Четыре азиатских тигра
«Четыре азиатских тигра » (англ. Four Asian Tigers , или «Восточноазиатские тигры », англ. East Asian Tigers , или «Четыре азиатских малых дракона », англ. Asia’s Four Little Dragons , кит. 亞洲四小龍 ) - неофициальное название экономик Южной Кореи , Сингапура , Гонконга и Тайваня , демонстрировавшие очень высокие темпы экономического развития с начала 60-х до финансового кризиса 90-х годов XX века .
«Азиатские тигры» смогли за несколько десятилетий превратиться из отсталых стран в передовые страны Азии. Этому способствовало несколько факторов, прежде всего жёсткая экономическая политика правительств и помощь развитых стран .
Экономическое развитие
В конце 1990-х годов высокие темпы роста производства среди стран Юго-Восточной Азии имел Сингапур (14 % в год). Сейчас эта страна имеет один из самых высоких показателей использования роботов в промышленности. Крупнейшими инвесторами Сингапура являются Гонконг и Япония. Сингапур - третий по величине центр нефтепереработки в мире после Хьюстона и Роттердама (свыше 20 млн т. сырой нефти ежегодно). В Сингапуре активно развиваются наукоемкие отрасли высоких технологий. По уровню компьютеризации и внедрения роботов эта страна занимала второе место в Азии после Японии. Ежегодно Сингапур посещают более 5 млн иностранных туристов. Сингапур называют «Азией в миниатюре» и «Европой на экваторе».
В середине 50-х годов по уровню экономического развития Южная Корея относилась по классификации Всемирного банка к отсталым странам с ВВП на душу населения менее 100 долларов (на уровне современных Эритреи, Либерии, Бурунди, Монголии и Непала), а с 1994 года страна принята в «клуб богатых и высокоразвитых», и её ВВП на душу населения зашкаливает за 38,500 тысяч долларов (ИРЧП - 12 место между Швейцарией и Финляндией).
Южная Корея занимает 11-е место в мире по уровню ВВП (710 млрд. $). Очень высокие темпы роста её экономики наблюдались в 80 - 90-е годы (в среднем 8 - 12 % в год). Южная Корея имеет богатые ресурсы гидроэнергии, но использует эти ресурсы слабо, зато активно развивает атомную энергетику (на 2008 год имелось 20 атомных реакторов общей мощностью 17,7 гигаватт ). Также в Корее хорошо развито машиностроение - до недавнего времени на мировом автомобильном рынке эта страна удерживала прочные позиции (2,5 млн шт.), но после финансового краха на главном автомобильном концерне страны Daewoo эта отрасль несет значительные убытки, Корея занимает второе место (6,2 млн брутто-регистровых тонн) после Японии по объёму судостроения.
См. также
Ссылки
Wikimedia Foundation . 2010 .
Смотреть что такое "Четыре азиатских тигра" в других словарях:
У этого термина существуют и другие значения, см. Тигр (значения). «Экономические тигры» (англ. tiger economy) образное наименование экономик стран, демонстрирующих очень высокие темпы экономического роста. Выделяются следующие виды… … Википедия
Влияние индустриализации на доходы населения с 1500 г. На графике показан валовой внутренний продукт индустриальных стран в со … Википедия
- (Felidae)* * Кошачьи действительно, как пишет Брем, представляют собой самый совершенный тип хищников иными словами наиболее специализированные представители отряда. Семейство включает 36 видов, группируемых в 10 12 родов (хотя разные… … Жизнь животных
Азия - (Asia) Описание Азии, страны, государства Азии, история и народы Азии Информация об азиатских государствах, история и народы Азии, города и география Азии Содержание А́зия — самая большая часть света, образует вместе с материк Евразию … Энциклопедия инвестора
- (Bovidae)** * * Семейство полорогих, или бычьих самая обширная и разнообразная группа парнокопытных, включает 45 50 современных родов и около 130 видов. Полорогие животные составляют естественную, ясно очерченную группу. Как ни… … Жизнь животных
Евразия - (Eurasia) Содержание Содержание Происхождение названия Географические характеристики Крайние точки Евразии Крупнейшие полуострова Евразии Общий обзор природы Границы География История Страны Европы Западная Европа Восточная Европа Северная Европа … Энциклопедия инвестора - (Canidae)** * * Семейство объединяет 16 современных родов и 36 видов. Псовые широко распространены в Евразии, Африке, Северной и Южной Америке, на Новую Гвинею и в Австралию проникли с человеком. За исключением одного вида, имеют более… … Жизнь животных
Конец ушедшего столетия был периодом пропаганды успехов так называемой «азиатской модели» – в первую очередь, Японии, Южной Кореи, Тайваня и шестерки стран АСЕАН. Быстрый экономический рост этих «азиатских драконов» заставил потесниться постиндустриальные страны. Доля последних в мировом производстве сокращалась в среднем на 0.5% в год. Это дало основания Всемирному банку объявить новые индустриальные страны Восточной Азии «четвертым полюсом роста» глобальной экономики – наряду с США, Японией и Германией/Европой.
Сборочный цех Запада
Что объединяет Японию и новыe индустриальные страны (НИС) Восточной Азии в одну модель, кроме их очевидной географической, исторической и культурной близости?
