Риме поначалу к личному богатству относились подозрительно. Так, в 275 году до н. э. сенат изгнал из своих рядов бывшего консула только за то, что у него имелась серебряная посуда весом 10 фунтов. Спустя столетие картина была совсем иной. Римляне благодаря успешным военным походам получили огромные денежные суммы и массу рабов; теперь за правило почиталось, подобно грекам, кичиться богатством. Элементом богатства стали в том числе греческие повара, чье искусство было необходимо для роскошных пиршеств, и даже нанятые греческие поэты и ученые. Плюс, разумеется, дворцы, роскошные виллы, а также плантации с рабами, которые вытеснили из сельского хозяйства обычных земледельцев — и те хлынули в Рим в поисках пропитания. «Личные богатства испортили прежде благородных римлян, заразив их страстью к собственности и заставив их ставить личные интересы выше общественных»,— писал историк Саллюстий (86-35 годы до н. э.).
Классический пример того, как личное богатство приобретает первостепенное значение в политической и общественной жизни,— Англия XVII-XVIII веков. Все зависело от размера этого богатства, выражаемого в ежегодном доходе. Скажем, в 1668 году в Англии было 200 семей, которые относились к категории «лордов». У каждой из этих семей годовой доход составлял £6060. Следующей шла категория «баронетов» — 800 семей с доходом £1500. Дальше — категория «епископы»: 26 семей с доходом £1300 (самые крупные купцы в Англии в то время имели годовой доход около £400).
В 1776 году разница в размере богатства между высшей аристократией и остальными англичанами была еще больше. Самые богатые аристократы (десять семей) получали £26 940 годового дохода. Аристократы второго уровня (20 семей) — £13 740. Аристократы третьего уровня (40 семей) — £10 747. При этом самые богатые торговцы имели до £600 в год.
В 1803 году расклад быт такой. 287 семей в категории «пэры» получали годовой доход £8 тыс. 26 семей в категории «епископы» — £4 тыс. В категории «баронеты» — 540 семей с доходом £3 тыс. Для сравнения, высшие государственные чиновники (2 тыс. семей в категории) имели в год только £800.
В общем, высшую форму социального признания обеспечивали титул, земля и другое личное богатство, сопряженное с огромным доходом. Когда в начале XIX века два сына короля Георга III — Эдуард и Август (герцоги Кентский и Сассекский), ознакомившись со всей этой статистикой, уяснили, что страной управляют меньше 1% населения — около 300 семей, которые они знают лично под собирательным названием «высшее общество», и что дело тут только в личном богатстве, Август толкнул локтем брата: «Эдуард, видишь?».
Вопрос о земле
Спецификой Британии в отличие от континентальной Европы всегда была ставка на личное богатство, воплощенное в земле. Английская аристократия могла открыто оппонировать королю и его двору, потому что имела возможность превратить свое богатство в парламентскую власть. Земельная аристократия монополизировала высшие посты в государстве, контролировала графства и полностью управляла вооруженными силами, прежде всего армией.
В связи с ключевой ролью огромного личного богатства в политической жизни (несмотря на небольшое количество аристократов, располагающих таким богатством), на отрезке с 1730 до 1820 года 30% членов Палаты общин были ирландскими пэрами, английскими баронетами и наследниками аристократических фамилий. По меньшей мере 40% членов парламента можно было отнести к земельной аристократии. Между тем доля промышленников, банкиров и торговцев в парламенте выросла за это время с 11% до 23%.
Не то чтобы парламентская власть в Великобритании вообще не подвергалась влиянию новых богатых, но в ней все равно господствовали «богатые старые», наследники огромных состояний. Заметим здесь, что их личное богатство заключалось не столько в деньгах, сколько в земле, а политическую карьеру они в основном делали, уже сделав карьеру военную. Больше половины членов Палаты общин британского парламента имели родственников, которые до того тоже были в парламенте, и больше половины относились к именитым семейным группам (что, однако, не обязывало их голосовать так же, как другие члены группы).
