произв. В. И. Ленина, в к-ром он раскрыл экономич. и политич. сущность нового этапа развития капиталистич. общества - империализма; внес новый вклад в экономич. учение марксизма и в теорию историч. материализма. «И., к. в. с. к.» - прямое продолжение и дальнейшее развитие «Капитала» К. Маркса.
Книга написана в янв.- июне 1916 в Цюрихе. Материалы к книге собирались Лениным задолго до ее написания. Непосредственно к изучению лит-ры по империализму Ленин, очевидно, приступил с сер. 1915, будучи в Берне (Швейцария). Подготовит, рукописи, опубликованные впоследствии под общим назв. «Тетради по империализму» (см. ПСС, т. 28), составляют ок. 50 печатных листов и содержат выписки из 148 книг и 232 статей, множество отд. замечаний, историч. экскурсов, подсчетов, заметок.
Книга предполагалась к опубликованию в России в качестве вводной работы к легальной серии «Европа до и во время войны». Это во многом предопределило стиль изложения материала. «Брошюра - отмечал Ленин - писана для царской цензуры. Поэтому я не только был вынужден строжайше ограничить себя исключительно теоретическим - экономическим в особенности - анализом, но и формулировать необходимые немногочисленные замечания относительно политики с громаднейшей осторожностью, намеками, тем эзоповским - проклятым эзоповским - языком, к которому царизм заставлял прибегать всех революционеров, когда они брали в руки перо для „легального" произведения» (там же, т. 27, с. 301). Ряд политич. выводов Ленин сформулировал в общей форме, без «раздражающих» цензуру терминов и определений (напр., в книге нигде нет слова «социализм», хотя все ее содержание характеризует империализм как канун социалистич. революции). Ленинский труд - классич. образец творч. развития марксизма и вместе с тем блестящий пример использования легальных возможностей для пропаганды марксизма без малейшей уступки в принципиальных вопросах. Под заглавием «Империализм, как новейший этап капитализма. (Популярный очерк)» книга вышла в свет в сер. 1917 под псевд. Н. Ленин (Вл. Ильин).
Книга состоит из предисловия, предисловия к франц. и нем. изданиям и 10 глав.
В то время как бурж. экономисты и реформисты искали корни империализма в сфере политической и даже психологической, Ленин начинает изучение новой стадии капитализма с анализа ее экономич. базиса (первые 6 глав). В результате Ленин дает всестороннюю характеристику осн. экономич. признаков империализма: 1) произ-во и капитал концентрируются до степени возникновения монополий; 2) банковский капитал сливается с промышленным, на базе чего создается финанс. капитал, финанс. олигархия; 3) вывоз капитала, в отличие от вывоза товаров, приобретает особо важное значение; 4) образуются междунар. союзы капиталистов, делящие мир; 5) заканчивается терр. раздел мира между крупнейшими капиталистич. державами.
В своей книге Ленин демонстрирует образцы диалектич. анализа явлений новой эпохи. Он показывает, что империализм есть прямое следствие развития осн. характеристик домонополистич. капитализма, причем нек-рые из них постепенно превращаются в свою противоположность. Так, конкуренция, эта осн. черта домонополистич. капитализма, вытесняя мелкое произ-во, диалектически превращается в свою противоположность - монополию. Но монополии не устраняют своей противоположности - конкуренции, т. к. теперь конкурируют могуществ. объединения финанс. капитала, что еще больше обостряет конкуренцию. Всестороннее обобществление произ-ва при сохранении частной собственности углубляет осн. противоречие капитализма между обществ. характером произ-ва и частной формой присвоения, ведет к загниванию капитализма и создает материальную базу для перехода к социализму.
Определив экономич. сущность империализма, Ленин переходит к обобщающей его характеристике, критике буржуазно-аиологетич. «теорий» империализма (Дж. Гобсона, К. Каутского, Р. Гильфердинга и др.) и к анализу историч. места империализма (главы 7-10). Ленин показывает, что изменения в экономич. базисе капитализма порождают соответствующие реакц. изменения и в надстройке, что империализм есть загнивание капитализма в целом. Рост милитаризма, шовинизма, национализма, расизма, возникновение всевозможных реакционных экономич., политич., филос. и социологич. теорий, защищающих и приукрашивающих империализм - осн. признаки такого загнивания.
Осуществив в своем исследовании требование единства логич. и историч. анализа, Ленин решает вопрос и об историч. месте империализма. Капитализм стал империализмом лишь «...на определенной, очень высокой ступени своего развития, когда некоторые основные свойства капитализма стали превращаться в свою противоположность, когда по всей линии сложились и обнаружились черты переходной эпохи от капитализма к более высокому общественно-экономическому укладу» (там же, с. 385), т. е. к социализму. Т. о., в работе Ленина империализм предстал в целом как необходимый результат развития общества и как ступень на историч. пути капитализма к его неизбежной гибели.
В труде Ленина разработаны все необходимые теоретич. основы открытого им закона неравномерности экономич. и политич. развития капитализма в эпоху империализма, явившегося теоретич. базой для вывода о возможности победы социализма первоначально в немногих или в одной, отдельно взятой стране.
Ленинская характеристика империализма полностью подтверждена ходом истории. Книга Ленина и сейчас имеет громадное значение для выработки стратегии и тактики междунар. рабочего движения, для борьбы против новейших бурж. и социал-реформистских теорий.