В последние десятилетия доминирующими отраслями в экономике НИС стали машиностроение и электроника. Широко использовались привлеченные из-за рубежа новые технологии. Япония в момент своего максимального расцвета обеспечивала 82% мирового выпуска мотоциклов, более 80% домашних видеосистем и около 66% фотооборудования. Копируя опыт Японии, страны региона стремились повторить ее успех, формируя схожую отраслевую структуру экономики.
Развитие стран Восточной Азии носило экстенсивный характер. Это подразумевало постоянный приток новых рабочих рук и значительные инвестиции в промышленность. Ускоренное экономическое развитие опиралось на дешевую рабочую силу и вовсе не способствовало росту платежеспособного спроса населения. Внутреннее потребление уже не могло конкурировать с объемами вывозимой продукции. Экономическое развитие этих стран оказалось в полной зависимости от внешнего рынка.
Так, в 1996 г. доля экспорта в Индонезии составляла 26% ВНП страны, Южной Корее – 30%, Таиланде – 39%, Малайзии – 92%. Важнейшую роль в экономическом развитии стран региона стал играть ввоз капитала. Начало было положено еще в 50-е годы, когда США помогали индустриализации Южной Кореи и Тайваня, очевидным соперникам соответствующих коммунистических режимов. Впоследствии акцент был перенесен на государственные заимствования и прямые иностранные инвестиции. Одновременно нельзя не отметить высокую степень зависимости стран Восточной Азии от технологий и ноу-хау из западных стран.
Восточная Азия по существу превратилась в огромный сборочный цех Запада. Главным элементом «азиатской модели» является опора на государство. Конечно, в разных странах эта формула взаимодействия проявлялась по-разному. Например, в Японии государство исполняет «заказ» гигантских конгломератов (дзаибацу), а в Южной Корее национальные компании-гиганты (чеболи) подчиняются воле правительства.
В Индонезии до недавнего времени царил семейный бизнес клана Сухарто, крупнейшие компании страны принадлежали родственникам бывшего президента. Государство обеспечивало поддержку «своим» компаниям через дешевое кредитование, что позволяло легко жить неэффективным фирмам и существовать неэффективной банковской системе.
При значительных объемах внешних заимствований азиатские компании и правительства были заинтересованы в поддержании стабильных национальных валют.
Однако политика твердого курса требует проведения валютных интервенций, что, в свою очередь, сказывается на уровне валютных резервов и государственной задолженности. Именно неспособность поддерживать стабильный курс национальной валюты стала первым звонком «азиатского кризиса», разразившегося в 1997 году.
Чудо кончилось…
В июле 1997 года, истратив за квартал 30% валютных резервов страны, Банк Таиланда согласился с девальвацией бата. Этому примеру, также израсходовав миллиардные суммы, был вынужден последовать и Банк Филиппин. До конца года одна за другой были девальвированы практически все восточноазиатские валюты.
Следующим шагом стал крах на Гонконгской бирже в конце октября. Индекс Хан Сен (Hang Seng) упал за день более чем на 1200 пунктов. Вслед за этим последовало резкое падение индекса ДоуДжонса (Dow Jones). Все это было связано с сильным обесценением акций азиатских компаний. «Пузырь» восточно-азиатского экономического чуда лопнул. Началось бегство инвесторов из региона. В крахе сразу же были обвинены международные спекулянты, чьи действия, якобы, и организовали кризис. Надо заметить, что эти сетования не совсем беспочвенны.
Дело в том, что практика МВФ способствует активизации спекулятивных хеджинговых фондов в той или иной точке глобальной экономики. Элемент кризиса был заложен в традиционной схеме кредитования МВФ и мировых финансовых институтов, услугами которых активно пользовались азиатские страны.
Сложившаяся схема не предусматривает эффективных механизмов распределения, использования и контроля за движением денежных средств. Гарантом выделенных кредитов является государство, и осуществление контроля за использованием заемных средств считается его прерогативой. В результате международные заемщики не могут определить, в какие отрасли и на какие предприятия пошли кредиты, и дошли ли они вообще.
Частные инвестиционные фонды, просчитывая, какие процессы будут инициированы в случае выделения кредитов, стремятся подключиться к финансовым потокам, направляемым в страну. Интервенции со стороны частных портфельных инвесторов накануне прихода кредитов вызывают рост фондового рынка в целом. Начинается активная покупка акций и облигаций предприятий, получивших государственные долгосрочные кредиты, на что компании отвечают новым выпуском ценных бумаг. В результате быстро растет «пузырь» фиктивного акционерного капитала. Что и случилось в Восточной Азии: свободные капиталы активно устремились в перспективную экономику.
Однако экономический рост стран Восточной Азии не носил устойчивого характера. Высокая зависимость от мирового рынка, большие объемы заимствований, во многом искусственно заданный обменный валютный курс предопределили тот факт, что НИС не смогли противостоять ухудшению мировой конъюнктуры. Спекулятивный капитал, почувствовав, что надувание «пузыря» окончилось, стал уходить из региона, еще более обостряя кризисную ситуацию. По некоторым подсчетам, только за первые полгода 1998 года из Восточной Азии было выведено около $50 миллиардов. Результатом «азиатского кризиса» стало резкое падение темпов роста экономик НИС. В 1998 г. темпы роста ВНП стали отрицательными: в Малайзии они составили -7%, в Таиланде, Южной Корее и Индонезии -11%, -7% и -13%, соответственно. Национальные валюты были обесценены минимум на 30%.