В среднем наследники богатых аристократических семей, богатство которых составляла земля, становились членами парламента в 21 год, тогда как представители торгового капитала — не раньше 40 лет.
Впрочем, влияние личного богатства банкиров и промышленников в политической жизни Великобритании того времени не ограничивалось тем, что они все-таки могли стать членами парламента. Представители земельной аристократии в парламенте были вынуждены учитывать то, что правительство сильно зависело от банкиров Сити — взять хотя бы финансирование бесконечных военных долгов. Так что в политической жизни любые богачи в какой-то степени ориентировались друг на друга.
Эффектный пример того, сколь велико было значение личного богатства в общественной жизни Великобритании XVIII-XIX веков,— инженеры и изобретатели, которые в период промышленной революции механизировали производство, что приносило прибыль промышленникам и обеспечивало экономическое величие страны.
Но эта техническая интеллигенция не могла доказать личного богатства, ее представители никоим образом не могли числиться участниками политического процесса и вообще считались чуть ли не изгоями, до тех пор пока не приобретали земельную собственность. И тогда уже никто не мог отрицать их роль как достойных членов общества.
Механика богатства
Именно по причине всеобщего увлечения вопросами личного богатства и в связи с ролью этого богатства в политической жизни Великобритании шотландский экономист Адам Смит издал в 1776 году основополагающий труд «Исследование о природе и причинах богатства народов», где доказывал преимущества разделения труда и свободного рынка при формировании любых богатств. (Это та самая работа, которая, согласно Пушкину, интересовала в России всех, в том числе Евгения Онегина.) Смит стал основоположником политической экономии — не в смысле какой-то политизации, и экономия здесь — метод ведения не отдельного хозяйства, а хозяйства целого полиса, то есть страны.
В начале XX века видным теоретиком личного богатства показал себя американский миллионер и филантроп Эндрю Карнеги. В 1907 году он опубликовал книгу «Империя бизнеса», в которой имеется глава «Богатство и его использование». Там говорится, в частности, следующее: «Итак, что такое богатство? Как оно создается и используется? Наглядным будет пример с залежами угля, которые оставались нетронутыми в течение миллиона лет и поэтому не имели никакой ценности. Наконец в результате какого-то эксперимента или по случайности выяснилось, что черный камень может гореть и порождать тепло. Люди начали его добывать, применять для этой добычи машины и поставлять добытый уголь обществу. Оказалось, что в качестве топлива уголь может заменять дерево — и это в два раза дешевле. Немедленно любые залежи угля стали прибыльными, и это добавило миллионы долларов к богатству общества. Однажды шотландский механик смотрел на огонь, на котором стоял чайник, и обратил внимание на пар, который поднимал крышку. До него это видели тысячи людей. Но только он додумался, что это можно использовать. Он создал паровую машину, которая изменила мир и позволила снизить издержки производства настолько, что это даже невозможно оценить. Экономия общества стоит у истоков любого богатства».
Как указал Карнеги, любой молодой человек должен стремиться выбиться из бедности и приобрести богатство, неважно каким образом. Но он должен понимать, что может увеличить свое личное богатство в той мере, в какой принесет экономию и богатство обществу.
Предприниматель Вандербильт видел 13 коротких железнодорожных путей между Нью-Йорком и Буффало, и каждый из них управлялся отдельной компанией, что порождало неэффективность. Он объединил все эти компании и построил единую дорогу, по которой 51 милю можно преодолеть за час — самая высокая скорость в мире. Он сэкономил обществу огромные деньги, сделав так, чтобы еда из прерий Запада поступала прямо к столу горожан за ничтожные суммы.
Молодой человек ни в коем случае не должен думать: «Я никогда не смогу заняться бизнесом». Если он скопил $100, нет такой отрасли бизнеса, к которой он не смог бы немедленно присоединиться. Он может приобрести акции, участвовать в собраниях акционеров, выдвигать предложения, поучать менеджмент, что тому делать,— в общем, пользоваться всеми преимуществами собственника.