Отличное определение
Неполное определение ↓
"ИМПЕРИАЛИЗМ, КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА"
труд В. И. Ленина, являющийся продолжением и дальнейшим развитием "Капитала" К. Маркса. Написан в январе–июне 1916 в Цюрихе. Материалы к книге собирались Лениным задолго до ее написания. Вплотную за изучение лит-ры по империализму Ленин взялся, очевидно, с середины 1915. Подготовит. рукописи, опубликованные в двадцати "Тетрадях по империализму" (Соч., т. 39), составляют ок. 50 печатных листов. Они содержат выписки из 148 книг и 232 статей, множество отд. замечаний, историч. экскурсов, подсчетов, заметок. Книга предполагалась к опубликованию в России изд-вом "Парус" в качестве вводной работы к легальной серии "Европа до и во время войны". Это во многом предопределило стиль изложения материала. "Брошюра, – отмечал Ленин, – писана для царской цензуры. Поэтому я не только был вынужден строжайше ограничить себя исключительно теоретическим – экономическим в особенности – анализом, но и формулировать необходимые немногочисленные замечания относительно политики с громаднейшей осторожностью, намеками, тем эзоповским – проклятым эзоповским – языком, к которому царизм заставлял прибегать всех революционеров, когда они брали в руки перо для "легального" произведения" (Соч., т. 22, с. 175). Ряд политич. выводов Ленин сформулировал в общей форме, без "раздражающих" цензуру терминов и определений. Ленинский труд – классич. образец творч. развития марксизма и вместе с тем блестящий пример использования легальных возможностей для пропаганды марксизма без малейшей уступки в принципиальных вопросах. Меньшевистское руководство изд-ва тормозило выход книги в свет, удалило из нее резкую критику оппортунистич. теорий Каутского, рус. меньшевика Мартова, внесла правку, искажавшую мысли Ленина. Под заглавием "Империализм, как новейший этап капитализма. (Популярный очерк)" книга вышла в свет в сер. 1917 под псевд. Н. Ленин (Вл. Ильин). Ленин написал к ней короткое предисловие, но восстановить первонач. текст книги он тогда не смог. В том виде, как она была написана, работа увидела свет лишь в издании Сочинений Ленина. По данным на 1 июля 1961, в Сов. Союзе книга издавалась 203 раза на 49 языках общим тиражом 7092 тыс. экз. Она переведена на все европейские, кит., япон. и др. языки. Работа "Империализм, как высшая стадия капитализма" была создана в период первой мировой войны. Историческая обстановка поставила перед рабочим движением вопросы о причинах войны, о пути выхода из нее, о способах разоблачения междунар. оппортунизма, поддерживавшего войну. Острейшим образом чувствовалась потребность в работе, к-рая вскрыла бы осн. противоречия эпохи империализма, показала процесс и формы загнивания империализма, обосновала неизбежность его гибели. Такой работой и явился труд Ленина об империализме. Обобщив громадный историч. материал, накопившийся за полвека, прошедшего со времени появления "Капитала" К. Маркса, Ленин пришел к выводу, что капитализм вступил в высшую и последнюю фазу развития – империализм, что он есть канун социалистич. революции. Произведение Ленина вооружило пролетариат и его партию ясной перспективой борьбы за социализм, нанесло сокрушит. удар междунар. оппортунизму. Работу отличает четкая логич. структура. Она состоит из предисловия, предисловия к франц. и нем. изданиям и 10 глав. Первые 6 глав дают всестороннюю характеристику осн. экономич. признаков империализма , причем в первых трех главах рассматриваются новые явления в экономике ведущих капиталистич. держав, а следующие три анализируют процесс интернационализации капитала. Главы 7–10 посвящены обобщенной характеристике империализма, критике бурж.-апологетич. реформистских "теорий" империализма (Дж. Гобсона, К. Каутского, Р. Гильфердинга и мн. др.) и анализу историч. места империализма . В то время как бурж. экономисты и реформисты искали корни империализма в сфере политической и даже психологической, Ленин, в соответствии с требованиями марксистского метода, установил, что возникновение империализма есть результат действия объективных экономич. законов капитализма. За многообразными проявлениями империализма, за сложной взаимосвязью его явлений Ленин вскрыл его сущность, к-рой, по определению Ленина, является господство монополий. "...Порождение монополии концентрацией производства вообще является общим и основным законом современной стадии развития капитализма" (Соч., т. 22, с. 188). Монополия есть "...самая глубокая экономическая основа империализма..." (там же, с. 262). Рассматривая господство монополий при империализме, Ленин вскрыл диалектику конкуренции и монополии: "...монополии, вырастая из свободной конкуренции, не устраняют ее, а существуют над ней и рядом с ней, порождая этим ряд особенно острых и крутых противоречий, трений, конфликтов" (там же, с. 253). Определив экономич. сущность империализма, Ленин последовательно проследил формы ее проявления в различных сферах экономики и политики, показав, что империализм есть загнивание капитализма в целом, есть рост реакции по всей линии, – рост милитаризма, паразитизма, коррупции, олигархии, есть подавление свободы, демократии, а в области идеологии – рост шовинизма, национализма, расизма, мистики с целью духовного порабощения и одурманивания масс. Всесторонняя характеристика осн. признаков империализма дала Ленину возможность поставить и решить вопрос об историч. месте империализма. Капитализм стал империализмом лишь "...на определенной, очень высокой ступени своего развития, когда некоторые основные свойства капитализма стали превращаться в свою противоположность, когда по всей линии сложились и обнаружились черты переходной эпохи от капитализма к более высокому общественно-экономическому укладу" (там же, с. 252), т.е. к социализму. Таким образом, в работе Ленина империализм предстал в целом как необходимый результат развития общества и как ступень на историч. пути капитализма к его неизбежной гибели. Произведя такое исследование, Ленин осуществил требование единства логич. и историч. анализа. В труде Ленина разработаны все необходимые теоретич. основы открытого им закона неравномерности экономич. и политич. развития капитализма в эпоху империализма, явившегося теоретич. базой для вывода о возможности победы социализма первоначально в немногих или в одной отдельно взятой стране. Всесторонний анализ империализма был развернут Лениным и в др. работах: "Крах II Интернационала", "Социализм и война", "О лозунге Соединенных Штатов Европы", "О брошюре Юниуса", "О карикатуре на марксизм и об „империалистическом экономизме“", "Военная программа пролетарской революции", "Империализм и раскол социализма" и др. Ленинский труд "Империализм, как высшая стадия капитализма" является боевым оружием марксистов всех стран в борьбе против совр. защитников империализма. Лит.: Хмельницкая Е., К 20-летию работы Ленина "Империализм, как высшая стадия капитализма", "Под знаменем марксизма", 1937, No 6; Ефимов С. Ф., О логической структуре ленинской работы "Империализм, как высшая стадия капитализма", "Вопр. философии", 1958, No 4; ?етров Г. С, Книга В. И. Ленина "Империализм, как высшая стадия капитализма" – продолжение и развитие "Капитала" Маркса, в сб.: Статьи, доклады и сообщения. Моск. технологич. ин-т пищевой пром-сти, М., 1960, вып. 3; Издание и распространение произведений В. И. Ленина. Сб. статей и материалов, М., 1960; Иоффе И. Г., О некоторых вопросах диалектики в трудах В. И. Ленина по империализму, "Уч. Зап. Бирского гос. пед. ин-та", 1961, вып. 3; Руденко Г. Ф., О ленинской методологии исследования империализма, М., 1961; История философии, т. 5, М., 1961. С. Ефимов. Орел.
| ← V. Раздел мира между союзами капиталистов | Империализм, как высшая стадия капитализма
- VI. Раздел мира между великими державами
автор Владимир Ильич Ленин | VII. Империализм, как особая стадия капитализма → |
VI. Раздел мира между великими державами
Географ А. Супан в своей книге о «территориальном развитии европейских колоний» подводит следующий краткий итог этому развитию в конце XIX века:
| 1876 | 1900 | Увеличение на | |
| В Африке.................... | 0 10,8 % | 0 90,4 % | +79,6 % |
| » В Полинезии............... | 0 56,8 % | 0 98,9 % | +42,1 % |
| » В Азии........................ | 0 51,5 % | 0 56,6 % | +0 5,1 % |
| » В Австралии................. | 100,0 % | 100,0 % | - |
| » В Америке................... | 0 27,5 % | 0 27,2 % | −0 0,3 % |
«Характеристичной чертой этого периода, - заключает он, - является, следовательно, раздел Африки и Полинезии». Так как в Азии и в Америке незанятых земель, т. е. не принадлежащих никакому государству, нет, то вывод Супана приходится расширить и сказать, что характеристичной чертой рассматриваемого периода является окончательный раздел земли, окончательный не в том смысле, чтобы не возможен был передел , - напротив, переделы возможны и неизбежны, - а в том смысле, что колониальная политика капиталистических стран закончила захват незанятых земель на нашей планете. Мир впервые оказался уже поделённым, так что дальше предстоят лишь переделы, т. е. переход от одного «владельца» к другому, а не от бесхозяйности к «хозяину».