Для преодоления кризиса эти страны были вынуждены прибегнуть к массированным внешним заимствованиям, и теперь на большинстве из них висят многомиллиардные долги: от $47 млрд. в Малайзии до $150 млрд. в Индонезии. Однако нельзя не отметить, что потрясения 1997-1998 гг. были преодолены достаточно быстро. На это понадобилось около года. Страны региона смогли реструктурировать свои долги.
Вынужденная девальвация национальных валют сыграла и положительную роль, так как удешевление национальных валют сократило издержки компаний, что позволило восстановить утраченную конкурентоспособность восточно-азиатского экспорта. Уже в 1999 г. экономический спад прекратился. Одновременно сократился импорт, что при сохранившем объемы и даже увеличившемся экспорте позволило добиться значительного роста валютных резервов. Тем не менее, говорить о том, что экономики НИС восстановились, было бы крайне преждевременно. Структурных изменений не произошло. Машиностроение, ориентированное на экспорт, попрежнему составляет основу восточно-азиатских экономик. Доля машиностроения в ВНП «новых азиатских драконов» осталась практически неизменной – 40-50%. Доля экспорта даже возросла, что связано, в первую очередь, с резким обесценением стоимости ВНП в долларах из-за девальвации национальных валют.
С 1999 г. снова начала увеличиваться задолженность НИС. Растут и расходы на обслуживание внешнего долга, а это десятки миллиардов долларов. Так что краткое по времени ускорение экономического развития носило, скорее, восстановительный характер. Уже в 2001 г. темпы прироста экономик НИС сократились чуть ли не вдвое.
«Пузырь» начался с Японии
Совершенно очевидно, что «азиатский кризис», разразившийся в 1997-1998 гг., стал продолжением вялотекущего японского кризиса. Напомним, что в Японии во второй половине 80-х годов, на волне экономического подъема, начал раздуваться пресловутый финансовый «пузырь». За десять лет капитализация японского фондового рынка выросла почти в шесть раз, а к 1990 г. капитализация компаний в 80-120 раз превышала их ежегодную прибыль.
В 1991 г. произошло торможение темпов роста национальной экономики, что стало сигналом для инвесторов о необходимости сбрасывать ценные бумаги. Одновременно лопнул «пузырь» в секторе недвижимости. В 1990-1994 гг. потери от обесценения акций японских промышленных компаний составили $2.6 трлн. (валютные резервы Банка Японии в этот период были на уровне $100 млрд.), а убытки от снижения цен на земельные участки и недвижимость превысили $5.6 трлн. Понятно, что первая волна кризиса в японской экономической системе стимулировала бегство капитала из страны – капитал устремился «снимать пенки» в других странах региона.
По схеме обратной связи Япония стала непосредственной участницей и кризиса НИС конца 90-х годов. Пришла вторая волна. Как и в других странах Восточной Азии, началось абсолютное падение ВНП, резко вырос государственный долг, прокатилась волна банкротств. В последние годы в Японии продолжалась стагнация, которая перешла в рецессию. У японской экономики на сегодняшний день две ключевые проблемы – дефляция и накопление банками «плохих» кредитов. Оба явления подпитывают друг друга и стимулируют продолжение рецессии. Политика структурных реформ японского правительства пока не дала в этой сфере никаких результатов. С дефляционной спиралью пытаются бороться за счет ослабления денежной политики. Однако в течение трех последних лет индекс потребительских цен продолжал падать. В 2001 г. он в очередной раз упал на 0.7%.
Одновременно все эти три года сокращается положительное торговое сальдо Японии. Только в прошлом году оно уменьшилось на 38%, что явилось самым крупным падением с 1970 г. К концу года безработица достигла 5.6% – это самый высокий уровень после 1953 г., когда была введена нынешняя система регистрации безработных. На 4.4% упали потребительские расходы населения. Угроза коллапса банковской системы вызвала в стране золотую лихорадку, и сейчас японцы предпочитают вкладывать деньги в золото. Иена с ноября 2001 г. по январь 2002 г. упала более чем на 10%. Это происходило на фоне постоянных заявлений японских официальных лиц о том, что слабая валюта их вполне устраивает. Падение курса иены рассматривается как содействие усилиям Токио по оживлению собственной экономики. МВФ прямо заявил в своем «World Economic Outlook», опубликованном в декабре 2001 г., что для преодоления дефляционных тенденций Япония нуждается в ослаблении монетарной политики, даже ценой дальнейшего обесценения иены. Слабая иена, если она явится результатом политики по восстановлению жизнеспособности экономики Японии, будет положительным фактором также и для других стран Азии. В декабре прошлого года Банк Японии поднял свой уровень ликвидности, что МВФ назвал правильным шагом.
Последнее китайское заявление
Однако подобный подход к решению японских проблем вызвал возражения среди восточно-азиатских стран. Малайский премьер-министр Махатхир Мохамад заявил, что дальнейшее ослабление японской иены может заставить Китай девальвировать юань, что, в свою очередь, приведет к падению курсов валют по всему региону. По прогнозам, иена может перейти этот уровень в ближайшие месяцы.