Главная повсеместно звучащая жалоба — слишком большое богатство сосредоточено в руках слишком малого числа людей. Такой перекос образовался сразу после того, как великие изобретения изменили мир. «Сейчас это не так,— отмечал Карнеги.— Богатство распределяется между людьми все более равномерно. Вопрос распределения личного богатства решается, и решается в правильном направлении. Немногие богачи становятся беднее, и многие бедняки становятся богаче. Конечно, некоторые исключительные люди могут сколотить огромное состояние, но этот процесс сейчас не так распространен, как в прошлом. В любом случае предпринимательский талант является наиболее продуктивной формой богатства».
Как подчеркивал Карнеги, было бы большой ошибкой для общества бороться с миллионерами. Их можно сравнивать с пчелами, которые приносят больше всего меда. И они продолжают делать это, даже когда их личное богатство уже достаточно для них самих. «Возьмите Россию, половина населения которой находится в положении немногим лучше рабского, находится на грани голодной смерти из-за ничтожных заработков. Таких заработков, на которые никто из нас не мог бы питаться. И в России мало миллионеров — разве что император и небольшая кучка аристократов, владеющих огромными землями. А в Британии больше миллионеров, чем во всей остальной Европе,— и уровень жизни там выше, чем в Европе. В нашей стране больше миллионеров и мультимиллионеров — хоть в фунтах стерлингов, хоть в долларах, чем во всем остальном мире, вместе взятом. И это повышает уровень жизни в нашей стране».
В общем, можно заключить, что сейчас вопрос личного богатства не менее злободневен, чем в Англии XVII века или в США начала XX века. Весьма актуален и вопрос об источниках этого богатства. Принц Филипп, герцог Эдинбургский, супруг королевы Елизаветы II, заметил как-то: «Были дни, когда лорд-канцлер Британии сидел на мешке с шерстью, чтобы он помнил, откуда берется богатство в этой стране. Я предложил бы сейчас сделать так, чтобы он сидел на ящике с инструментами механика».
Сергей Минаев
"Коммерсантъ" от 03.12.2017, 10:21
Рассказать друзьям
Хотите получать главные новости недели в одном письме?
Опубликовано: 07-01-2015 22:01Каждый человек ежедневно сталкивается с экономическими проблемами. Это обеспечение себя и семьи продуктами питания, одеждой, бытовой техникой, устройством детей в детский сад, желанием дать им образование, поездка на курорт и т п. Мы постоянно ведем подсчет нашего семейного бюджета и определяем, достаточно ли денег на покупку нужного товара или куда инвестировать деньги . Экономика - это неотъемлемая часть повседневной жизни любого обывателя. Люди не только принимают участие в экономической деятельности, они просто живут в этой среде. Даже пользуются терминами, которые употребляют экономисты: заработная плата, деньги, цены, доходы, расходы и пр. Невозможно жить среди людей и находиться вне экономики. Это понятие знакомо всем без исключения, хотя каждый человек понимает его по-своему. А кто-то, живя в окружении экономики, не способен дать этому слову четкое определение. Данное обстоятельство объясняется довольно просто. Дело в том, что экономика - это настолько емкое, многозначное и общее понятие, что определить одной фразой его невозможно.
Термин «экономика» получил слишком широкое распространение. Теперь под ним понимают бережливость и сокращение затрат при расходовании финансовых, энергетических и других ресурсов. Для общества, это понятие означает использование экономических ресурсов так, чтобы оно повышало уровень жизни при минимальных затратах. Термин «экономика» чаще всего встречается в сельском хозяйстве и промышленности. Экономика может быть региональной, российской и мировой. По сути - это хозяйственная система, направленная на обеспечение потребностей населения отдельно взятой страны. Уровни экономики могут быть самыми разными. Например, макроэкономика освещает деятельность отдельных субъектов: заводов, компаний, бизнесменов и т д. Но в любом случае, самые правильные экономические решения принимаются в семье.