Мы переживаем, следовательно, своеобразную эпоху всемирной колониальной политики, которая теснейшим образом связана с «новейшей ступенью в развитии капитализма», с финансовым капиталом. Необходимо поэтому подробнее остановиться прежде всего на фактических данных, чтобы возможно точнее выяснить как отличие этой эпохи от предыдущих, так и положение дела в настоящее время. В первую голову возникают здесь два фактических вопроса: наблюдается ли усиление колониальной политики, обострение борьбы за колонии именно в эпоху финансового капитала и как именно поделён мир в этом отношении в настоящее время.
Американский писатель Моррис в своей книге об истории колонизации делает попытку свести данные о размерах колониальных владений Англии, Франции и Германии за разные периоды XIX века. Вот, в сокращении, полученные им итоги:
| Годы | Англии | Франции | Германии | |||
| площадь (млн. кв. миль) |
население (млн.) |
площадь (млн. кв. миль) |
население (млн.) |
площадь (млн. кв. миль) |
население (млн.) |
|
| 1815-1830 | ? | 126,4 | 0,02 | 0 0,5 | - | - |
| 1815- 1860 | 2,5 | 145,1 | 0,20 | 0 3,4 | - | - |
| 1815- 1880 | 7,7 | 267,9 | 0,70 | 0 7,5 | - | - |
| 1815- 1899 | 9,3 | 309,9 | 3,70 | 56,4 | 1,0 | 14,7 |
Для Англии период громадного усиления колониальных захватов приходится на 1860-1880 годы и очень значительного на последнее двадцатилетие XIX века. Для Франции и Германии - именно на это двадцатилетие. Мы видели выше, что период предельного развития капитализма домонополистического, капитализма с преобладанием свободной конкуренции, приходится на 1860 и 1870 годы. Мы видим теперь, что именно после этого периода начинается громадный «подъём» колониальных захватов, обостряется в чрезвычайной степени борьба за территориальный раздел мира. Несомненен, следовательно, тот факт, что переход капитализма к ступени монополистического капитализма, к финансовому капиталу связан с обострением борьбы за раздел мира.
Гобсон в своём сочинении об империализме выделяет эпоху 1884-1900 гг., как эпоху усиленной «экспансии» (расширения территории) главных европейских государств. По его расчёту, Англия приобрела за это время 3,7 миллиона кв. миль с населением в 57 млн; Франция - 3,6 млн кв. миль с населением в 36½ млн; Германия - 1,0 млн. кв. миль с 14,7 млн; Бельгия - 900 тыс. кв. миль с 30 млн; Португалия - 800 тыс. кв. миль с 9 млн. Погоня за колониями в конце XIX века, особенно с 1880 годов, со стороны всех капиталистических государств представляет из себя общеизвестный факт истории дипломатии и внешней политики.
В эпоху наибольшего процветания свободной конкуренции в Англии, в 1840-1860 годах, руководящие буржуазные политики её были против колониальной политики, считали освобождение колоний, полное отделение их от Англии неизбежным и полезным делом, М. Бер указывает в своей, появившейся в 1898 г., статье о «новейшем английском империализме» , как в 1852 году такой склонный, вообще говоря, к империализму государственный деятель Англии, как Дизраэли, говорил: «Колонии, это - мельничные жернова на нашей шее». А в конце XIX века героями дня в Англии были Сесиль Родс и Джозеф Чемберлен, открыто проповедовавшие империализм и применявшие империалистскую политику с наибольшим цинизмом!
Небезынтересно, что связь чисто, так сказать, экономических и социально-политических корней новейшего империализма была уже тогда ясна для этих руководящих политиков английской буржуазии. Чемберлен проповедовал империализм как «истинную, мудрую и экономную политику», указывая особенно на ту конкуренцию, которую встречает теперь Англия на мировом рынке со стороны Германии, Америки, Бельгии. Спасение в монополии - говорили капиталисты, основывая картели, синдикаты, тресты. Спасение в монополии - вторили политические вожди буржуазии, торопясь захватить ещё неподелённые части мира. А Сесиль Родс, как рассказывал его интимный друг, журналист Стэд, говорил ему по поводу своих империалистских идей в 1895 году: «Я был вчера в лондонском Ист-Энде (рабочий квартал) и посетил одно собрание безработных. Когда я послушал там дикие речи, которые были сплошным криком: хлеба, хлеба!, я, идя домой и размышляя о виденном, убедился более, чем прежде, в важности империализма… Моя заветная идея есть решение социального вопроса, именно: чтобы спасти сорок миллионов жителей Соединённого Королевства от убийственной гражданской войны, мы, колониальные политики, должны завладеть новыми землями для помещения избытка населения, для приобретения новых областей сбыта товаров, производимых на фабриках и в рудниках. Империя, я всегда говорил это, есть вопрос желудка. Если вы не хотите гражданской войны, вы должны стать империалистами» .
Так говорил Сесиль Родс в 1895 г., миллионер, финансовый король, главный виновник англо-бурской войны; а ведь его защита империализма только грубовата, цинична, по сути же не отличается от «теории» гг. Маслова, Зюдекума, Потресова, Давида, основателя русского марксизма и пр. и пр. Сесиль Родс был немножко более честным социал-шовинистом…
Для того, чтобы дать возможно более точную картину территориального раздела мира и изменений в этом отношении за последние десятилетия, воспользуемся теми сводками, которые дает Супан в названном сочинении по вопросу о колониальных владениях всех держав мира. Супан берет 1876 и 1900 годы; мы возьмем 1876 - пункт, выбранный очень удачно, ибо именно к этому времени можно, в общем и целом, считать законченным развитие западноевропейского капитализма в его домонополистической стадии - и 1914, заменяя цифры Супана более новыми по «Географически-статистическим таблицам» Гюбнера. Супан берёт только колонии; мы считаем полезным - для того, чтобы представить полную картину раздела мира, - добавить сведения, вкратце, и о неколониальных странах и о полуколониях, к которым мы относим Персию, Китай и Турцию: первая из этих стран почти целиком стала уже колонией, вторая и третья становятся таковыми. Получаем следующие итоги:
| Колонии | Метрополии | |||||
| 1876 | 1914 | 1914 | ||||
| кв. км. | жит. | кв. км. | жит. | кв. км. | жит. | кв. км. |
| - | - | 0,3 | 19,2 | 0,4 | 53,0 | 0,7 |
Мы видим тут наглядно, как «закончен» был на границе XIX и XX веков раздел мира. Колониальные владения расширились после 1876 года в гигантских размерах: более чем в полтора раза, с 40 до 65 миллионов км² у шести крупнейших держав; прирост составляет 25 млн кв. км, в полтора раза больше площади метрополий (16½ млн.). Три державы не имели в 1876 г. никаких колоний, а четвёртая, Франция, почти не имела их. К 1914 году эти четыре державы приобрели колонии площадью в 14,1 млн кв. км, т. е. приблизительно раза в полтора больше площади Европы, с населением почти в 100 миллионов. Неравномерность в расширении колониального владения очень велика. Если сравнить, например, Францию, Германию и Японию, которые не очень сильно разнятся по величине площади и по количеству населения, то окажется, что первая из этих стран приобрела почти втрое больше колоний (по площади), чем вторая и третья, вместе взятые. Но по размерам финансового капитала Франция в начале рассматриваемого периода была, может быть, тоже в несколько раз богаче Германии и Японии, взятых вместе. На размер колониальных владений, кроме чисто экономических условий, и на базе их, оказывают влияние условия географические и пр. Как ни сильно шла за последние десятилетия нивелировка мира, выравнивание условий хозяйства и жизни в различных странах под давлением крупной промышленности, обмена и финансового капитала, но все же разница остается немалая, и среди названных шести стран мы наблюдаем, с одной стороны, молодые, необыкновенно быстро прогрессировавшие капиталистические страны (Америка, Германия, Япония); с другой - страны старого капиталистического развития, которые прогрессировали в последнее время гораздо медленнее предыдущих (Франция и Англия); с третьей, страну наиболее отставшую в экономическом отношении (Россию), в которой новейше-капиталистический империализм оплетён, так сказать, особенно густой сетью отношений докапиталистических.