Однако западные специалисты тут же спрогнозировали, что снижение Пекином курса юаня к доллару – перспектива крайне отдаленная. В КНР больше думают о том, как поддержать финансовую стабильность в условиях вступления страны во Всемирную торговую организацию, нежели о некоторых потерях в экспортной конкурентоспособности. Эти ожидания подкрепляет тот факт, что Китай воспротивился давлению снизить курс своей валюты во время регионального кризиса 1997-1998 годов. Это помогло избежать вредоносного цикла повторных девальваций, и Пекин получил массу хороших слов от международных кредитных агентств и региональных лидеров.
Однако именно мнение малайского руководителя получило поддержку Китая. Безостановочное обесценение иены, несомненно, нанесет ущерб стабильности обменного курса юаня. Исходя из такого понимания разворачивающихся процессов, управляющий Центрального Банка КНР Дай Сянлун выразил надежду, что японское правительство предпримет надлежащие меры, чтобы удержать иену от свободного падения. Главный китайский банкир заявил, что девальвация иены более чем на 10% с конца 2001 г. не оказала серьезной помощи японской экономике, а на других азиатских экономиках сказалась негативно, в частности, создала огромное давление на китайский юань.
Если тенденция падения иены не будет преодолена немедленно, сказал Дай Сянлун, это поведет к девальвациям широкого спектра азиатских валют и может заставить Народный Банк Китая (Центробанк) девальвировать юань для сокращения экспортного давления. Он также заявил, что эта позиция КНР была доведена до японского правительства, что Япония, являясь второй по величине экономикой мира, вполне в состоянии поддерживать стабильный обменный курс. По мнению банкира, США держат сильным свой доллар, хотя их экономика «не лучше».
В то же время Дай Сянлун заверил, что Китай будет совершенствовать регулирование валютообменных операций и сохранять как сильные позиции в балансе платежей, так и стабильность обменного курса. Механизм формирования обменного курса будет усовершенствован. Наряду с улучшением регулирования текущих операций был обещан прогресс в деле конвертируемости по капитальным операциям. Одновременно ведется работа над заключением соглашений об обмене валют с Японией, Республикой Корея и АСЕАН. Эта работа направлена на обеспечение финансовой стабильности региона. К концу минувшего года валютные резервы Китая достигли $212.2 млрд., что означает прирост на $46.6 млрд., или на 28.14%, к тому объему, что имелся на начало 2001 года.
Вместе вперед – с сердечным пониманием
В заключение хотелось бы обратить внимание на поездку японского премьера в страны Юго-Восточной Азии. Премьер-министр Японии Джуничиро Коицзуми отправился в свое международное турне, по всей видимости, с целью воспрепятствовать росту международного влияния Китая. Находясь в Сингапуре, Коицзуми призвал руководителей стран ЮВА создать сообщество наций, которое продвигало бы вперед дело либерализации торговли и поддерживало стабильность в регионе. По его словам, целое единой Восточной Азии – больше, чем сумма ее частей. Поэтому задачей стран региона должно стать формирование сообщества, работающего вместе и двигающегося вместе вперед. Это выступление было тут же оценено наблюдателями как внесение серьезных корректив в отношения Токио со странами Юго-Восточной Азии. Эти коррективы намечаются впервые со времени провозглашения так называемой «доктрины Фукуда» в 1977 г. Тогда премьер-министр Такео Фукуда, считающийся одним из главных политических наставников Коицзуми, заявил, что отношения Японии со странами-членами АСЕАН должны базироваться на равном партнерстве и «сердечном понимании». Эта позиция оставалась ключевой в течение последних десятилетий. А тем временем Китай начал реформы в экономике, наращивая свое региональное присутствие и свои вооруженные силы. Теперь Японии надлежит отвечать на изменения, происходящие в континентальном Китае.
В своей сингапурской речи Коицзуми заявил, что прошлое стран региона может быть различно, но будущее едино в поддержке друг друга. Ключевыми членами нового сообщества должны стать АСЕАН, Япония, Китай, Республика Корея, Австралия и Новая Зеландия. В целом идеи Коицзуми отражают позиции других азиатских политиков, заявляющих о необходимости создания более жесткой институциональной структуры в Восточной Азии.
Построение нового сообщества возможно на базе существующих многосторонних групп. На практике пожелания Коицзуми отражают стремление добиться с АСЕАН такого же типа соглашения о свободной торговле, как то, которое недавно подписали страны АСЕАН и КНР (точнее, было достигнуто соглашение о формировании общей зоны свободной торговли «АСЕАН+КНР»).
Таким образом, в Восточной Азии разворачивается схватка между прежним неоспоримым лидером Японией и прежней региональной парией Китаем. Новые индустриальные «азиатские драконы» откровенно стремятся переориентироваться на Китай и получить тем самым доступ к его безграничному рынку. Несомненно, что в этом их стремлении не последнюю роль сыграл «азиатский кризис». Если китайский экономический рост не будет сорван, то КНР сможет предложить реальную альтернативу западным рынкам, на которые прежде ориентировались азиатские НИС. Ослабевшая Япония сегодня мало что сможет сделать, чтобы побороть эту альтернативу. Скорее всего, ей остается выступать в роли просителя, чтобы ее приняли в экономический клуб, созданный без участия Страны восходящего солнца.
Юрий Цыганов
Тигр - крупное млекопитающее семейства Кошачьи. Из наземных хищников размерами он уступает только белому и бурому медведям. С ним ассоциируются сила, быстрота, мощь.