Рядом с колониальными владениями великих держав мы поставили небольшие колонии маленьких государств, являющиеся, так сказать, ближайшим объектом возможного и вероятного «передела» колоний. Большей частью эти маленькие государства сохраняют свои колонии только благодаря тому, что между крупными есть противоположности интересов, трения и пр., мешающие соглашению о дележе добычи. Что касается до «полуколониальных» государств, то они дают пример тех переходных форм, которые встречаются во всех областях природы и общества. Финансовый капитал - такая крупная, можно сказать, решающая сила во всех экономических и во всех международных отношениях, что он способен подчинять себе и в действительности подчиняет даже государства, пользующиеся полнейшей политической независимостью; мы увидим сейчас примеры тому. Но, разумеется, наибольшие «удобства» и наибольшие выгоды даёт финансовому капиталу такое подчинение, которое связано с потерей политической независимости подчиняемыми странами и народами. Полуколониальные страны типичны, как «середина» в этом отношении. Понятно, что борьба из-за этих полузависимых стран особенно должна была обостриться в эпоху финансового капитала, когда остальной мир уже был поделен.
Колониальная политика и империализм существовали и до новейшей ступени капитализма и даже до капитализма. Рим, основанный на рабстве, вёл колониальную политику и осуществлял империализм. Но «общие» рассуждения об империализме, забывающие или отодвигающие на задний план коренную разницу общественно-экономических формаций, превращаются неизбежно в пустейшие банальности или бахвальство, вроде сравнения «великого Рима с великой Британией» . Даже капиталистическая колониальная политика прежних стадий капитализма существенно отличается от колониальной политики финансового капитала.
Основной особенностью новейшего капитализма является господство монополистических союзов крупнейших предпринимателей. Такие монополии всего прочнее, когда захватываются в одни руки все источники сырых материалов, и мы видели, с каким рвением международные союзы капиталистов направляют свои усилия на то, чтобы вырвать у противника всякую возможность конкуренции, чтобы скупить, например, железорудные земли или нефтяные источники и т. п. Владение колонией одно даёт полную гарантию успеха монополии против всех случайностей борьбы с соперником - вплоть до такой случайности, когда противник пожелал бы защититься законом о государственной монополии. Чем выше развитие капитализма, чем сильнее чувствуется недостаток сырья, чем острее конкуренция и погоня за источниками сырья во всём мире, тем отчаяннее борьба за приобретение колоний.
«Можно выставить утверждение, - пишет Шильдер, - которое некоторым, пожалуй, покажется парадоксальным, именно: что рост городского и промышленного населения в более или менее близком будущем гораздо скорее может встретить препятствие в недостатке сырья для промышленности, чем в недостатке предметов питания». Так, например, обостряется недостаток дерева, которое всё более дорожает, - кож, - сырья для текстильной промышленности. «Союзы промышленников пытаются создать равновесие между сельским хозяйством и промышленностью в пределах всего мирового хозяйства; как пример можно назвать существующий с 1904 года международный союз союзов - бумагопрядильных фабрикантов в нескольких важнейших промышленных государствах; затем основанный по образцу его в 1910 году союз европейских союзов льнопрядильщиков» .
Конечно, значение такого рода фактов буржуазные реформисты и среди них особенно теперешние каутскианцы пытаются ослабить указанием на то, что сырьё «можно бы» достать на свободном рынке без «дорогой и опасной» колониальной политики, что предложение сырья «можно бы» гигантски увеличить «простым» улучшением условий сельского хозяйства вообще. Но такие указания превращаются в апологетику империализма, в прикрашивание его, ибо они основываются на забвении главной особенности новейшего капитализма: монополий. Свободный рынок всё более отходит в область прошлого, монополистические синдикаты и тресты с каждым днём урезывают его, а «простое» улучшение условий сельского хозяйства сводится к улучшению положения масс, к повышению заработной платы и уменьшению прибыли. Где же, кроме как в фантазии сладеньких реформистов, существуют тресты, способные заботиться о положении масс вместо завоевания колоний?
Не только открытые уже источники сырья имеют значение для финансового капитала, но и возможные источники, ибо техника с невероятной быстротой развивается в наши дни, и земли, непригодные сегодня, могут быть сделаны завтра пригодными, если будут найдены новые приемы (а для этого крупный банк может снарядить особую экспедицию инженеров, агрономов и пр.), если будут произведены большие затраты капитала. То же относится к разведкам относительно минеральных богатств, к новым способам обработки и утилизации тех или иных сырых материалов и пр. и т. п. Отсюда - неизбежное стремление финансового капитала к расширению хозяйственной территории и даже территории вообще. Как тресты капитализируют свое имущество по двойной или тройной оценке, учитывая «возможные» в будущем (а не настоящие) прибыли, учитывая дальнейшие результаты монополии, так и финансовый капитал вообще стремится захватить как можно больше земель каких бы то ни было, где бы то ни было, как бы то ни было, учитывая возможные источники сырья, боясь отстать в бешеной борьбе за последние куски неподелённого мира или за передел кусков, уже разделённых.
Английские капиталисты всячески стараются развить производство хлопка в своей колонии, Египте, - в 1904 г. из 2,3 миллиона гектаров культурной земли в Египте уже 0,6 млн. было под хлопком, т. е. свыше четверти - русские в своей колонии, Туркестане, потому что таким путём они легче могут побить своих иностранных конкурентов, легче могут прийти к монополизации источников сырья, к созданию более экономного и прибыльного текстильного треста с «комбинированным» производством, с сосредоточением всех стадий производства и обработки хлопка в одних руках.
Интересы вывоза капитала равным образом толкают к завоеванию колоний, ибо на колониальном рынке легче (а иногда единственно только и возможно) монополистическими путями устранить конкурента, обеспечить себе поставку, закрепить соответствующие «связи» и пр.
Внеэкономическая надстройка, вырастающая на основе финансового капитала, его политика, его идеология усиливают стремление к колониальным завоеваниям. «Финансовый капитал хочет не свободы, а господства», справедливо говорит Гильфердинг. А один буржуазный французский писатель, как бы развивая и дополняя приведённые выше мысли Сесиля Родса, пишет, что к экономическим причинам современной колониальной политики следует прибавить социальные: «вследствие растущей сложности жизни и трудности, давящей не только на рабочие массы, но и на средние классы, во всех странах старой цивилизации скопляется „нетерпение, раздражение, ненависть, угрожающие общественному спокойствию; энергии, выбиваемой из определенной классовой колеи, надо найти применение, дать ей дело вне страны, чтобы не произошло взрыва внутри“» .
Раз идет речь о колониальной политике эпохи капиталистического империализма, необходимо отметить, что финансовый капитал и соответствующая ему международная политика, которая сводится к борьбе великих держав за экономический и политический раздел мира, создают целый ряд переходных форм государственной зависимости. Типичны для этой эпохи не только две основные группы стран: владеющие колониями и колонии, но и разнообразные формы зависимых стран, политически, формально самостоятельных, на деле же опутанных сетями финансовой и дипломатической зависимости. Одну из форм - полуколонии - мы уже указали раньше. Образцом другой является, например, Аргентина.
«Южная Америка, а особенно Аргентина, - пишет Шульце-Геверниц в своем сочинении о британском империализме, - находится в такой финансовой зависимости от Лондона, что её следует назвать почти что английской торговой колонией» . Капиталы, помещённые Англией в Аргентине, Шильдер определял, по сообщениям австро-венгерского консула в Буэнос-Айресе за 1909 г., в 8¾ миллиарда франков. Нетрудно себе представить, какие крепкие связи получает в силу этого финансовый капитал - и его верный «друг», дипломатия - Англии с буржуазией Аргентины, с руководящими кругами всей её экономической и политической жизни.
Несколько иную форму финансовой и дипломатической зависимости, при политической независимости, показывает нам пример Португалии. Португалия - самостоятельное, суверенное государство, но фактически в течение более 200 лет, со времени войны за испанское наследство (1701-1714), она находится под протекторатом Англии. Англия защищала её и её колониальные владения ради укрепления своей позиции в борьбе с своими противниками, Испанией, Францией. Англия получала в обмен торговые выгоды, лучшие условия для вывоза товаров и особенно для вывоза капитала в Португалию и её колонии, возможность пользоваться гаванями и островами Португалии, её кабелями и пр. и т. д. Такого рода отношения между отдельными крупными и мелкими государствами были всегда, но в эпоху капиталистического империализма они становятся всеобщей системой, входят, как часть, в сумму отношений «раздела мира», превращаются в звенья операций всемирного финансового капитала.
Чтобы покончить с вопросом о разделе мира, мы должны отметить ещё следующее. Не только американская литература после испано-американской и английская после англо-бурской войн поставили этот вопрос вполне открыто и определённо в самом конце XIX и начале XX века, не только немецкая литература, всего «ревнивее» следившая за «британским империализмом», систематически оценивала этот факт. И во французской буржуазной литературе вопрос поставлен достаточно определённо и широко, поскольку это мыслимо с буржуазной точки зрения. Сошлёмся на историка Дрио, который в своей книге: «Политические и социальные проблемы в конце XIX века» в главе о «великих державах и разделе мира» писал следующее: «В течение последних лет все свободные места на земле, за исключением Китая, заняты державами Европы и Северной Америки. На этой почве произошло уже несколько конфликтов и перемещений влияния, являющихся предвестниками более ужасных взрывов в близком будущем. Ибо приходится торопиться: нации, не обеспечившие себя, рискуют никогда не получить своей части и не принять участия в той гигантской эксплуатации земли, которая будет одним из существеннейших фактов следующего (т. е. XX) века. Вот почему вся Европа и Америка были охвачены в последнее время лихорадкой колониальных расширений, „империализма“, который является самой замечательной характерной чертой конца XIX века». И автор добавлял: «При этом разделе мира, в этой бешеной погоне за сокровищами и крупными рынками земли, сравнительная сила империй, основанных в этом, XIX, веке, находится в полном несоответствии с тем местом, которое занимают в Европе нации, основавшие их. Державы, преобладающие в Европе, вершительницы её судеб, не являются равным образом преобладающими во всём мире. А так как колониальное могущество, надежда обладать богатствами, ещё не учтёнными, окажет очевидно своё отраженное действие на сравнительную силу европейских держав, то в силу этого колониальный вопрос - „империализм“, если хотите, - изменивший уже политические условия самой Европы, будет изменять их всё более и более» .
Работа В.И. Ленина “Империализм как высшая стадия капитализма” является продолжением и развитием “Капитала” Карла Маркса. Написана в январе-июне 1916 года в Цюрихе. Материалы к книге собирались Лениным задолго до ее написания. Вплотную за изучение литературы по империализму Ленин взялся с середины 1915 года, подготовительные рукописи опубликованы в 20 “Тетрадях по империализму” и содержат выписки из 148 книг и 232 статей, множество отдельных замечаний, исторических экскурсов, подсчетов и заметок.
Книга предполагалась к опубликованию в России издательством “Парус” в качестве вводной работы к легальной серии “Европа до и во время войны”. Это во многом предопределило стиль изложения материала. Напомним, что положение Ленина в России в то время было положением нелегального политика-эмигранта, работы которого были запрещены к печати и распространению. Легальные статьи и брошюры всегда писались с учетом царской цензуры и ограничивались исключительно теоретическим - экономическим в особенности - анализом. Он вынужден был пользовать “эзоповским” языком, намеками и быть очень осторожным, что делало его работы, как мы можем судить с позиций нашего времени, не столько пропагандистскими, каковыми были нелегальные статьи, а теоретическими. Именно это их качество представляет сегодня оправданный интерес к ним как к предмету истории экономических учений. Его позиция оригинально выстроенная, всегда четко обоснованная заслуживает внимания вне зависимости от оценки его политической роли в истории России.
Работа “Империализм как высшая стадия капитализма” была создана в период первой мировой войны. Историческая обстановка поставила перед рабочим движением вопросы о причинах войны, о пути выхода из нее, обострила дискуссию внутри социалистического рабочего движения по вопросам войны и мира. Ленин и его соратники заняли жесткую непримиримую позицию по отношению к войне в отличие от их коллег из западных социалистических партий и ряда социалистов России, которых Ленин называл оппортунистами. Ленинская оценка значения и роли войны в процессе исторического развития мира в целом, и России в частности, основывалась, в том числе и на экономическом анализе. Он считал, что война обостряет все противоречия капитализма, обнажает его эксплуататорскую сущность, стимулируя процесс его загнивания и неизбежность его гибели.
Работу отличает четкая логическая структура. Она состоит из предисловия и десяти глав. Первые шесть глав дают всестороннюю характеристику основных экономических признаков империализма:
- 1. Концентрация производства и монополия.
- 2. Банки и их новая роль.
- 3. Финансовый капитал и финансовая олигархия.
- 4. Вывоз каптала.
- 5. Раздел мира между союзами капиталистов
- 6. Раздел мира между великими державами.