Среди оставшихся в живой природе шести подвидов этого животного нет такого, о котором можно было бы сказать, что это «азиатский тигр». Хотя амурский и бенгальский, индокитайский и малайский, суматранский и китайский, в принципе, являются крупными азиатскими кошками.
Удачное название
К какому же конкретному виду или явлению применим распространенный термин и, вообще, что называют «азиатскими тиграми»? Понятно, что обозначенные объекты находятся в Азии. «Тигры» - это страны. Экономика четырех государств - Гонконга, Сингапура, Тайваня и Южной Кореи - сделала такой мощный рывок в своем развитии в период с 60-х по 90-е годы прошлого столетия, что каждая из вышеперечисленных стран получила в мировых СМИ неофициальное название - «азиатский тигр». Еще их именуют «восточно-азиатскими тиграми», или «четырьмя азиатскими малыми драконами».
И сопоставление растущих экономик с тиграми настолько прижилось, что появились еще «четыре новых азиатских тигра» - Индонезия, Филиппины, Таиланд и Малайзия, которые очень успешно развиваются в последние годы. «Кельтским тигром» обозначали растущую экономику Ирландии, «балканским» - Сербии, «татранским» - Словакии, «латиноамериканским» - Чили. Был даже термин «балтийский тигр», да куда-то исчез.
Главное достояние
Легендарные «азиатские тигры» (страны первой волны) имели в своей экономической политике много общих черт. Во-первых, у власти находились незаурядные руководители. Благодаря их здравому смыслу была выбрана мудрая стратегия, историей и внешней политикой этих стран. Во-вторых, все «азиатские тигры» (страны Сингапур, Тайвань, Южная Корея и Гонконг) обделены полезными ископаемыми. Зато так сложилось исторически, что главным их козырем, который позволил совершить невиданный скачок в экономике, была и остается веками выковываемая традиционным конфуцианским воспитанием и закаленная тяжелыми работами на дешевая и невероятно дисциплинированная рабочая сила. Этот феномен получил название «дальневосточный характер», основными чертами которого являются: трудолюбие, послушание, невероятный культ образования и социального продвижения, немаловажной была и ориентация на семейные ценности.
Отличительная черта внешней политики
Страны, относимые к «азиатским тиграм» первой волны, имели еще несколько общих черт. У власти находились авторитарные режимы, и государство очень активно вмешивалось в экономику, правда, в Гонконге капитализм больше приближался к либеральному идеалу.
Нельзя не отметить, что «экономическому чуду» очень способствовала активная, ярая, воинствующая антисоветская политика этих стран. Взамен им оказывалось Западом всестороннее финансово-технологическое содействие.
Особенности экономики Тайваня
Это были общие черты, присущие государствам, известным под названием «азиатские тигры». Страны, список которых приводился выше, имели, конечно, и существенные различия в своем развитии. Например, Тайвань сделал ставку на преимущественное развитие малого и среднего бизнеса, товары которого с этикеткой «Сделано в Тайване» заполонили мир. В географическом смысле - это остров в Тихом океане, находящийся в 150 км от восточной части Китая. В экономическом и политическом смыслах - это частично признанное государство - Китайская Республика. Именно она подразумевается под наименованием «малый азиатский тигр» (Тайвань).
Отец-основатель
Интересен тот факт, что успешный руководитель Тайваня, избиравшийся на два срока - Цзян Цзинго, при котором и случился экономический рывок, личностью был более чем примечательной. Сын Чан Кайши, отправившись на учебу в Москву, жил у старшей сестры В. И. Ленина Анны Ильиничны Ульяновой-Елизаровой, и даже взял ее фамилию - Елизаров.
Цзян Цзинго был председателем подмосковного колхоза и работал на «Уралмаше», что не помешало ему, вернувшись на родину и возглавив правительство Тайваня, жестоко подавлять прокоммунистические выступления. Ежегодный рост ВВП на протяжении 60-90-х годов при нем составлял 6,7%.
Движущая сила тайваньской экономики
Рассчитывая на дешевую рабочую силу, многие западные компании перенесли свои предприятия в страны, обозначенные как «азиатские тигры». Тайвань был одним из них. Локомотивом экономики на протяжении почти 40 лет была внешняя торговля, 98% которой составляли промышленные товары. Эта страна наладила торговые связи с 60 государствами. Тайваню не хватало собственной энергии, в страну экспортировалось ее до 98%. Сейчас там построены 3 которые обеспечивают более 20% национального потребления и ставят страну на 15-е место среди государств-пользователей атомной энергии. Не все было гладко на пути ускоренного развития.
Благодатные годы
В 50-е годы США оказывало островному государству мощную финансовую поддержку (30% всех инвестиций в страну). Сначала правительство взяло курс на импортозамещение, что дало сильный толчок к развитию промышленного сектора. Затем, после насыщения внутреннего рынка, экономика страны стала разворачиваться в сторону расширения экспорта.
Возникающие в зоны (первая - Гаосюн) способствовали совершенствованию научно-технического потенциала.
Выстояли и в кризис
В пределах жизни одного поколения родился и невероятно возмужал «азиатский тигр» Тайвань. Страна выжила в тяжелые для нее 70-е годы, когда она была исключена из ООН и находилась в международной изоляции, так как США к ней совершенно охладели. Однако правительство осуществило 10 проектов в области индустрии, транспорта и атомной энергетики, что позволило развиться тяжелой индустрии. Даже азиатский кризис 1997 года мало коснулся Тайваня. Символом экономического чуда в этой стране является небоскреб «Тайбэй-101», второе в мире по высоте здание.
Сингапур - азиатский бриллиант
Еще одна страна четверки - Сингапур - «азиатский тигр». Считается, что повторить «экономическое чудо» этого островного государства (63 острова) не удастся никому в течение еще 50 лет. Отцом "чуда" считается недавно умерший Ли Куан Ю. Во многом благодаря проводимой им политике страна, не имеющая даже собственной питьевой воды, является сейчас государством с лучшими системами образования, налогообложения и здравоохранения. Это государство банков, невиданных небоскребов и великолепных автомагистралей.
Одним из первых шагов блестящего юриста стала жесточайшая несмотря на то что она является чертой азиатского образа жизни. В этой борьбе он одержал победу. С самого начала правительством был взят курс на улучшение качества жизни, одной из основных целей в этом направлении было обеспечение каждого сингапурца собственным жильем. Отец нации умер весной 2015 года, он безраздельно правил страной более 30 лет. С ним прощались в течение недели, благодарные жители страны отстаивали 8-часовые очереди.
Член Большой двадцатки
Еще к «азиатским тиграм» относятся Южная Корея и Гонконг. Отцом-преобразователем первой из названных стран является Пак Чон Хи, пришедший к власти в 1961 году в результате военного переворота. Особенностью экономического скачка Южной Кореи является изначальная ориентация на создание крупных многопрофильных семейных холдингов «чэболь». Это была копия довоенной политики императорской Японии. Государство не просто бесцеремонно вторгалось в бизнес - он был под полным контролем.
Пак Чон Хи лично отобрал несколько фирм в различных отраслях экономики и сделал на них ставку, оказав им беспрецедентную государственную поддержку, для чего умело привлек огромные иностранные инвестиции. Экономика этой азиатской страны - одна из крупнейших в мире. Бескорыстность генерала стала легендой. Борец с коррупцией, он требовал от руководства «чэболь» полного и беспрекословного подчинения интересам государства. И эти семейные холдинги стали всемирно известными марками, такими как Samsung, LG, Daewoo, Hyundai, KIA и другие. При создании в 1999 году G20 Южная Корея вошла туда по праву.
Феномен Гонконга
Четвертым «малым азиатским тигром» является Гонконг, который с 1997 года входит в состав Китая, но пользуется при этом самой широкой автономией. Он является самым богатым городом КНР.
Движущей силой его экономического скачка является бизнес-климат, условия, созданные для ведения бизнеса. С целью привлечения в страну как можно большего количества денег, в Гонконге были уничтожены все преграды на пути технологий и капиталов. Максимально сократилось количество коррумпированных чиновников, понизилась налоговая ставка, уничтожена излишняя бюрократия. И деньги хлынули в этот город, в котором находится самое большое в мире количество контор, потому что в рейтинге стран с самым высоким индексом Гонконг занимает первую строчку. Здесь самая большая концентрация миллиардеров - 3 на 1 миллион населения. Показатель является самым высоким в мире. В этом городе абсолютно все находится в частных руках, а власти не имеют никакого отношения к делам бизнеса. Не все страны этого региона - «азиатские тигры». Япония и Китай к ним не относятся, но они наряду с «малыми драконами» являются самыми богатыми странами Азии и не только.
Страны Восточной Азии – Южная Корея (Республика Корея), Тайвань, Гонконг (с 1999 г. в составе Китая), Сингапур – называли азиатскими «тиграми», к ним примыкали «драконы» - Малайзия, Таиланд, Индонезия, Филиппины. «Тигров» считали образцом авторитарной модернизации, где в условиях ограничения демократии были достигнуты впечатляющие экономические результаты: 8 – 12% ежегодного роста экономики, например, В Южной Корее на протяжении более чем 30 лет.
Каким образом Южная Корея – крестьянская страна, находившаяся 40 лет (1905 – 1945 гг.) под контролем Японии и развивавшаяся как сырьевой придаток японской экономики, - оказалась в списке высокоразвитых стран мира в начале XXI в.? Какой секрет успеха привезли с собой в 1949 г. на экзотически красивый остров Тайвань, где не было промышленности, партия гоминьдан и остатки армии Чан Кайши (2 млн человек), бежавшие из коммунистического Китая?
Ускоренная индустриализация проводилась в этих странах не за счёт крестьянства. На Тайване начали с аграрной реформы, в результате которой в стране сложилась фермерская система в сельском хозяйстве. А в Южной Корее государство даже специально увеличивало закупочные цены на сельхозтовары, чтобы поддержать крестьянские хозяйства. В Южной Корее государство активно поддерживало два десятка огромных частных финансово-промышленных корпораций, которые называли конгломератами, так как они выпускали самые различные товары. На Тайване государство сделало ставку на развитие малого и среднего бизнеса, который сейчас производит 70% товаров и услуг и в котором занято около 70% населения страны. Рецепты разные, но итог один – «экономическое чудо».