В отличие от буржуазных экономистов, которые видели корни империализма в сфере политической и даже психологической, В.И. Ленин, в соответствии с требованиями марксистского метода, утверждал, что возникновение империализма есть результат действия объективных законов экономического развития капитализма. Ленин определил как сущность империализма - господство монополий. “... Порождение монополии концентрацией производства вообще является общим и основным законом современной стадии развития капитализма”. Монополия есть “... самая глубокая экономическая основа империализма”. Рассматривая господство монополий при империализма, Ленин обосновал диалектику конкуренции и монополии: “... монополии, вырастая из свободной конкуренции, не устраняют ее, а существуют над ней и рядом с ней, порождая этим, ряд особенно острых и крутых противоречий, трений, конфликтов”.
Сутью ленинской теории империализма считают выявление им пяти основных экономических признаков империализма:
производство и капитал концентрируются до степени возникновения монополий;
банковский капитал сливается с промышленным, на базе чего создается финансовый капитал, финансовая олигархия;
вывоз капитала, в отличие от вывоза товаров, приобретает особо важное значение;
образуются международные союзы капиталистов, делящие мир;
заканчивается территориальный раздел мира между крупнейшими капиталистическими державами.
Ленин постоянно подчеркивает и обосновывает историческую обусловленность появления империализма, его закономерность, подчеркивая, что капитализм стал империализмом лишь “... на определенной, очень высокой ступени своего развития, когда некоторые основные свойства капитализма стали превращаться в сою противоположность, когда по всей лини сложились и обнаружились черты переходной эпохи от капитализма к более высокому общественно-экономическому укладу” .
Определяя историческое место империализма В.И. Ленин назвал его высшей и вместе с тем последней стадией капитализма, на которой происходит формирование материальных предпосылок и субъективных факторов перехода к более высокому, социалистическому общественному строю и совершается сам переход.
Дальнейший ход событий дал новый обширный материал для обобщений и выводов для конкретизации ленинского анализа современного капитализма.
В дискуссии об империализме, развернувшейся в научной литературе в социалистическом движении начала нынешнего столетия, В.И. Ленин занял ясную и четкую позицию, ее смысл в том, что империализм есть, с одной стороны, продолжение основных свойство капитализма вообще, а с другой - это особая, качественно новая ступень развития капиталистического способа производства.
Основными качественными особенностями империализма как стадии капитализма являются:
Смена свободной конкуренции господством монополий;
Переход главной роли в экономических отношениях от промышленного к финансовому капиталу;
Формирование мирового капиталистического хозяйства, на одном полюсе которого горсть крупных держав- монополий, а на другом - огромное большинство народов колониальных и зависимых стран.
В.И. Ленин считал, что монополистический капитализм закономерная ступень развития капиталистического способа производства и исторического процесса в целом. Это “высшая и последняя стадия капитализма”, “канун социалистической революции”.
И в этом смысле, являясь последней исторической ступенью на пути перехода общества к новому строю, монополистический капитализм выступает как “умирающий капитализм”. Процесс умирания в общественном развитии, по мнению В.И. Ленина, означает движение от одного уровня движения цивилизации к другому, качественно новому, более высокому. Поэтому, как считает Ленин, здесь не может быть аналогий с изменениями физического состояния живого организма.
Анализ мировой капиталистической системы, неравномерности экономического и политического развития отдельных стран позволил Ленину сделать вывод о возможности прорыва цепи империализма и победы социалистической революции первоначально в ее отдельных наиболее слабых звеньях. Эти идеи он развивает уже в другой работе - “Крах Второго интернационала”, вышедшей в 1916 году.
Своим острием ленинская теория империализма была направлена не только против его прямых защитников, провозгласивших наступление новой эры, организованного, с безграничными перспективами, лишенного противоречий капитализма, но и против социалистов в лице лидеров Второго Интернационала (в частности, Карла Каутского). Они критиковали империализм, отмечали его реакционный характер, но недостаточность этой критики, по мнению лидера российский социалистов-большевиков В.И. Ульянова (Ленина), состояла в ее реформистском характере. Конечным политическим выводом являлся не вывод о необходимости революционного преобразования действительности, а вывод о возможности постепенной трансформации капиталистических общественно-экономических отношений путем возврата к классическому капитализму, который можно изменить.
В.И.Ленин считал такой подход иллюзорным, утопичным, стремящимся изменить политику, не затрагивая экономики, суть которой на современном ему этапе заключалась в господстве монополий. Целью ленинского экономического анализа империализма был политический вывод о необходимости социалистической революции, который он и делает в своей работе “Империализм как высшая стадия капитализма”.
За последние 15-20 лет, особенно после испано-американской (1898) и англо-бурской (1899-1902) войны, экономическая, а также политическая литература старого и нового света всё чаще и чаще останавливается на понятии «империализм» для характеристики переживаемой нами эпохи. В 1902 году в Лондоне и Нью-Йорке вышло в свет сочинение английского экономиста Дж.А. Гобсона: «Империализм». Автор, стоящий на точке зрения буржуазного социал-реформизма и пацифизма - однородной, в сущности, с теперешней позицией бывшего марксиста К. Каутского, - дал очень хорошее и обстоятельное описание основных экономических и политических особенностей империализма. В 1910 году в Вене вышло в свет сочинение австрийского марксиста Рудольфа Гильфердинга: «Финансовый капитал» (русский перевод: Москва, 1912). Несмотря на ошибку автора в вопросе о теории денег и на известную склонность к примирению марксизма с оппортунизмом, это сочинение представляет из себя в высшей степени ценный теоретический анализ «новейшей фазы в развитии капитализма» - так гласит подзаголовок книги Гильфердинга. В сущности, то, что говорилось за последние годы об империализме - особенно в громадном количестве журнальных и газетных статей на эту тему, а также в резолюциях, например, Хемницкого и Базельского конгрессов, состоявшихся осенью 1912 года, - едва ли выходило из круга идей, изложенных или, вернее, подытоженных у обоих названных авторов.
В дальнейшем мы попытаемся кратко изложить, в возможно более популярной форме, связь и взаимоотношение основных экономических особенностей империализма. На неэкономической стороне дела остановиться, как она бы этого заслуживала, нам не придется. Ссылки на литературу и другие примечания, способные интересовать не всех читателей, мы отнесём в конец брошюры.
I. Концентрация производства и монополии
Громадный рост промышленности и замечательно быстрый процесс сосредоточения производства во всё более крупных предприятиях являются одной из наиболее характерных особенностей капитализма. Самые полные и самые точные данные об этом процессе дают современные промышленные переписи.
В Германии, например, из каждой тысячи промышленных предприятий было крупных, т.е. имеющих свыше 50 наёмных рабочих, в 1882 г. - 3; в 1895 г. - 6 и 1907 г. - 9. На их долю приходилось из каждой сотни рабочих: 22, 30 и 37. Но концентрация производства гораздо сильнее, чем концентрация рабочих, потому что труд в крупных заведениях гораздо производительнее. На это указывают данные о паровых машинах и об электрических двигателях. Если взять то, что в Германии называют промышленностью в широком смысле, т.е. включая и торговлю и пути сообщения и т.п., то получим следующую картину. Крупных заведений 30 588 из 3 26523, т.е. всего 0,9%. У них рабочих - 5,7 миллионов из 14,4 млн., т.е. 39,4%; паровых лошадиных сил - 6,6 млн. из 8,8, т.е. 75,3%; электрических - 1,2 млн. киловатт из 1,5 млн., т.е. 77,2%.