Более 30 лет просуществовала военная диктатура в Южной Корее и однопартийный авторитарный режим на Тайване. Только в 1992 г. в Южной Корее и в 1996 г. на Тайване состоялись первые свободные выборы. В Южной Корее массовые выступления протеста вынудили военных пойти на демократизацию, а на Тайване была организована «тихая революция» сверху, но также в условиях роста влияния оппозиционных сил и под давлением широкого общественного мнения. Заслуга военных лидеров и авторитарных правителей в движении стран к демократии сводились к тому, что они не стали применять массовые репрессии против оппозиционных сил, требовавших демократизации и свободных выборов. «Нетерпимость в малом может привести к большим беспорядкам», - говорил наследник Чан Кайши на Тайване, идя на уступки оппозиции. Но оказалось наоборот, даже малые уступки по предоставлению свободы слова и созданию оппозиционных организаций привели к массовому движению за свободные выборы, которое остановить было уже нельзя.
До того как эти страны встали на путь демократии, господствовало мнение, что именно авторитарные режимы обеспечили их экономический успех. Эти режимы часто ставились в пример другим странам, которые стремились справиться с отсталостью.
Действительно, индустриализация связана с усилением роли государства. Но диктатура не залог успеха. В целом ряде стран диктатуры не только не способствовали модернизации страны, а напротив, консервировали отсталость и бедность, вели страну к катастрофе, голоду, междоусобным конфликтам. Диктатура застоя (Заир) – так называют такого рода режимы.
Не диктатура, а традиции конфуцианства, считают современные исследователи, стали решающими для экономического успеха азиатских «тигров». Конфуцианство распространено в Китае, на Тайване, где собственно живут китайцы, а также в тех странах, где они составляют значительную часть населения или играют важную роль в предпринимательстве (Сингапур – 70%, Малайзия – 35%, Таиланд – 15% и др.), и в Корее. Дисциплинированность, трудолюбие, уважение к старшим, личная преданность, уважение к начальству сочетаются в конфуцианстве с требованиями самосовершенствования, подчёркнутым вниманием к учёбе. Как говорят экономисты, квалифицированная, дисциплинированная и дешёвая рабочая сила и стала локомотивом «экономического чуда» в странах Восточной Азии.
Борьба с левыми силами была главной для латиноамериканских диктатур. Для восточноазиатских стран – Южной Кореи и Тайваня – главным было обеспечить политическую и социальную стабильность в условиях внешней угрозы. Южная Корея жила в напряжённом ожидании провокаций со стороны социалистического режима Северной Корее, который был инициатором войны против Южной Кореи (корейская война 1950 – 1953 гг.). Поэтому считали, что северокорейский режим не пропустит момента, чтобы воспользоваться малейшими сложностями своего соседа. Таковы основания авторитарного режима в Южной Корее. Опасения были не напрасны – в 1968 г. северокорейский режим пытался спровоцировать партизанскую войну на территории Южной Кореи. После прекращения «холодной войны» в Южной Корее вздохнули свободнее. Было уже выиграно и экономическое соревнование: в социалистической Северной Корее в 1990-е гг. стала реальностью угроза голода, а Южная Корея вошла в число развитых государств мира.
Внешняя угроза была решающей и для Тайваня. Коммунистический Китай рассматривал остатки армии Чан Кайши на острове как недобитых противников, а тайваньский режим считал, что материковый Китай захвачен «коммунистическими мятежниками». Большинство стран мира, включая Россию, признают Китай единой страной, Тайвань не является членом ООН, и его юридически не считают независимым государством. Даже несколько дней нестабильности на острове режим позволить не мог, будучи уверенным, что любым замешательством может воспользоваться Пекин. Поэтому демократизацию на Тайване под напором общественного мнения провели, но сверху, как «тихую революцию».
Драконы на качелях. Китайский фондовый рынок в последний день лета обвалился сразу на 7%, а всего за август — на 22%. Но за полгода до этого он вырос на немыслимые в кризис 80%. С азиатских рынков поступают противоречивые сигналы, но в целом местная экономика восстанавливается быстрее, чем ожидали эксперты. Как преодолевают кризис на Востоке - выяснял The New Times
На прошлой неделе Международный валютный фонд объявил, что повысит прогноз роста мировой экономики в будущем году с 2,5% почти до 3%. Во главе нынешней волны роста оказались азиатские страны. Это произошло благодаря их переориентации с внешнего на внутренний спрос.
Смена ориентации
Последние 30-40 лет азиатская экономика стала своеобразной «фабрикой мира». Дешевая и многочисленная рабочая сила, мягкий инвестиционный климат (особенно для строительства заводов и фабрик «с нуля») плюс заниженные курсы валют позволили им быстро перенять у США и Европы передовые промышленные технологии.
Конечно, население азиатских стран постепенно богатело. Но рост был в основном экспортным. Так, у Китая доля экспорта с 2001-го по 2007 год выросла вдвое, достигнув 40% ВВП, отмечают экономисты Morgan Stanley. Поскольку спрос в развитых странах резко упал, наблюдатели ожидали, что спад у азиатских стран окажется достаточно глубоким, а восстановление долгим. Но местные экономики во главе с китайской быстро переориентировались. (Япония - пока исключение: там ожидается 6% снижения ВВП - см. подробнее стр. 38) «Невозможно вернуть внешнюю торговлю Китая к прежним масштабам, - цитирует Международное радио Китая Мэя Синьюя, сотрудника НИИ по международной торговле при министерстве торговли КНР
. - Если мы будем настаивать на этом, то зря потратим ресурсы и силы».