Менее чем одна сотая доля предприятий имеет более 3/4 общего количества паровой и электрической силы! На долю 2,97 млн. мелких (до 5 наёмных рабочих) предприятий, составляющих 91% всего числа предприятий, приходится всего 7% паровой и электрической силы! Десятки тысяч крупнейших предприятий - всё; миллионы мелких - ничто.
Заведений, имеющих 1 000 и более рабочих, было в Германии в 1907 г. 586. У них почти десятая доля (1,38 млн.) общего числа рабочих и почти треть (32%) общей суммы паровой и электрической силы . Денежный капитал и банки, как увидим, делают этот перевес горстки крупнейших предприятий ещё более подавляющим и притом в самом буквальном значении слова, т.е. миллионы мелких, средних и даже части крупных «хозяев» оказываются на деле в полном порабощении у нескольких сотен миллионеров-финансистов.
В другой передовой стране современного капитализма, в Соединённых Штатах Северной Америки, рост концентрации производства ещё сильнее. Здесь статистика выделяет промышленность в узком смысле слова и группирует заведения по величине стоимости годового продукта. В 1904 году крупнейших предприятий, с производством в 1 миллион долларов и свыше, было 1 900 (из 216 180, т.е. 0,9%) - у них 1,4 млн. рабочих (из 5,5 млн., т.е. 25,6%) и 5,6 миллиардов производства (из 14,8 млрд., т.е. 38%). Через 5 лет, в 1909 г. соответственные цифры: 3 060 предприятий (из 268 491; - 1,1%) с 2,0 млн. рабочих (из 6,6; - 30,5%) и с 9,0 миллиардами производства (из 20,7 миллиардов; - 43,8%) .
Почти половина всего производства всех предприятий страны в руках одной сотой доли общего числа предприятий! И эти три тысячи предприятий-гигантов охватывают 258 отраслей промышленности. Отсюда ясно, что концентрация, на известной ступени её развития, сама собою подводит, можно сказать, вплотную к монополии. Ибо нескольким десяткам гигантских предприятий легко прийти к соглашению между собою, а с другой стороны затруднение конкуренции, тенденция к монополии порождается именно крупным размером предприятий. Это превращение конкуренции в монополию представляет из себя одно из важнейших явлений - если не важнейшее - в экономике новейшего капитализма, и нам необходимо подробнее остановиться на нём. Но сначала мы должны устранить одно возможное недоразумение.
Американская статистика говорит: 3 000 гигантских предприятий в 250 отраслях промышленности. Как будто бы всего по 12 предприятий крупнейшего размера на каждую отрасль.
Но это не так. Не в каждой отрасли промышленности есть большие предприятия; а с другой стороны, крайне важной особенностью капитализма, достигшего высшей ступени развития, является так называемая комбинация , т.е. соединение в одном предприятии разных отраслей промышленности, представляющих собой либо последовательные ступени обработки сырья (например, выплавка чугуна из руды и переделка чугуна в сталь, а далее, может быть, производство тех или иных готовых продуктов из стали), - либо играющих вспомогательную роль одна по отношению к другой (например, обработка отбросов или побочных продуктов; производство предметов упаковки и т.п.).
«Комбинация, - пишет Гильфердинг, - уравнивает различия конъюнктуры и потому обеспечивает для комбинированного предприятия большее постоянство нормы прибыли. Во-2-х, комбинация приводит к устранению торговли. В-3-х, она делает возможными технические усовершенствования, а следовательно, и получение дополнительной прибыли по сравнению с „чистыми“ (т.е. не комбинированными) предприятиями. В-4-х, она укрепляет позицию комбинированного предприятия по сравнению с „чистым“, - усиливает его в конкуренционной борьбе во время сильной депрессии (заминки в делах, кризиса), когда понижение цен сырья отстаёт от понижения цены фабрикатов» .
Немецкий буржуазный экономист, посвятивший особое сочинение описанию «смешанных», т.е. комбинированных, предприятий в немецкой железоделательной промышленности, говорит: «чистые предприятия гибнут, раздавленные высокой ценой на материалы, при низких ценах на готовые продукты». Получается такая картина:
«Остались, с одной стороны, крупные, каменноугольные компании, с добычей угля в несколько миллионов тонн, крепко сорганизованные в своем каменноугольном синдикате; а затем тесно связанные с ними крупные сталелитейные заводы со своим стальным синдикатом. Эти гигантские предприятия с производством стали в 400 000 тонн (тонна = 60 пудов) в год, с громадной добычей руды и каменного угля, с производством готовых изделий из стали, с 10 000 рабочих, живущих по казармам заводских поселков, иногда со своими собственными железными дорогами и гаванями, - являются типичными представителями немецкой железной промышленности. И концентрация идёт всё дальше и дальше вперёд. Отдельные предприятия становятся всё крупнее; всё большее число предприятий одной и той же или различных отраслей промышленности сплачивается в гигантские предприятия, для которых полдюжины крупных берлинских банков служат и опорой и руководителями. По отношению к германской горной промышленности точно доказана правильность учения Карла Маркса о концентрации; правда, это относится к стране, в которой промышленность защищена охранительными пошлинами и перевозочными тарифами. Горная промышленность Германии созрела для экспроприации» .
Империализм, как высшая стадия капитализма
(популярный очерк)
За последние 15-20 лет, особенно после испано-американской (1898) и англо-бурской (1899-1902) войны, экономическая, а также политическая литература старого и нового света всё чаще и чаще останавливается на понятии «империализм» для характеристики переживаемой нами эпохи. В 1902 году в Лондоне и Нью-Йорке вышло в свет сочинение английского экономиста Дж.А. Гобсона: «Империализм». Автор, стоящий на точке зрения буржуазного социал-реформизма и пацифизма - однородной, в сущности, с теперешней позицией бывшего марксиста К. Каутского, - дал очень хорошее и обстоятельное описание основных экономических и политических особенностей империализма. В 1910 году в Вене вышло в свет сочинение австрийского марксиста Рудольфа Гильфердинга: «Финансовый капитал» (русский перевод: Москва, 1912). Несмотря на ошибку автора в вопросе о теории денег и на известную склонность к примирению марксизма с оппортунизмом, это сочинение представляет из себя в высшей степени ценный теоретический анализ «новейшей фазы в развитии капитализма» - так гласит подзаголовок книги Гильфердинга. В сущности, то, что говорилось за последние годы об империализме - особенно в громадном количестве журнальных и газетных статей на эту тему, а также в резолюциях, например, Хемницкого и Базельского конгрессов, состоявшихся осенью 1912 года, - едва ли выходило из круга идей, изложенных или, вернее, подытоженных у обоих названных авторов.
В дальнейшем мы попытаемся кратко изложить, в возможно более популярной форме, связь и взаимоотношение основных экономических особенностей империализма. На неэкономической стороне дела остановиться, как она бы этого заслуживала, нам не придется. Ссылки на литературу и другие примечания, способные интересовать не всех читателей, мы отнесём в конец брошюры.