Уже в предшествующие кризису годы азиатская экономика стала все больше и больше «завязываться» на инвестиции. А представления о сверхвысокой роли экспорта для Азии оказались несколько преувеличенными, ведь отношение добавленной стоимости, созданной при экспорте, к ВВП не так уж и велико, рассчитал экономист UBS Джонатан Андерсон
. Причина в том, что азиатская промышленность сильно зависит от импорта комплектующих и материалов. Инвестиции, начавшие расти в экспортном секторе, постепенно захватили производства, работающие на внутреннего потребителя. В результате уже в прошлом году, подсчитал Артур Кробер из исследовательской компании Dragonomics
, на вложения в производство экспортной продукции в Китае приходилось лишь 14% всех инвестиций. А основным двигателем роста постепенно становятся инвестиции в инфраструктуру, жилищное строительство, производство товаров длительного пользования.
Азиатские экономики медленно шли к смене модели роста. С наступлением кризиса правительства вынуждены были ускорить этот процесс. Результат налицо: в то время как экономики развитых стран G7 в среднем потеряют в этом году 3,8%, развивающиеся страны Азии вырастут более чем на 5%, пишет Economist. И делает вывод: «Западным политикам следует приготовиться к тому, что разговоров о том, что центр мировой экономики неумолимо сдвигается на Восток, станет еще больше».
Чиндонезия
Быстро растет не только Китай, к успехам которого за последнее десятилетие все привыкли, но и Корея, Тайвань, Индия. На прошлой неделе о возможном окончании рецессии объявила Малайзия, где во II квартале промышленность упала на 14,5% к прошлогоднему уровню, экспорт - на 17,3%, а инвестиции - на 9,8%. Рост вызван внутренним спросом, отметил Банк Малайзии. Ему помогает правительственная поддержка, оказанная, в частности, строителям.
Наивысшим ростом среди азиатских фондовых рынков удивила в этом году Индонезия (прирост - около 90% к середине августа). В связи с этим некоторые международные аналитики уже предлагают исключить Россию и Бразилию, испытывающих явные трудности с преодолением кризиса, из знаменитой четверки BRIC, добавив туда Индонезию. Получается новая аббревиатура - Chindonesia (Китай+Индия+Индонезия). ВВП тройки в этом году достигнет $6,4 трлн, а к 2015-му - $10 трлн, прогнозирует Николас Кэшмор из гонконгской аналитической компании CLSA
, специализирующейся на азиатских фондовых рынках.
У Индонезии есть все шансы стать еще одним азиатским драконом. Она, как один из основных сырьевых поставщиков, выигрывает от роста китайской экономики. А дешевая и растущая рабочая сила (за десятилетие она вырастет на 22 млн, что эквивалентно населению целой Австралии) позволяет Индонезии активно развивать промышленность. В 2020-м в стране будут жить 262 млн человек, из них 60% - в городах, пишет Кэшмор.
Новые пузыри
Как это бывает в компьютерных играх, при переходе на следующий уровень игрока подстерегают новые проблемы. Несмотря на мировую рецессию, в Азии быстро надуваются новые пузыри на рынках акций и недвижимости. Между тем опыта раннего предупреждения пузырей у развивающихся стран нет.
В китайской банковской системе - явный избыток ликвидности, цитирует Bloomberg Гуо Шуцина, председателя China Construction Bank
, второго по величине в стране. А рекордный рост кредитов - на $1,1 трлн за полгода (тогда как китайские власти планировали рост на $0,75 трлн за год) - ведет к тому, что значительная часть этих средств выплескивается на рынки недвижимости и акций, повышая риски невозвратов. Хотя китайские власти время от времени приказывают банкам остановить кредитование, всерьез заморозить кредиты они не решаются: тогда встала бы и экономика. Из-за всех этих опасений шанхайский фондовый индекс, в первом полугодии стремительно шедший вверх, упал в августе на 22%. Энди Кси, бывший экономист Morgan Stanley
, полагает, что китайский рынок может упасть еще на четверть: в Поднебесной возник типичный пузырь. И активность правительств и нацбанков, которые лечат кризис печатанием денег, приводит к возникновению новых пузырей. Этот механизм будет работать, пока не уменьшится глобальный дисбаланс примерно в $1 трлн (лишние деньги у азиатских стран и экспортеров нефти против дефицита в англосаксонских странах), считает Энди Кси.
В результате азиатские страны по-прежнему заинтересованы в том, чтобы избыточные сбережения уходили за границу - прежде всего за океан. Но в относительной безопасности инвестиций в американские долговые обязательства у них есть большие сомнения: дефицит бюджета США в ближайшей перспективе не думает снижаться. Сложилась забавная ситуация: стоило американским политикам перестать учить Китай, как управлять курсом юаня, как китайские лидеры начали преподавать Штатам основы бюджетной и денежной политики, замечает Economist.
Еще одной проблемой становится для некоторых азиатских стран бюджетный дефицит. Хотя экономика Индии, несмотря на резкий спад экспорта, почти не замедлилась, в казне страны пробита заметная брешь. В 2008/09 фискальном году, который закончился 31 марта, дефицит достиг 8,3% ВВП. Дефицит бюджета придется сокращать, но это остановит и экономический рост.