I. Концентрация производства и монополии
Громадный рост промышленности и замечательно быстрый процесс сосредоточения производства во всё более крупных предприятиях являются одной из наиболее характерных особенностей капитализма. Самые полные и самые точные данные об этом процессе дают современные промышленные переписи.
В Германии, например, из каждой тысячи промышленных предприятий было крупных, т.е. имеющих свыше 50 наёмных рабочих, в 1882 г. - 3; в 1895 г. - 6 и 1907 г. - 9. На их долю приходилось из каждой сотни рабочих: 22, 30 и 37. Но концентрация производства гораздо сильнее, чем концентрация рабочих, потому что труд в крупных заведениях гораздо производительнее. На это указывают данные о паровых машинах и об электрических двигателях. Если взять то, что в Германии называют промышленностью в широком смысле, т.е. включая и торговлю и пути сообщения и т.п., то получим следующую картину. Крупных заведений 30 588 из 3 26523, т.е. всего 0,9%. У них рабочих - 5,7 миллионов из 14,4 млн., т.е. 39,4%; паровых лошадиных сил - 6,6 млн. из 8,8, т.е. 75,3%; электрических - 1,2 млн. киловатт из 1,5 млн., т.е. 77,2%.
Менее чем одна сотая доля предприятий имеет более 3/4 общего количества паровой и электрической силы! На долю 2,97 млн. мелких (до 5 наёмных рабочих) предприятий, составляющих 91% всего числа предприятий, приходится всего 7% паровой и электрической силы! Десятки тысяч крупнейших предприятий - всё; миллионы мелких - ничто.
Заведений, имеющих 1 000 и более рабочих, было в Германии в 1907 г. 586. У них почти десятая доля (1,38 млн.) общего числа рабочих и почти треть (32%) общей суммы паровой и электрической силы1. Денежный капитал и банки, как увидим, делают этот перевес горстки крупнейших предприятий ещё более подавляющим и притом в самом буквальном значении слова, т.е. миллионы мелких, средних и даже части крупных «хозяев» оказываются на деле в полном порабощении у нескольких сотен миллионеров-финансистов.
В другой передовой стране современного капитализма, в Соединённых Штатах Северной Америки, рост концентрации производства ещё сильнее. Здесь статистика выделяет промышленность в узком смысле слова и группирует заведения по величине стоимости годового продукта. В 1904 году крупнейших предприятий, с производством в 1 миллион долларов и свыше, было 1 900 (из 216 180, т.е. 0,9%) - у них 1,4 млн. рабочих (из 5,5 млн., т.е. 25,6%) и 5,6 миллиардов производства (из 14,8 млрд., т.е. 38%). Через 5 лет, в 1909 г. соответственные цифры: 3 060 предприятий (из 268 491; - 1,1%) с 2,0 млн. рабочих (из 6,6; - 30,5%) и с 9,0 миллиардами производства (из 20,7 миллиардов; - 43,8%)2.
Почти половина всего производства всех предприятий страны в руках одной сотой доли общего числа предприятий! И эти три тысячи предприятий-гигантов охватывают 258 отраслей промышленности. Отсюда ясно, что концентрация, на известной ступени её развития, сама собою подводит, можно сказать, вплотную к монополии. Ибо нескольким десяткам гигантских предприятий легко прийти к соглашению между собою, а с другой стороны затруднение конкуренции, тенденция к монополии порождается именно крупным размером предприятий. Это превращение конкуренции в монополию представляет из себя одно из важнейших явлений - если не важнейшее - в экономике новейшего капитализма, и нам необходимо подробнее остановиться на нём. Но сначала мы должны устранить одно возможное недоразумение.
Американская статистика говорит: 3 000 гигантских предприятий в 250 отраслях промышленности. Как будто бы всего по 12 предприятий крупнейшего размера на каждую отрасль.
Но это не так. Не в каждой отрасли промышленности есть большие предприятия; а с другой стороны, крайне важной особенностью капитализма, достигшего высшей ступени развития, является так называемая комбинация , т.е. соединение в одном предприятии разных отраслей промышленности, представляющих собой либо последовательные ступени обработки сырья (например, выплавка чугуна из руды и переделка чугуна в сталь, а далее, может быть, производство тех или иных готовых продуктов из стали), - либо играющих вспомогательную роль одна по отношению к другой (например, обработка отбросов или побочных продуктов; производство предметов упаковки и т.п.).
«Комбинация, - пишет Гильфердинг, - уравнивает различия конъюнктуры и потому обеспечивает для комбинированного предприятия большее постоянство нормы прибыли. Во-2-х, комбинация приводит к устранению торговли. В-3-х, она делает возможными технические усовершенствования, а следовательно, и получение дополнительной прибыли по сравнению с «чистыми» (т.е. не комбинированными) предприятиями. В-4-х, она укрепляет позицию комбинированного предприятия по сравнению с «чистым», - усиливает его в конкуренционной борьбе во время сильной депрессии (заминки в делах, кризиса), когда понижение цен сырья отстаёт от понижения цены фабрикатов»3.
Немецкий буржуазный экономист, посвятивший особое сочинение описанию «смешанных», т.е. комбинированных, предприятий в немецкой железоделательной промышленности, говорит: «чистые предприятия гибнут, раздавленные высокой ценой на материалы, при низких ценах на готовые продукты». Получается такая картина:
«Остались, с одной стороны, крупные, каменноугольные компании, с добычей угля в несколько миллионов тонн, крепко сорганизованные в своем каменноугольном синдикате; а затем тесно связанные с ними крупные сталелитейные заводы со своим стальным синдикатом. Эти гигантские предприятия с производством стали в 400 000 тонн (тонна = 60 пудов) в год, с громадной добычей руды и каменного угля, с производством готовых изделий из стали, с 10 000 рабочих, живущих по казармам заводских поселков, иногда со своими собственными железными дорогами и гаванями, - являются типичными представителями немецкой железной промышленности. И концентрация идёт всё дальше и дальше вперёд. Отдельные предприятия становятся всё крупнее; всё большее число предприятий одной и той же или различных отраслей промышленности сплачивается в гигантские предприятия, для которых полдюжины крупных берлинских банков служат и опорой и руководителями. По отношению к германской горной промышленности точно доказана правильность учения Карла Маркса о концентрации; правда, это относится к стране, в которой промышленность защищена охранительными пошлинами и перевозочными тарифами. Горная промышленность Германии созрела для экспроприации»4.
К такому выводу должен был прийти добросовестный, в виде исключения, буржуазный экономист. Надо отметить, что он как бы выделяет Германию особо, ввиду защиты её промышленности высокими охранительными пошлинами. Но это обстоятельство могло лишь ускорить концентрацию и образование монополистических союзов предпринимателей, картелей, синдикатов и т.п. Чрезвычайно важно, что в стране свободной торговли, Англии, концентрация тоже приводит к монополии, хотя несколько позже и в другой, может быть, форме. Вот что пишет профессор Герман Леви в специальном исследовании о «Монополиях, картелях и трестах» по данным об экономическом развитии Великобритании.
